Письма героев (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович
— Мы не успеем поднять ударную волну, — парировал кто-то из штабных офицеров.
— Надо успеть. Бомбардировщики и торпедоносцы готовить к вылету, — потребовал Вадим Степанович.
На авианосцы отрепетировали приказ, хотя все понимали рискованность решения. Да, на учениях неоднократно отрабатывали одновременную подготовку двух волн, то было в мирное время, и корабли не бомбили. Впрочем, выполнить последнее распоряжение адмирала и так не успели.
Дежурные звенья стояли на палубах в готовности к немедленному взлету. Увы, их было мало. Одно звено на «Воротынском» и два на «Наварине». Вражескую атаку бездарно проспали. Врага встретили только патрульные и дежурные истребители.
На обоих авианосцах пробили аврал, люди пытались сделать хоть что-то. Все свободные летчики и стрелки помогали механикам поднимать на палубу и готовить к вылету истребители. Ангары напоминали разворошенные муравейники. Над палубами стоял гул прогреваемых моторов. Оружейники с ног сбились, проверяя ленты в коробах пулеметов. Впрочем, они не успевали.
«Князь Воротынский» и «Наварин» развернулись против ветра и увеличили скорость. Четкое эскадренное построение нарушилось. Линкорам пришлось изменить курс и самим пристроится за кормой авианосцев. Эсминцы выстроились вокруг больших кораблей, готовясь принять на себя первый удар.
Истребители стартовали без катапульт, по мере готовности, сразу, как только прогревали мотор. Будь у русских хотя бы полчаса времени, ударную волну британцев встретили бы скоординированные атаки «Сапсанов» и «Чаек» еще на дальнем рубеже обороны соединения. Не смогли. Передачу с «Полтавы» расшифровали слишком поздно.
Молодой пилот, буквально за день до отплытия получивший погоны с лычками старшего унтера, стиснув зубы, повел «Сапсан» на взлет. Он никому в этом не признавался, но до сих пор до дрожи в коленках боялся взлетать с короткой палубы. Ему всегда казалось, чуть-чуть, но не успевает с разгоном. Вот и сейчас. Успел, конечно, машина оторвалась от палубы с небольшим запасом и ушла в набор высоты.
Механик отшатнулся от закрутившегося буквально в локте от его головы винта истребителя. Пилот включил зажигание, даже не посмотрев по сторонам, без обязательного разрешения моториста или офицера. Не до того. Все инструкции и уставы вылетели из головы в момент боевой тревоги. Громко выматерившись, механик полез на крыло разложить плоскость и зафиксировать замок.
— Воздух!
Часто забухали зенитки. Перед заходившими на «Наварин» самолетами вспухли грязные кляксы разрывов. После первых залпов «сотки» смолкли, навстречу бомбардировщикам ринулись истребители воздушного патруля.
Могучий линкор готовился к бою. Люди давно на боевых постах. Люки задраены. На площадки к автоматам поданы снаряды. Люди застыли у зениток и элеваторов. Башенные орудия «Измаила» заряжены шрапнелью. Считалось, что главным калибром можно создавать огненные завесы по курсу самолетов. Теперь эти довоенные выкладки предстоит проверить в бою.
— Пятый передает: группа двухмоторных самолетов на зюйде! — доложили из радиорубки.
— Карту! Где этот чертов пятый⁈ Координаты⁈
— Не стоит паниковать, — контр-адмирал Вадим Макаров был само спокойствие. — Нас берут в клещи.
— Норвежские аэродромы ожили, — усмехнулся каперанг Кроун. Он то как раз не считал зенитную артиллерию флагмана достаточной. И ему очень не хотелось убедиться в своей правоте.
Глава 20
Месопотамия
1 апреля 1940. Иван Дмитриевич.
Обстрел продолжался. Судя по воронкам била батарея полевых орудий калибра около трех дюймов. Снаряды летели с большим разбросом. Огонь неприцельный. Увы, даже такой беспокоящий огонь наносил ущерб. На берегу загорелись две машины. Появились первые раненные. Несколько автомобилей забуксовали и застряли, видимо, водители в панике свернули на мягкий грунт. «Дромадер» понтонного парка свернул с дороги и въехал в кусты, где благополучно заглох. В общем, все очень весело.
Вскоре до берега донеслись хлопки минометов, первые пулеметные очереди, им вторил ружейный треск. На фоне характерного голоса русских штурмовых винтовок выделялись гулкие выстрелы британских «Энфильдов». Артиллерийский огонь по переправе прекратился, противник обстреливал позиции русской пехоты.
После короткой паузы движение по мосту возобновилось. Теперь успевшие переправиться подразделения возвращались на левый берег реки. Только машины высаживали пехоту под прикрытием обрыва, на берег авто поднимались пустыми, водители сразу старались выскочить из опасной зоны. Распоряжавшийся на берегу пехотный офицер явно знал свое дело.
Никифоров и Аристов взяв с собой отделение солдат перебрались к полевому командному пункту капитана Болотина. Бронетранспортер Виктора Климовича спрятался в низинке. Здесь же развернули медицинский пункт.
— Господин капитан, чем можем поддержать? — Андрей Аристов явно не собирался сидеть без дела пока другие дерутся.
— Связь нужна. У меня рация до штаба не дотягивает.
— Где твои?
— Эрбил. Это на той стороне. Пятьдесят верст по прямой, но что-то не ловит и не добивает.
— Наш батальон в Керкуке. Недавно переговаривались по голосовой. Давай, попробуем через наших связаться.
— Добро. Расклад прост. На нас давит около полка английской пехоты. У противника батарея легких гаубиц и полевые пушки. Можем не удержаться. У меня из артиллерии только взвод «Осликов».
— Можем встать резервной линией обороны. Взвод со старыми винтовками долго конечно не продержится, но…. — Никифоров многозначительно возвел очи горе. — Если совсем плохо будет, немного задержим, прикроем.
— И то хлеб. — Болотин задумался. Затем повернулся к своему прапорщику: — Васильченко, давай строим оборону, где обсуждали. Хватай саперов, поваров, каптенармусов, нестроевых, собирай водителей и копайте ячейки за рощей.
— Господин поручик, ведите своих людей. Будем геройствовать, если все плохо окажется.
Никифоров послал за людьми ефрейтора, строго настрого потребовав оставить у переправы одно отделение. Взрывчатка была. Ящик динамита поручик решил поставить аккурат на середине моста и пять-шесть шашек на третьем понтоне от берега. По расчетам Никифорова этого должно было хватить чтоб разорвать переправу на две половинки и отправить цельную секцию вплавь по течению.
Роща одно название. Полоска невысоких деревьев и кустарника, за ней поле ковыли и колючки. Именно по этому пространству атаковали англичане. Отдельный сильный отряд давил вдоль берега реки, но там люди Болотина закрепились за оврагом. Четверка бронетранспортеров играла роль подвижных огневых точек. Тяжелые полудюймовые КДК-34 (Ковровский Дегтярева Крупнокалиберный образца 1934го года) пока успешно гасили наступательный натиск противника. Аккомпанемент им составили два «Эрликона». Неплохая надо сказать окопная пушка, солдатский универсал, использовавшийся и как противоштурмовое орудие, и как зенитка.
Увы, превосходство в артиллерии играло свою роль. Вражеские гаубицы обрабатывали передний край с закрытой позиции. Использовавшиеся в качестве полевой артиллерии русские «Ослики» не могли нащупать батарею противника. Но зато шестерка самоходов прекрасно работала как противоштурмовая артиллерия. Потерь они не понесли. Командовавший «Осликами» подпоручик разделил свой взвод на три боевые пары, работали они под прикрытием зарослей и неровностей рельефа. Именно благодаря самоходной артиллерии и крупнокалиберным пулеметам на бронетранспортерах удалось отразить первые две атаки.
Пока саперы и нестроевые пехотного батальона спешно окапывались, наступила пауза. Противник окапывался в поле, подтягивал тылы, собирал отставших, вражеская артиллерия продолжала беспокоящий обстрел. Русские «Ослики» так же постреливали по возможным районам расположения английских батарей. Результат, невнятный, само собой разумеется. Разбежавшиеся по флангам дозоры на мотоциклах и легкой броне докладывали, что к противнику подходит подкрепление.
