Испытание морем - Дмитрий Викторович Распопов
— Тогда с удовольствием устрою себе прогулку, синьор Козимо, — улыбнулся я и позвал Алонсо.
Вместе с Медичи мы вышли из его кабинета, и он ещё раз извинившись за занятость, отправился по делам, поскольку его уже ждали люди, а мы с Алонсо направились в мои комнаты.
Когда мы проходили мимо небольшого фонтана, устроенного прямо внутри дома, нам навстречу из соседнего прохода вышли два мужчины, оба с кипами бумаг, и увлечённо разговаривающие друг с другом. Лицо одного из них мне было слишком хорошо знакомо.
— «Так вот откуда у Медичи столько обо мне информации, — понятливо вздохнул я, — хорошо ещё я не стал врать про свои римские похождения».
— Учитель! Учитель! — громко позвал я одного из них, — синьор Альберти!
Глава 10
Мужчина остановился, и посмотрел в мою сторону. Его лицо за пару секунд изменило несколько эмоциональных состояний, от непонимания, до узнавания и радости.
Вручив бумаги своему спутнику, он бегом бросился ко мне. Алонсо с улыбкой передал меня ему.
— Иньиго! — радостно, но осторожно он стал обнимать меня, — какое счастье! Я так соскучился!
— Синьор Альберти, я тоже рад вас видеть, — улыбался я ему, поскольку радость встречи была взаимной.
— Как ты здесь? Почему? — он посадил меня у себя на руках в более удобную позу для разговора и наши взгляды встретились.
— Синьор Козимо пригласил к себе в гости, — пожал я плечами, — просто торговые дела.
— Ого! — изумился он, и спохватившись представил меня второму мужчине, который с любопытством рассматривал нашу встречу.
— Антонио, познакомься с моим учеником, Иньиго, я столько тебе про него рассказал! — экспрессивно показал он на меня и уже мне представил его.
— Лучший математик после меня, а также неплохой инженер — Антонио Манетти.
На что тот широко улыбнулся и запротестовал.
— Альберти, я бы поспорил насчёт математики!
— Да? — глаза учителя загорелись, он обратился ко мне, — Иньиго ты сейчас занят?
Я отрицательно покачал головой.
— Тогда идём, докажешь этому «великому астроному и математику», как он о себе думает, что это не совсем так, — предложил мне Альберти.
Поскольку мне и правда нечем было заняться, я согласился, и мы прошли в их рабочий кабинет, где мне показали эскизы загородной виллы, которую заказал им построить для него Джованни Медичи.
— Микелоццо тут наворотил конечно, — объяснил мне Альберти, что архитектором был синьор Микелоццо ди Бартоломео Микелоцци, который не стеснялся в использовании колон, так что теперь двум инженерам нужно было для всего этого рассчитывать нагрузку.
— Вот, собственно, — Альберти показал мне на большое количество данных, — я помню, как ты был ловок с цифрами.
Взяв перо, я задумался, а на самом деле ждал, пока нейроинтерфейс всё отсканирует и начнёт раскладывать по формулам, самому мне было лень считать такой огромный объём данных, так что предоставил это ему, а сам лишь переписывал потом готовые вычисления.
Справился я со всем за час.
— Готово, — со вздохом отложил я перо, и посмотрел на стоявших надо мной мужчин, рты которым были открыты.
— Это невозможно, — качал головой Антонио Манетти, — здесь работы на месяцы!
Альберти сам отойдя от шока, покровительственно похлопал его по плечу.
— Мой лучший ученик Антонио, что ты хотел.
— Я всё равно перепроверю, — не сдавался тот.
Начав с первого же уравнения, он спустя полчаса пришёл к ровно таким же результатам, что и у меня, вот только таких уравнений были ещё десятки.
Смотря на свой результат и мой, Манетти беспомощно развёл руками.
— У меня нет слов, — сказал он, обращаясь ко мне.
— Значит ты заплатишь за наш обед! — радостно вскрикнул синьор Альберти, и его друг с тяжёлым вздохом согласился.
— Пойдём Иньиго, есть здесь одно место, кормят не дорого, но вкусно, — потёр ладони друг дружку довольный учитель.
Алонсо взял меня на руки, и мы вчетвером пошли на выход.
— Ваше сиятельство, — к нам подошёл дворецкий, — вы в город? Вам подать повозку?
— Да, пожалуйста, его сиятельство отобедает со своими друзьями, — ответил за меня Алонсо, а в воздухе резко повисло напряжение.
— Альберти, ты как-то забыл мне сказать, что твой ученик — титульный дворянин, — обеспокоенно заметил Манетти.
— Прости, я сам об этом узнал только недавно, — сконфузился тот и осторожно посмотрел на меня.
— Для своих старых учителей я как был Иньиго, так им навсегда и останусь, синьор Альберти, — отмахнулся я от их смущения, — для вас же синьор Манетти, я просто синьор Иньиго.
— Благодарю вас, синьор Иньиго, — тот облегчённо вздохнул.
— С тебя Иньиго тогда рассказ, когда ты успел стать титульным дворянином, — Альберти снова широко улыбнулся.
— Едем, пообедаем и всё расскажу, — хмыкнул я.
Оба друга оказались неисчерпаемым кладезем информации по городу, поскольку знали буквально всё. Не только что это за дом и дворец, что мы проезжали, но ещё и кто его построил или украшал. Имена и фамилии сыпались из них таким потоком, что я едва успевал запоминать и радоваться, что встретил в новом городе, своего старого учителя.
Так за рассказами мы и доехали до небольшого постоялого двора, внизу которого была совсем крохотная таверна, всего на четыре стола.
— Синьор Альберти, синьор Манетти, — навстречу нам выбежала женщина лет тридцати в чистом переднике и чепчике, вытирая руки, запачканные в муке о полотенце, — вы на обед?
— Да Марта, что вкусненького ты приготовила сегодня? — Альберти улыбнулся, приобнял её и поцеловал в щёку, показывая, что у них с хозяйкой весьма близкие отношения.
— Пока готово только минестроне и запечённая утка, синьор Альберти, я не ожидала гостей так рано, — огорчённо сказала она, при этом с любопытством косясь на Алонсо и меня у него на руках, — но зато первая партия лепёшек скоро будет готова.
— Неси всё, — распорядился он, и сам показал нам за какой стол сесть.
— Марта, просто божественно готовит, — покачал он головой, — со смертью мужа на ней осталась таверна и пятеро детей, так что забот, конечно, у неё добавилось.
