Андрей Меркин - Записки «лесника»
Но Ульянов уже бегом бежал в спасительное купе ночного скорого поезда Острава – Прага, зажав билет в мозолистой руке.
Другой придерживал кепку «Китай – моя любовь» от «Дольче и Габбана» цвета «мать сыра земля».
Где-то далеко на вокзале остались гопник Гангстер со своей очаровательной спутницей, пьяный в гавно его друг Алексей, Алёшенька, сынок и другие антисоциальные элементы из числа юной поросли пятой волны.
Огромный стакан в пять литров с «Бехеровкой» цвета мочи полковой кобылы ещё долго колыхался и дрожал в неокрепших руках жителя дальнего Подмосковья.
Собачник – малобюджетник скупил все двойные розы «Банник»—»Спартак».
Его ждал табаш в пять накатов, выдвинулся в сторону Варшавы с пересадкой на семи «собаках».
И официантка.
Официантка, которая за кнедлики на шкварках и гуляш с пивком пыталась дать нам сдачи.
Вместо двух тысяч крон – сначала две, затем двадцать, потом двести – и лишь после безумного крика на чешском языке.
– Цо, чешска курва, охуела! – правильно сложила за обед.
В пивной «У Гуса», не Хиддинка…
Глоба и Швеция
Павел Павлович Глоба давно живёт в Берлине. Недавно с ним познакомился. Можно по разному к нему относиться, тем более, что многие считают его аферистом.
У меня на левой руке несколько родинок в форме созвездия Большой Медведицы.
Когда Глоба увидел, то оживился весьма и сделал совершенно неожиданное резюме.
– Нужно больше доверять интуиции, а не разуму.
– И будет Вам счастье…
Доверился интуиции, и первый раз в жизни пошёл на совершенно безнадежное мероприятие. Результат поразительный!
Итак, покупка клубники по интуиции.
Купил надысь клубнички местной, из под Бранденбурга.
Продаётся по всему Берлину в специальных красных киосках, свежая каждый день.
Вкусная, как чёрная икра!
Такое симпатичное двухкилограммовое лукошко, с таким же Красная Шапочка ходила к бабушке.
Старушка-процентщица скидку сделала, и взял, на жабу, две корзинки плетёные.
Дражайшая супруга обрадовалась, и приговорили клубничку почти в один присест, даже не заметили.
Ну, у меня-то закалочка старая, с советских времён. Только и сходил в туалет «по Малахову».
А жена покрылась пятнами по всему телу и зуд начался.
Быстренько идём к кожнику – тут недалеко.
Седенький профессор Хофман только крякнул, да вдруг как пизданёт по-русски:
– Вы слишком много кушать!
Я чуть со стула не упал от смеха, да и жена тоже.
– Герр профессор – поклонник фильма «Ширли-мырли»?
– Нет.
– Папа был в плену и научил немного по-русски.
Когда буквально перевёл, то он тоже ржал в голос.
– А говорят у немцев нет чувства юмора!
– Сейчас!
Герр Хофман расчувствовался, и вместо того, чтобы почём зря гнать меня в аптеку с рецептом, достал гидрокортизон из шкафчика.
И почёл краткую лекцию про концентрацию мази на сантиметр поверхности тела:
– Всё хорошо в меру.
Мазь жене к утру помогла, а я вспомнил Глобу.
При следующей встрече набрался наглости и спросил про московский «Спартак».
Он уже давно составил «Натальную карту» команды по просьбе одного очень богатого болельщика.
За основу был взят год, месяц, число, время и место основания клуба Патриархом и тогдашним Первым секретарем ЦК ВЛКСМ.
Денег это стоит немалых, Павел Павлович ничего бесплатно не делает. Естественно он ничего не стал говорить, что в «Натальной карте».
Футболом Глоба интересуется только с точки зрения заработка от богатых клиентов.
Единственное, что удалось из него выудить, методом удушения:
– Очень скоро ваши мучения закончатся, и в самое ближайшее время команду ждёт подъём и…
– «А больше я вам, буржуинам, ничего не скажу, а самим вам, проклятым, и ввек не догадаться».
– Осторожнее в Швеции! – вдруг сказал Глоба на прощание.
Накануне отлёта в Гетеборг пошёл прогуляться по центру Берлина, в район Кудамм.
Идёт навстречу мальчик лет семи от роду в спартаковской шапочке от Собачника-малобюджетника.
Честно говоря, удивился не по-детски.
– Мальчик, ты в Берлине живёшь?
– Да…
– А родился где?
– Тоже в Берлине, – отвечает мальчик с небольшим немецким акцентом.
– Родители твои давно в Германии?
– Давно-о-о…
– Из Москвы небось?
– Не-а, из Днепропетровска…
И под занавес мальчик выдаёт информацию:
– Кони, сосать!
– Егор Титов – наш капитан.
– Веллитон – хороший, хоть и негр.
Нет, я конечно в семь лет тоже кое-что знал.
Например, что Никита Сергеевич Хрущёв, помимо кукурузы, сеет ещё и разумное, доброе, вечное.
Что Каудильо – фашист, а Гилю Хусаинова чуть не убили в Испании, но Долорес Ибаррури его спасла.
Вот такие болельщики растут в дальнем зарубежье.
В Гетёборге в отель заехал заботливый Ульянов и, как друг, решил подвести в аэропорт.
Ага – подвёз, сука!
Тока не в «Сити Аэропорт» – оттуда рейсы на Берлин, а в «Международный».
Расстояние между ними – ерунда, километров двести, не больше.
– Держи сто крон на такси! – сказал участливый Ульянов.
Блеснул полированной, как шар, плешью и ушёл отбивать толстую, как член, пачку «Такс-фри», перетянутую резинкой, украденной прямо из рецепции отеля.
Милая шведская семья объяснила таксисту куда ехать, и через два часа, отдав много евро, а не крон, сидел в «Сити Аэропорт».
Прижимая к груди единственный, потрёпанный экземпляр своей первой книги, которую привёз Пашка-Америка.
После матча мог лишиться и этого экземпляра.
Команда выходит к автобусу, Егор Титов идёт с мамой.
Ульянов тут, как тут.
– Егор, это Андрей из Берлина, он написал книгу.
– Я тебе про него рассказывал.
– Мама!!!
– Он мне это в десятый раз рассказывает.
– Я что, похож на человека, у которого проблемы с памятью?
Ретируюсь бочком, прижимая книгу поближе к сердцу.
Ульянов даже не покраснел, а вернулся в буфет.
В перерыве матча буфет был подвергнут нашествию гостей из России.
Ульянов и Довженко так метнули харч, что Шавло и пресс-атташе только успели поглядеть на пустые тарелки.
Рыбка и тефтельки съедены в один присест.
Пашка-Америка схомячил пирог размером с автомобильную покрышку и примерно такой же толщины.
Якобы непьющие болельщики так заливали дармовой вискарь, что бармен-негр не успевал наливать.
При этом вся братия запивала ещё и пивком.
– А чего?
– Дармовое дело!
Скромно откушивал зелёным яблочком, второе съесть не успел.
Раздался дикий крик:
– Симулянты Швецию объедают! – Ульянов вырвал яблочко прямо из рук.
И сожрал его вместе с косточками в два больших и жадных укуса.
От халявного бухла эта шобла весь второй тайм не вылизала из сральника.
Громкий пердёж отдавался на ВИПе гулким эхом.
Лощёные шведы недоумённо оглядывались по сторонам…
– Это мои друзья!
С тех пор стал читать все прогнозы, которые пишет Глоба.
Прага
Пока Юлия Владимировна Тимошенко боролась с «кишеньковыми прокурорами», я продолжал неравную борьбу с Ульяновым, который позорил «Злату Прагу».
После поездки на историческую Родину Ульянов потерял ориентацию, под маской добропорядочного человека вскрылась злобная личина двурушника.
А всего лишь год назад…
Чехия.
Поздно вечером стоим с Ульяновым возле отеля в городке Либерец и беседуем на свежем воздухе.
– А ведь Мартин Иранек – местный уроженец, играл за «Слован», у него тут дом.
– Угу.
Вдруг со страшным визгом подкатывает шикарная жёлтая «Ламборджини». За рулём Иранек.
– Мартин! Подвези до Главного вокзала.
– Да не проблема…
Спартаковский защитник говорил по-русски практически без акцента.
– А тачка-то двухместная.
– Хуйня!
– Меня тут каждая собака знает, а начальник полиции вообще мой друг.
Лезем в тачку.
Ульянов – стокилограммовый, сука, на колени примостился… и с ветерком до вокзала со скоростью сто восемьдесят километров в час.
Благо улицы пустые, но менжа пробила реально.
Правильно Николай Васильевич Гоголь говорил:
– «И какой же русский не любит быстрой езды?»
Так что ментальность у Мартина Иранека правильная – дух спартаковский присутствует, да со шквалистым ветром ещё.
Да и сам я в Праге тоже был «хорош».
Сидим в ресторане, едим гусиные шкварки, которые так здорово описал Гашек в бессмертном романе.
Ульянов поперхнулся большой порцией вискаря, когда увидел счёт.
Взглянул на бумажку только наискосок, и через десять секунд сказал:
– Тут лишнее евро.
От такого правильного ответа Поташов и Друзь стыдливо откуривают одну писю на двоих.
Когда Довженко досконально проверил счёт, то оказалось, что вписана лишняя бутылочка воды – её не стал пить Собачник – малобюджетник, в целях экономии…
Можно попить дармовой воды в отеле, из-под крана.
Если, конечно, она там есть, и её не успели выпить лица некоренной национальности.
