Андрей Меркин - Записки «лесника»
Сковородка огромная, как сомбреро – с верхом корячится и зазывно просит откупорить «Абсолют» запотевший однолитровый.
Ну, а дальше, как пойдёт…
Главное – с картошечкой молодой, с укропчиком, не переборщить.
В меру её, в меру – чтоб вкус свежих белых грибочков не отбила.
Пока суд да дело, и грибочки ещё жарятся, можно и пива холодненького из холодильника откупорить.
Вообще-то белые грибы – удовольствие не из дешёвых.
От маленькой баночки в 250 грамм маринованных белых в шикарном «КаДеВе», до одного килограмма свежих грибов в «Метро».
Другое дело, что это дорого для экономных и практичных немцев, которые зачастую предпочитают лисички, в основном из-за цены.
Белый гриб называется по-немецки «Штайнпильц» – Каменный гриб.
Не теряет цвет, очень прочный и стойкий. Попадаются червивые, но редко.
Среди бюргеров пользуется заслуженным уважением и любовью.
Практически во всех ресторанах выше среднего есть в меню в различных ипостасях.
Например – парная телячья отбивная на гриле с гарниром из свежих, с прожаренной хрустящей корочкой молодых белых.
Берутся именно молодые белые, примерно пять-семь сантиметров.
Цена порции может доходить до тридцатника евро, что по берлинским ценам немало.
И приятного аппетита, как говорится!
Однажды в «Хилтоне»
На вешалке целых два халата, махровые и белые – расписные с вензелем и даже профилем гламурной Пэрис Хилтон.
Идём в сауну, до футбола ещё восемь часов.
Попарились, поплавали в бассейне. А халаты забыли на мраморной скамейке.
При выписке говорю:
– Оба халата остались в сауне, возле бассейна.
Дежурный вытянулся, да как рявкнет по-немецки:
– Яволь, майн герр.
Сказать, что мы растерялись – не сказать ничего.
Дело было во Франции, где категорически не хотят и не могут говорить даже по-английски, не говоря уже про немецкий язык.
Не коллаборационисты они – националисты галимые.
А дальше на ломанном английском добавляет:
– Включено-с в стоимость двухместного номера.
– И так во всех отелях сети «Хилтон».
И тут же любезно предлагает нам два запечатанных в целлофан халата:
– Можете забрать домой как подарок.
Нетрудно догадаться, что мы не особо сопротивлялись.
Один и сейчас гордо весит на вешалке и совершает перманентные вылазки с хозяином в немецкую сауну.
Об этом напишу немного позже.
Прошло пару лет. Старая добрая Англия.
Опять играет «Спартак». Опять мы в «Хилтоне».
Бассейн и сауна явно похуже, джакузи работает по непонятному таймеру, а не от ручной кнопки.
Про ледащих мамуль даже стыдно говорить, во Франции с этим делом:
– Ой-ля-ля! – в смысле есть на что посмотреть.
Но не буду углубляться, а то уже «вижу», как за пером и бумагой дружными рядами потянулись «кобелирующие личности» из числа литературных критиков.
При выписке гордо демонстрируем два халата, белых, как «снежок» на подоконнике голливудской звезды.
Дежурный, ни слова не говоря, нажимает кнопку – появляется секьюрити и два дюжих «бобби».
Один из «бобби» нехорошо улыбается, как Азазелло при встрече с дядей Берлиоза из Киева.
Насилу разобрались.
– В Англии всё по-другому.
– И Франция нам не указ!
– «Хилтоны» – все разные по экстерьеру.
Халатики мы вернули, скотланд-ярдовцы ретировались, дежурный смандячил страшный кисляк и с улыбкой Малюты Скуратова сказал:
– Ай эм сорри…
Но тапочки запечатанные оба раза подрезал, чего уж там.
Квалитет, правда, оказался не очень.
Но, как известно – «дареному коню в зубы не смотрят».
Франция
За полгода до Миллениума пьяные болельщики сборной России по футболу неслись на польском микроавтобусе по «Шамз Элизе».
Из окон развевались российские триколоры и охрипшие от крика глотки в который раз вопрошали культурно-невозмутимых лягушатников.
– Это вы чемпионы мира?
– Нет!!!
– Это мы чемпионы мира, сосать вам, не пересосать!!!
Мадам и месье сокрушённо покачивали головами и говорили:
– Ой-ля-ля…
А начинался день тревожно, казалось, ничего не предвещало нашей великой победы.
Уже с утра в районе Стад де Франс было оживлённо, большая часть местных искала билеты. Но их не было, ни билетов, ни афроарабов спекулянтов, и никаких спекулянтов вообще.
Отчислились в пригород Парижа, в отель, где жила сборная.
На наше счастье в парке прогуливался генеральный директор Российского футбольного союза Тукманов.
Пришлось напомнить Александру Вячеславовичу о его кратковременном пребывании в «Спартаке» и общих друзьях – торпедовцах Пригоде и Жупикове.
Вместе вспомнили и посмеялись над легендарной фразой Василия Жупикова:
– Бабки не платят – за сборную играть не буду!
Прослезившись, далеко не сентиментальный генеральный директор, отсыпал нам целую пригоршню билетов по сто пятьдесят франков за штуку.
Но денег не взял, как не настаивали.
А настаивали мы не очень сильно, дорогие друзья, как не трудно догадаться.
В начале второго тайма было довольно неуютно. Французские болельщики откровенно издевались, показывали факи и брызгали в нас «Кока-колой».
Сидевший неподалёку старый коллаборационист нагло предрекал на пальцах три – один.
После игры спросил у него:
– Ну, мон шер ами ля гранд папа?
Старая сволочь нашёлся и мрачно изрёк:
– А ля гер ком а ля гер.
Как в воду смотрел – на три года вперёд и товарищеский матч с лютой дракой в подтрибунном помещении, где будущий тренер «Спартака» Валерий Карпин отвесил смачных тумаков наглому Зидану.
Когда Валера вбил третий гол, как огромный русский хуй в узенькую писю французской мамзельки, то на секторе начались просто истерика и фанатизм.
Места были точно по центру поля, и глумились мы на славу.
Всего человек пятьдесят русских, не больше. Рядом сидел теннисист Чесноков и какой-то важный папик – депутат из «семьи» Ельцин-Дьяченко – это было понятно по обрывкам фраз.
Он стал звонить по мобиле и истошно брызгать слюной:
– Всем по ордену!!! – кричал папик.
Прямо маниловщина какая-то.
После финального свистка пустились в пляс и дружно пытались спеть гимн Родины ещё раз, как всегда, в старой редакции и под личным дирижерством Героя России Чеснокова.
А затем выпили столько, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Остаюсь при своём мнении – это один из самых великих матчей в истории сборной России, несмотря на итоговое поражение от хохлов.
– «Мы увидим всё небо в алмазах» – верю, что Чехов не обманул.
Блаженно улыбаюсь, от нахлынувших приятных воспоминаний.
Через полгода наступал Миллениум – решили встретить его в Париже.
Супруга была счастлива, а Стецько и его тогдашняя пассия Елена с удовольствием согласились составить нам компанию.
Купили путёвки в «русской» туристической фирме и в католическое Рождество наш автобус взял курс на Париж.
Но в «русской» турфирме всё оказалось через жопу.
Просто обман.
Миллениум нам предложили встретить на «Шамз Элизе» с бокалом шампанского в руке.
– Никакого ресторана!
– А как же наши вечерние платья? – кричали женщины.
И были правы на сто процентов.
Кроме перспективы встретить двухтысячный год на улице, нас заселили в ужасный гадюшник, который не тянул даже на одну звезду.
Это была первая и последняя поездка с «русской» турфирмой.
У Елены оказалась подруга в Париже, которая и дала полезный совет:
– Надо ходить по всем барам и ресторанам при отелях и спрашивать:
– Есть свободные столики?
Шёл мокрый дождь, температура чуть выше нуля – норковые шубы женщин представляли жалкое зрелище, натуральные облезлые крысы.
Да и мужские кашемировые пальто превратились в тряпки.
Но делать нечего, и часов за шесть до наступления Нового года мы со Стецько выдвинулись в район центральных улиц.
Везде и повсюду не было не то, что столика, но и не одного свободного места.
Все нормальные люди позаботились о резервации заблаговременно.
А если и были свободные места, то цена за человека колебалась от трёх до десяти тысяч франков.
– Миллениум!
Время неумолимо двигалось к двенадцати, Степан сквозь зубы ругался матом, и мы окончательно вымокли.
Уже казалось, что придётся пить шампанское на улице.
Зашли в отель «Меркурий», недалеко от центра.
Мест в ресторане не было, но улыбчивый портье предложил:
– Загляните в бар отеля и спросите там.
Слышим какой-то шум.
Благообразный француз суёт бармену кредитную карту и что-то эмоционально объясняет на языке Дюма и Мольера.
Наконец скандал улажен, и мы занимаем место благообразного месье – напротив бармена.
Он говорит по-английски ещё хуже, чем мы, но благодаря азбуки глухонемых проясняем ситуацию:
– В уютном и красивом баре отеля встречают двухтысячный год?
– Да.
