Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1 - Балинт Мадлович
Следует, однако, отметить, что комбинация разных политических программ также является важной характеристикой конституционализма, поскольку главная цель последнего – обеспечить нейтральную платформу для конкуренции идеологий. Тем не менее популизм является полярной противоположностью конституционализма, поскольку (1) ему свойственен антиплюрализм, то есть стремление пресечь конкуренцию идеологий; (2) он проповедует моральные обязательства лишь в отношении небольшой группы людей, то есть отрицает универсальные моральные обязательства в отношении каждого; (3) он не принимает в расчет разнообразие интересов, а постулирует лишь один единственный «национальный интерес», то есть отрицает публичное обсуждение и формализованные процессы рассмотрения и учета интересов различных социальных групп; и (4) ему свойственен коллективизм, то есть популисты рассматривают людей как группы (особенно в терминах «мы» и «они»), а не как автономных индивидов. Таким образом, популизм отрицает либеральную политическую философию, из чего вытекает именно такой тип гражданской легитимации, который часто встречается в патрональных автократиях. Неограниченность власти верховного патрона как в рамках приемной политической семьи, так и всей нации, не может быть легитимирована через конституционализм, так как последний подразумевает, что институты публичного обсуждения, конкуренция фракций и конституция должны ограничивать власть. Легитимировать власть верховного патрона способна только такая идеологическая основа, которая может гарантировать, что (1) любая оппозиция верховному патрону нелегитимна по умолчанию, (2) верховный патрон может легитимно игнорировать (формальные / конституционные) ограничения своей власти, и (3) верховный патрон решает, когда и по каким причинам игнорировать эти ограничения. Именно это и предлагает популизм как идеологический инструмент: легитимацию неподконтрольности и вместо публичного обсуждения патрональное присвоение интерпретации общего блага верховным патроном и приемной политической семьей.
4.2.4. Гражданская легитимация в коммунистических диктатурах: марксизм-ленинизм
В коммунистических диктатурах идеологическим основанием гражданской легитимации является марксизм-ленинизм. В сущности эта идеология имеет много общего с популизмом, но базируется на других принципах. Во-первых, для марксизма-ленинизма, как и для популизма, характерен коллективизм, а также защита интересов не всех людей в рамках определенной политической единицы, а только определенной группы. Однако если в патрональных автократиях собирательное понятие «нация» имеет клановую основу, в марксизме-ленинизме группа, интересы которой защищаются, выделяется по классовому признаку. Действительно, фундаментом этой идеологии становятся «крестьянство и другие слои общества, [которые] являются союзниками пролетариата». Во-вторых, ту группу людей, интересы которой защищает марксизм-ленинизм, представляет соответствующий институт. В рамках популизма таким институтом является популистская правящая политическая элита, то есть верховный патрон и приемная политическая семья. В марксизме-ленинизме это партия-государство. Как пишет Корнаи, перефразируя официальную коммунистическую идеологию, рабочий класс «не осуществляет власть непосредственно, он представлен партией. Партия есть передовой отряд рабочего класса, а потому в конечном счете и всего общества. Как авангарду ей предназначено вести за собой общество. ‹…› Партия является организацией, которая, осуществив руководство революцией и разгромив ее врагов, доказала свою способность возглавлять народ» (выделено нами. – Б. М., Б. М.)[634].
В-третьих, «представительство» выбранной группы через специально учрежденный для этого институт приводит к похожим результатам, а именно: к антиплюрализму, делегитимации оппозиции и лишению людей возможности участвовать в управлении. Однако если популизм пытается замаскировать эти явления, марксизм-ленинизм заявляет о них совершенно открыто. С одной стороны, сходство очевидно. Пытаясь передать идеологический посыл коммунизма, Корнаи пишет, что «[если] политике, проводимой властями, оказывается сопротивление со стороны тех или иных политических групп, это не означает, что с политикой не все ладно. Это лишь свидетельствует о том, что ее противники глупы, злонамеренны или просто являются рупором внутренних и внешних классовых врагов»[635]. Главный советник верховного патрона-популиста Виктора Орбана Дьюла Теллер похожим образом объясняет, что «настоящий суверен, который отваживается преследовать свои интересы», должен постоянно бороться с «„политическими тисками“, создаваемыми объединенной местной и евроатлантической оппозицией»[636]. Такой же аргумент, записывающий всех оппозиционеров в иностранные агенты, которые всегда пытаются разрушить целостность и суверенитет нации, лежит в основе путинского популистского нарратива[637]. С другой стороны, марксизм-ленинизм «идет еще дальше. Широкая оппозиция народных масс также не может служить основанием для утверждения, что часть населения не поддерживает власть. Партия лучше, чем сами люди, знает, чего требуют народные интересы: именно это и означает „авангард“. ‹…› Совокупность идей и методов, объединяемых понятием „научный социализм“, гарантирует интеллектуальное превосходство ‹…›, поскольку позволяет партии понять интересы народа лучше, чем их понимают миллионы людей вне ее. Для тех, кто находится у власти, это делает ненужным подчиняться контролю посредством процедуры выборов, предполагающей наличие альтернативных партий. Действительно, такое подчинение было бы тяжелой ошибкой и преступлением против народа, поскольку большинство голосов может получить партия, которая плохо служит интересам людей. Процитирую Сталина: „Партия не может быть действительной партией, если она ограничивается регистрированием того, что переживает и думает масса рабочего класса, если она тащится в хвосте за стихийным движением… Партия должна стоять впереди рабочего класса, она должна видеть дальше рабочего класса…“» (выделено нами. – Б. М., Б. М.)[638].
Из этого вытекает четвертое и пятое отличия между двумя идеологическими основаниями. Что касается четвертого, то в коммунистических диктатурах господство, которое легитимирует марксизм-ленинизм, является формальным, тогда как в патрональных автократиях господство, легитимируемое через популизм, неформально. В обоих режимах происходит патримониализация, а также патронализация институциональной сферы.
♦ Патронализация – это действие политического актора, благодаря которому он становится патроном (или расширяет свою уже существующую патрональную сеть), превращая других (новых) людей в своих клиентов в определенной сфере социального действия. Патронализация может затрагивать как индивидов, так и формальные и неформальные институты (организации).
Однако, как мы отмечали в Главе 3, политической элитой в патрональных автократиях является неформальная патрональная сеть (приемная политическая семья), а в коммунистических диктатурах – бюрократическая патрональная сеть (номенклатура). Другими словами, в обоих режимах происходит ликвидация ранее добровольных и горизонтальных связей либо их встраивание в принудительные и вертикальные отношения, но в коммунистических диктатурах это происходит через формальные институты партии-государства, в котором члены номенклатуры расположены в строгом иерархическом порядке.
Пятое отличие – это наличие или отсутствие выборов как основы гражданской легитимации. И популизм, и конституционализм подразумевают электоральную гражданскую легитимацию. В либеральных демократиях в выборах участвуют граждане, чьи права человека соблюдаются как де-юре, так и де-факто. Патрональные автократии также проводят выборы, но их участниками скорее являются слуги, которые лишены своих прав де-факто, но
