Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2 - Балинт Мадьяр
Разумеется, не все идеологические аргументы совместимы с поведенческими моделями такого типа власти. Например, им чужды идеологии, провозглашающие автономию и свободу личности, поскольку роли главы патриархальной семьи лучше всего соответствуют элементы коллективистских идеологий, предусматривающие господство в рамках домашнего хозяйства. Однако не все коллективистские идеологи могут выполнять эту функцию. Классовый и интернационалистский коллективизм, присущий марксизму-ленинизму, неприменим для идеологической легитимации патриархальных моделей власти. Таким образом, мафиозное государство заимствует разрозненные идеи из идеологического арсенала правых авторитарных режимов[635]. Например, один из аргументов, который может использовать приемная политическая семья, это крайний консерватизм. Естественно, эта идеология используется не как единое целое, и даже некоторые ее элементы, входящие в идеологический арсенал мафиозного государства, могут быть переиначены и переосмыслены в целях легитимации[636]. Но базовый принцип этого аргумента о том, что национальная или религиозная культура нуждается в защите и что никому не должно быть позволено действовать вразрез с ней, находит свое применение в качестве легитимации общественной патронализации и уничтожения социальной автономии, которую пропаганда изображает как отклоняющуюся от нормы и нарушающую «привычный» порядок в обществе. Можно заметить, что если идеология применяется непоследовательно, то она действительно является фасадом: на индивидуальном уровне члены приемной политической семьи остаются безнаказанными и могут вести тот образ жизни, какой захотят. Однако, когда развивается деятельность НПО, в цели которых входит защита различных групп и продвижение критического мышления, то есть дискурса, в основе которого лежат права человека и конституционализм, крайний консерватизм может использоваться для делегитимации подобной деятельности оппозиционного толка (как, например, в России)[637]. Аргументы в пользу нормального порядка в обществе также могут применяться против социальной мобильности и практически любых социальных изменений, и в условиях патрональных автократий служат для подавления протестов против патрональной иерархии однопирамидальной сети. Например, в Беларуси официальная государственная идеология, по утверждению самого верховного патрона Лукашенко, представляет собой эклектичное сочетание марксизма-ленинизма, консерватизма и либерализма[638]. Она призвана не допускать распространения либеральных ценностей и взглядов и сохранять национальную культуру при помощи «идеологизированного воспитания», которое осуществляется через государственные институты и различные ОПР (организации – «приводные ремни»), такие как молодежные организации и профсоюзы. По утверждению Владимира Руды, «если посмотреть на то, как проводится идеологическая работа, станет ясно, что эта система представлений ‹…› никоим образом не ограничивает действующую власть. Напротив, она служит для достижения прагматических целей, которые преследует Лукашенко: усиление его личного контроля над государственным аппаратом, системой образования и СМИ»[639].
Другой пример можно найти среди аргументов, которые венгерское мафиозное государство использует для легитимации личного обогащения в целом и незаконного фаворитизма и хищничества в частности (Таблица 6.7)[640]. Хотя Венгрия и имеет свои (экономические) особенности, влияющие на ее аргументацию, ее пример все же является репрезентативным с точки зрения патронального автократического управления, и многие из ее аргументов аналогичны тем, к которым прибегают другие посткоммунистические верховные патроны. Начать хотя бы с того, что все они являются популистами и тоже используют аргумент «национальных интересов» для оправдания своего обогащения, истолковывая фаворитизм или экономическую патронализацию как важные компоненты реализации общего блага. Так, общая популистская идеология в качестве основания своего нарратива находит отражение в более конкретных аргументах, которые мы рассматриваем ниже. У этих аргументов есть при этом своя более предметная и конкретная структура. Каждый из них содержит (1) особую цепочку рассуждений, включающую постановку «диагноза» рыночной экономике и конкурентным рынкам или некоторым прошедшим событиям, связанным с ними в рамках нарратива, и (2) предлагаемое «лечение». Однако, как и в случае с популизмом, не существует никакой логической связи между диагнозом и проводимым лечением, а каждый из последующих аргументов направлен на делегитимацию оппозиции, особенно той, которая выступает против существующих структур.
Таблица 6.7: Идеологические аргументы, которые применяются в венгерской патрональной автократии в качестве фасада, прикрывающего личное обогащение
Первый аргумент, используемый непосредственно для легитимации незаконного фаворитизма, это этатизм. Цепочка рассуждений в этом случае начинается с общего недоверия рыночной координации, связываемой с кризисами, которые, конечно, подпитывали скептицизм в отношении капитализма и вызвали рост антикапиталистических движений в мировом масштабе[641]. Как объясняет политолог, входящий в приемную семью Орбана, после крупного экономического кризиса 2008 года, «когда неолиберальная вера во всемогущество рынка рухнула, а те, кто фанатично в нее верил, могли обратиться только в одну инстанцию, а именно к государству как носителю верховной власти, обанкротились не только экономические акторы, но ‹…› и сама либеральная идеология вместе с западным политическим строем в рамках пост-Бреттон-Вудской системы потерпела поражение»[642]. Эта формулировка уже содержит следующий довод в аргументации, подразумевающий, что, как утверждают пользующиеся идеологией популисты, государство должно вмешаться и помочь национальной экономике возобновить рост и поддержать таких «национальных лидеров рынка», которые сочетают конкурентоспособность с преданностью отчеству. Для этого требуется только, чтобы государство сформировало «национальную буржуазию» и, как в государстве развития, способствовало развитию экономики посредством вмешательства [♦ 2.6]. По словам Теллера, правительство запускает «цикл „вознаграждение – выполнение – вознаграждение“ [который представляет собой] своего рода политическое „лоно“, в котором формируется новая, хорошо функционирующая часть общества, и где дозволяется рост»[643]. Следовательно, как однажды открыто заявил другой идеолог, «[то, что] называется коррупцией, на самом деле является самой важной политической целью партии „Фидес“. Я имею в виду, что правительство задалось целью сформировать класс
