Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1 - Балинт Мадлович
3.6.1.4. Уникальный характер приемной политической семьи
Суммируя тезисы, приведенные выше, неформальную патрональную сеть в посткоммунистических режимах можно назвать приемной политической семьей по следующим причинам:
• различные расширенные сети личных связей организованы в единую сеть приемной политической семьи;
• в нее включены не только отдельные индивиды, но и целые семьи;
• это образование остается неформальным и не имеет официального членства;
• оно распространяется на формальные институты;
• приемная политическая семья основана на патрональной, а не на организационной лояльности (возможности свободного входа или выхода не существует);
• статус внутри приемной политической семьи не обязательно соответствует официальной административной позиции ее членов;
• внутрисемейная власть основана на слиянии политических и экономических «ресурсов»;
• внутрисемейное управление организовано в соответствии с культурной моделью патриархальной семьи (то есть патриархальным господством).
Показательным примером функционирования и развития приемной политической семьи является исследование Михаила Минакова, посвященное украинским «кланам», которые эволюционировали от мелких тесно связанных сетей до «хитроумных многоуровневых организаций» на государственном уровне[529]. Ниже мы приводим довольно пространную цитату из его исследования, чтобы продемонстрировать, как сферы социального действия полностью смешиваются внутри сложной неформальной структуры приемных политических семей: «На начальной стадии, кланы сплотились вокруг ключевой фигуры „полигарха“ (одного или нескольких), которые требовали от всех членов этого клана или группы кланов полной лояльности. Эти фигуры были окружены олигархами ближнего круга, а также „приемными“ и „покорившимися“ олигархами, контролирующими основные заводы, банки и другие экономические объекты. Следующий круг (состоящий из подставных лиц и политических партнеров) включал в себя лидеров зависимых политических партий, глав исполнительных, законодательных и судебных институтов, а также глав формально государственных корпораций и медиахолдингов. Отдельную группу союзников представляло „силовое крыло“, состоящее из преступных групп и зависимых работников спецслужб и полиции. Эта структура оказалась достаточно прочной, чтобы преуспеть во время приватизации, пережить эпоху бандитских разборок и успешно осуществлять (или отражать) корпоративные рейдерские атаки. ‹…› В 2000–2002 годах главные кланы начали постепенно выходить в публичное политическое и экономическое поле. Экономические ресурсы и объекты, законно принадлежавшие полигархам и близким к ним олигархам, были также выведены из тени; в результате этого процесса была создана самая крупная украинская корпорация 2000–2014 годов. То же самое происходило с политическими активами и клиентарными сетями. Маленькие партии сливались в более крупные и более долговечные организации, такие как, например, „Партия регионов“ или „Батькивщина“, возглавляемая Юлией Тимошенко. Клиентарные сети управлялись в основном через вновь появившиеся благотворительные фонды»[530].
Можно заметить, что приемная политическая семья включает в себя большое количество акторов, характерных для патрональных автократий, – от олигархов и полигархов до подставных лиц и партий патрона. Образованная ими неформальная сеть и является тем, что мы называем приемной политической семьей, воплощающей в лучшем виде полное слияние политической, экономической и общинной сфер социального действия. Для большей конкретики мы приводим определение приемной политической семьи.
♦ Приемная политическая семья – это неформальная патрональная сеть, принимающая форму клана. Другими словами, она основана как на родственных, так и квазиродственных связях, полностью контролируемых верховным патроном. Приемные политические семьи борются за политические позиции и право на (государственное) принуждение в отношении каждой из сфер социального действия внутри формально демократического режима. Поскольку участие в приемной политической семье подразумевает приоритет неформальности над законом, ассоциированная с ней власть, как правило, выходит за рамки законности и часто является преступной.
3.6.2. Антропологический характер приемной политической семьи
Термин «приемная политическая семья» выделяет три характерные особенности неформальных патрональных сетей:
• «приемная» указывает на структуру сети в целом и на тип связей (родственных и квазиродственных), возникающих внутри этой структуры в частности;
• «политическая» указывает на функцию элиты внутри политического образования, в частности на то, что члены элиты стремятся заполучить политические посты и право на (государственное) принуждение, распространяющееся на все сферы социального действия;
• «семья» указывает на культурные особенности внутрисетевого взаимодействия, позаимствованные у патриархальной семьи: например патриархальное господство со стороны верховного патрона;
До этого момента мы в основном обращали внимание на второе слово – «политическая» – и представляли приемную политическую семью как идеальный тип правящей элиты в патрональных автократиях [♦ 2.2.2.2–3]. Что касается двух других слов, включенных в это понятие, то они описывают антропологические характеристики правящей элиты с точки зрения типа связей («приемная») и субординации («семья»). Ниже мы раскрываем эти характеристики по порядку.
3.6.2.1. Тип связей: Типология посткоммунистических кланов
Если рассматривать только антропологическую составляющую, характеризующую тип связей, возникающих внутри правящей элиты, то многомерное понятие «приемная политическая семья» можно заменить на короткое и емкое слово «клан» точно так же, как патрональную автократию можно назвать «клановым государством» или «мафиозным государством», когда главным аспектом анализа является природа правящей элиты[531]. Выше мы определяли кланы следующим образом [♦ 2.4.1]:
♦ Клан – это неформальная патрональная сеть, характеризующаяся родственными или квазиродственными связями.
В доиндустриальном обществе кланы, как и династии при феодализме, были организованы по принципу родословного дерева, но также они принимали в свои ряды людей со стороны, по мере того как расширялись через новые личные, семейные связи. В посткоммунистических кланах к родственным отношениям добавились также квазиродственные, через которые патрональная сеть (или ядро ее основателей) обрастает дополнительными семьями, не связанными узами родства с другими членами клана [♦ 2.4.1].
Исследования, использующие понятие «клан» для анализа посткоммунистических режимов, определяют это понятие похожим образом. Определение, которое дает Коллинз в своей знаменитой книге «Клановая политика», отличается от нашего главным образом тем, что оно подчеркивает наличие общей идентичности, обеспечивающей сплоченность сети, а не патронально-клиентарные отношения[532]. Мы, в свою очередь, решили включить патронализм и исключить общую идентичность, потому что патронализм является более общей характеристикой кланов как политических сетей (правящих элит), тогда как общая идентичность относится лишь к определенному подтипу политических кланов, обитающему в посткоммунистическом регионе.
Кланы посткоммунистического региона отличаются от других в основном по своему происхождению, то есть по типу социальной группы, составляющей ядро патрональной сети, или по набору ценностей, на которых клан был основан. В соответствии с этим ниже мы приводим типологию кланов, разделяя их на пять идеальных типов в зависимости от природы первоначала:
♦
