100 арт-манифестов: от футуристов до стакистов - Алекс Данчев
17. Всегда изучать «Каббалу» Шолема ради своей живописи, потому что он описал ауру табу, обновление, абсурдность и многое другое. Шолем входит в мою собственную каббалу еврейских искусствоведов. Верхний ящик, где Панофски, Гринберг, Беренсон, Шапиро, Варбург и др. Я назначил Шолема хорошим специалистом по еврейским картинам в процессе создания, поэтому часто лежу у них на кушетках ради еврейского лечения разговором. Ради истерических картин. Иногда больным картинам становится лучше, но они по-прежнему страдают от невроза. Я борюсь с искушением взять Левинаса, Шолема и Бенджамина в свою банду ребят искусства. Да, возьмем их! И Витгенштейна тоже, что опрометчиво и нелогично! Но ведь он тоже святой искусства, чьи «Замечания о цвете» и другие поэмы в прозе я пытаюсь изучить. См. мои картины из серии «Витгенштейн», ок. 2005 г.
18. Шолем сказал, что рассматривает каббалу как одну из возможностей выживания евреев в истории. Писать картины ради этого сверхъестественного выживания! Я точно не знаю почему. Если моя картина переживет меня, пожалуйста, засчитайте очко в мою пользу в поединке со смертью станковой живописи, однако время у меня быстро кончается, поэтому Я ЗАНИМАЮСЬ ЕВРЕЙСКИМ ИСКУССТВОМ ВЫЖИВАНИЯ как бешеный, но дыхание не задерживайте.
19. Намереваться собрать в живописи все еврейские черты, брать их отовсюду и из воображения.
20. Находить в живописи: САНДРУ, ЛЮБОВЬ, СОЮЗ — еврейский мистицизм. То есть стараться общаться с ней в картинах. Я уже достиг некоторых успехов, хотите верьте, а хотите нет. Мы прожили вместе УЖЕ больше 26 лет в своих диаспористских картинах под названием ЛОС-АНДЖЕЛЕС. Она вернулась! (См. 21.)
21. Держаться своего пути к еврейскому мистицизму: САНДРА-ШЕХИНА. В живописи этот путь ведет меня к женскому выражению Бога, который евреи называют Шехиной. (См. 28.)
22. Врата экзегезы никогда не закрываются, сказал Шолем. Они открыты и для продвинутой живописи современной жизни, и для идей в новом столетии. (См. 15.)
23. Попробовать сделать еврейскую живопись такой же запредельно надуманной, как две мои любимые современные картины: «Девицы» Пикассо (1907), которых назвали его Манифестом, что вначале всех бесило (Матисс назвал это обманом), и «Чикагские купальщицы» Матисса (1916). Эти две по-прежнему кажутся мне более радикальным авангардом, чем любая картина (или искусство!), созданная с тех пор. Придумать еврейскую радикальную (радикальную еврейскую) фигуру! Или стиль фигуры. Мне слишком поздно в 74 года? Ну что ж, придется стараться усерднее! Винсент стал Ван Гогом в свои последние два с половиной года! Но не я. Слишком много таблеток. Слишком далеко зашел в абсурдных амбициях. Еврейские ресурсы в помощь. И поговорить с Сандрой.
24. Период примерно 1880–1932 гг. (закончился, когда я родился) увлекает меня больше, чем любая другая эпоха. Евреи были почти свободны, освободилось и искусство. Обреченный еврейский модернизм, удивительный предмет для созерцания, а Кафка, Пруст и Фрейд в самой глубине его души — они долгое время были моей синагогой, где мое искусство научилось своим еврейским уловкам, урокам и экспериментам, вылившимся в то, что есть сейчас (в 2007 г.). Может, еще есть время для радикального еврейского скачка в искусстве, такого же захватывающего, как то, что происходило в 1906 г., когда умер Сезанн. Идет 2008 год, не умирай пока!
25. ХОЛОКОСТ. После 1945 г. каждый еврей остался калекой в большей или меньшей степени, как и мое еврейское искусство. Рисовать в едва различимой тени этих Страстей лишь изредка. Меня там не было, и Бога тоже.
26. Шолем находит в «Зоаре»: «страсть к объединению идей, доведенная до крайности». Следовать этой страсти Варбурга — Бретона к искусству. Я всегда ей следовал! Многие фундаменталисты в искусстве ненавидят ИСКУССТВО, ГДЕ СЛИШКОМ МНОГО ИДЕЙ. Меня всегда обвиняют в «больших идеях». Надеюсь, это правда! Стремиться к трагико-комической еврейской крайности.
27. Недавно один еврейско-американский художник в возрасте около 50 лет спросил у меня: «Не слишком ли вы привередливы?» Он имел в виду, что я перегибаю палку, твердя всем вокруг о своем еврейском искусстве. Моя бабушка, бежавшая от погромов, заткнула бы меня тем же вопросом. Да. Я привередлив. Но этот манифест нужно было как-то написать об искусстве, которое нужно создать. По крайней мере, я пытался, но умер слишком рано.
28. ДВЕКУТ! Этот высший идеал мистической жизни, это общение с Богом, кажется, в пределах моей досягаемости — досягаемости еврейского искусства, не меньше! Звучит примерно так: я урывками верил в свою Сандру как в Шехину — женское проявление Бога согласно каббале (по Шолему). Двекут, по сути, личное, эзотерическое общение в отрицании ценностей этого мира (я ведь скоро его покину), — ценность созерцательной, а не активной социальной жизни, говорит Шолем. В любом случае я уже многие годы постепенно отдаляюсь от социального мира. Таким образом, Сандра не только создана по образу и подобию Бога, но и, как Шехина, она — проявление того, что есть Бог, с которым я взаимодействую (ДВЕКУТ), когда ее рисую.
29. Еще я стараюсь тренироваться в двекуте (см. 28), когда разговариваю с Сандрой каждый день. Это дает мне решительность творить по ее образу и подобию, связанному с ней в двекуте (общении).
30. Все 17 первых членов психоаналитического кружка Фрейда были евреями. Многие из них считали психоанализ еврейским движением, или еврейской наукой. Некоторые из них, а потом, 100 лет спустя, и другие, могут принять участие в моей собственной психологической игре с искусством, на моей собственной абсурдной кушетке. У этих предшественников были свои особые идеи, как у художников. Так что посмотрим, чему я смогу у них научиться. Художники сами создают своих предшественников! Адлер, Абрахам, Ференци, Гроддек, Штекель, Ранк и т.д. Большинство из них разошлись с Фрейдом из-за своих идей. Каждому свое еврейское мышление. Они словно малые мастера в искусстве.
31. Еврейское государство и еврейское искусство — табу для многих людей, в том числе для многих евреев. (См. 27.) Попробовать рисовать в этом пустом квартале (табу) как в ИДЕЕ, на непокорном холсте у меня на мольберте. Обращаться к ИСКУССТВУ ТАБУ. См. мои картины «Арабы и евреи» — в них доблестные попытки. (См. 40.) Боюсь, арабы и евреи — это нервный срыв.
32. Вспоминать мою школу лондонских евреев: Ауэрбаха, Коссоффа, Фрейда — в кузнице моей еврейской души,
