Светлана Аллилуева – Пастернаку. «Я перешагнула мой Рубикон» - Рафаэль Абрамович Гругман
Но не зря советовал ей протоирей Николай: «Не спеши. Ты всегда спешишь, от этого у тебя все неудачи на личном фронте». Присмотрелась бы и выяснила, что Товарищество Талиесин – самая что ни есть коммуна, от которой она бежала и в которой нет места проявлению индивидуальности.
Архитекторам в Товариществе платили мизерную зарплату или не платили вовсе – Фонд (американский вариант кибуца) предоставлял им всё необходимое для непривередливой жизни. Верховным правителем Талиесина была миссис Райт, духовный вождь Товарищества, затем шёл Совет попечителей, включавший её дочь Иованну. Вэс был заместителем миссис Райт, вице-президентом Фонда Райта и Товарищества. Совет попечителей принимал все решения, но миссис Райт обладала правом вето. Архитекторы работали без выходных, зачастую засиживались до утра за чертёжными досками, для них не существовало отпусков и государственных праздников, как и личной жизни. Питались они в столовой (кормиться надо на виду коллектива), сами готовили еду, мыли посуду…
В Талиесине не было детворы. После смерти Райта в 1959 году в Товариществе приняли странное решение: не рожать детей, они якобы будут отвлекать архитекторов-коммунаров от творческой деятельности. Исключение было сделано лишь однажды для Иованны, дочери Райта.
Какие только секты не создавались в Америке! Товарищество архитекторов Талиесина следовало бы назвать «религиозная секта имени Фрэнка Ллойд-Райта». Оно напоминает интеллектуальную «шарашку», наподобие «шарашек» ГУЛАГа, с той лишь разницей, что рабство в ней было не принудительное, а добровольное. Вот куда Светлана попала! Секте потребовались её «миллионы».
Не разобравшись, она вновь сделала импульсивный и опрометчивый шаг. После долгой беседы в ресторане, когда Вэс трогательно рассказывал о своей жизни, о трагической гибели сына и жены, она уступила эмоциям, поддалась душевному порыву, жалости и состраданию и… приняла предложение руки и сердца. Свадьбу сыграли через три недели после её приезда в Талиесин. Светлана Аллилуева стала Светланой (Ланой) Питерс – после фамилии Питерс, вспоминая имя его трагически погибшей первой жены, напрашивается цифра 2. Опять весна, апрель, новое замужество, год только 1970-й.
Статья в газете The Denver Post от 13 августа 1970 года озаглавлена: «Now Stalin’s Daughter Is Just a Housewife». Сбылось то, о чём она мечтала: она стала женой и домохозяйкой. Но… Через несколько дней после свадьбы миссис Райт обескуражила её сообщением, что у бедного Вэса колоссальный долг, который он не в состоянии выплатить. Он удручён, печалилась «благодетельница», поскольку вынужден объявить себя банкротом и продать ферму в Висконсине, которая ему очень дорога: там жила его мать, дети и его первая жена. Миссис Райт была тонким психологом и умело проводила параллели. Неизвестно, какой была Светлана Питерс-первая, погибшая в автокатастрофе, но вторая оказалась легко бросающейся в авантюры и не способной подчинять сердце разуму.
Не задавшись вопросом, почему Вэс скрыл от неё свои финансовые проблемы, она клюнула на крючок и выплатила все его долги (общая сумма составила 460 тысяч долларов), посчитав их своим свадебным подарком, и не составила соглашение, по которому в случае быстрого развода он должен вернуть ей подарок. Затем она сделала вторую ошибку: попросила нью-йоркских адвокатов, контролирующих оба Фонда, перевести её личный Фонд в Аризону. Предчувствуя неладное, они пытались её отговорить, но Светлана руководствовалась не разумом, а эмоциями.
Статья «Now Stalin’s Daugther Just a Housewife» из газеты The Denver Post от 13 августа 1970 года с фотографией Светланы и её мужа архитектора Вильямса Питерса
«Любовь не знает полумер: я была целеустремленна на спасение своего мужа», – признавалась она, оправдывая одержимость, с которой ухватилась за Вэса, хотя вспоминается иное объяснение, кажущееся циничным, если позабыть, что оно принадлежит Жванецкому и вырвано из контекста: «Женщина-сорокапятка… Легко идёт на контакты, если их разыщет».
Многоопытные нью-йоркские адвокаты с превеликим неудовольствием уступили просьбе своей подопечной. Супруги открыли объединённый счёт, она открыла Вэсу доступ к её личному вкладу. Затем Вэс уговорил её финансировать ферму по разведению мясного скота, которую задумал его сын… Якобы теперь это будет их совместный бизнес.
Одержав многообещающие победы, Ольга Райт, «верховный вождь» Товарищества Талиесин, решила наложить лапу на второй Фонд.
Юридическая фирма «Гринбаум, Вольф и Эрнст» – попечители Благотворительного фонда Аллилуевой – получила письмо от адвокатов, представлявших Фонд Райта, с просьбой о предоставлении ежегодной дотации в 30 тысяч долларов. К разочарованию миссис Райт, ожидавшей «тарелочки с золотой каёмочкой», попечители ответили, что фонд Аллилуевой невелик, связан обязательствами по содержанию госпиталя в Индии и может выделить не более одной-двух тысяч.
А вскоре миссис Райт хватил новый удар (как говорил Жванецкий, классик миниатюры, «одно неловкое движение – и вы отец»): Светлана забеременела и отказалась делать аборт. Она посчитала это даром Всевышнего, компенсировавшего ей разлуку с детьми. Ей было 44 года, Питерсу 58. Это её не останавливало, от материнства она не желала отказываться.
В маленьком калифорнийском городке Сан-Рафаэле 21 мая 1971 года (за день до дня рождения сына – об этом совпадении она ни разу не упомянула) она родила дочь, которую назвала Ольгой, в честь бабушки, Ольги Евгеньевны Аллилуевой.
Лана Питерс с мужем и новорожденной дочерью Ольгой. 21 мая 1971 года
Жизнь в коммуне, где Светлана наравне со всеми питалась в столовой и не имела возможности выпить чашечку кофе в своей комнате, подтолкнула её к мысли купить небольшой домик поблизости от Талиесина. Это позволило бы Вэсу выполнять свои обязанности, а ей вести независимую жизнь. Но в дом, который был куплен на имя мистера и миссис Питерс, после Рождества 1971 года она въехала только с дочерью: Вэс в последний момент заявил, что останется в Талиесине.
Едва прессе стало известно, что супруги живут в разных домах, устами Ольги Райт Талиесин сделал официальное объяснение: «Они разделились, и Уильям Вэсли Питерс желает теперь только развода». Светлана не могла в это поверить, она показывала всем совместную купчую, но так оно и было – больше с неё взять было нечего, и, по мнению Верховной правительницы, которой Питерс слепо повиновался, брак себя исчерпал. Он заявил, что она должна немедленно вернуться в Талиесин либо подать на развод.
У Светланы был ещё шанс спасти своё имущество, для обманутых женщин семейные адвокаты – это и скорая помощь, и путеводитель, но она искала компромисс и делала одну ошибку за другой, не прислушиваясь к разумным советам. Супруги жили раздельно, но Вэс по-прежнему пользовался её банковским счетом, к которому она легкомысленно не
