Картинные девушки. Музы и художники: от Веласкеса до Анатолия Зверева - Анна Александровна Матвеева
Отец и сын были очень близки, Пластов, уезжая на зиму в Москву, всегда отправлял Коле отдельные письма, давал советы, наставления, которыми вполне уместно и сегодня напутствовать молодых:
«Всегда держись этой троицы: веры, что делаешь то, что нужно, надежды, что у тебя хватит сил на это, и любви к этому делу».
Год окончания работы над «Весной» – долгожданная оттепель, 1954-й. Пластов на тот момент – признанный живописец, член Академии художеств СССР. У него была двухкомнатная квартира в столице, была мастерская на Верхней Масловке. Но при первой же возможности Аркадий Александрович возвращался в Прислониху, к семье, в свой мир. Жизнь на два дома утомительна, но у Пластовых так повелось – и желание бо́льшую часть года проводить в Прислонихе исполнялось неуклонно. На Аркадии Александровиче лежало ещё и множество общественных, как тогда говорили, нагрузок; правда, кое от чего ему с трудом, но всё же удалось отделаться – например, от педагогической работы. «…Я не могу органически выносить беспомощное топтанье у мольберта. Ни к себе, ни к кому другому я не знаю снисхождения». Он работал над иллюстрациями к Пушкину, Гоголю, Некрасову. Вспомним, что именно с попыток проиллюстрировать «Капитанскую дочку» начинался его путь художника!
«Весну» Пластов писал летом 1954 года в Прислонихе и осенью того же года в Москве. Имя взрослой модели нам в точности неизвестно, но по поводу юной разночтений нет. Маленькую девочку звали Нина Шарымова, она была дочкой Марии Николаевны, двоюродной сестры той самой няни Пластовых. Чтобы отблагодарить маленькую натурщицу, Аркадий Александрович подарил ей отрез нарядного шёлка на платье – подарок в духе тех лет. Ниночка, обрадовавшись, побежала домой и по дороге потеряла где-то свёрток с тканью. Вернулась в слезах к художнику, рассказала о своём горе, и он сказал ей: «Не тужи, купим другое». Будем надеяться, купил, а может, и потерянный свёрток отыскался. Взрослая Нина Шарымова, если верить Википедии, работала продавцом, позднее стала служащей банка.
А вот насчёт того, кто позировал для основной фигуры, предположений множество. Одна из самых странных версий – что обнажённую купальщицу Пластов писал с матери Нины – Марии Николаевны. Она же будто бы позировала ему для картины «Мама», хотя сходства между героинями этих работ нет совсем. Научная сотрудница Третьяковской галереи Эвелина Полищук на радио «Эхо Москвы»[151] рассказывала о том, что якобы Пластову позировала для этой картины 15-летняя жительница Прислонихи, которую он позднее запечатлел в картине «Молодые» (1957, Государственный музей искусств им. А. Кастеева, Алматы). Здесь сходства, пожалуй, больше, но сказать наверняка – что да, это она, – тоже трудно. Имени девушки искусствовед не назвала, да и вообще это допущение кажется крайне сомнительным. Сельские девушки, крестьянки, к тому же несовершеннолетние, точно не стали бы позировать обнажёнными даже самому известному художнику. Надо совсем не представлять себе тогдашние деревенские нравы, чтобы сочинить подобную историю. Кроме того, даже если бы какая-то местная жительница и согласилась раздеться перед художником, ей попросту не хватило бы профессиональных навыков натурщицы, которой следовало застыть в очень неудобной позе (попробуйте посидеть так хотя бы пятнадцать минут!)[152].
Татьяна Пластова пишет, что, вероятнее всего, в «Весне» явлен зрителю собирательный образ – в первую очередь вдохновлённый, как и во многих других работах Пластова, Налей, Натальей фон Вик. Аркадий Александрович в «Весне» пытался переосмыслить традицию изображения обнажённой натуры, к которой он, кстати, обращался постоянно, на протяжении всей жизни. Цитировал классику – и живописную, и скульптурную (здесь нужно упомянуть и «Замёрзшую Венеру» Рубенса из Антверпена, и «Венеру на корточках» из Британского музея – позы мёрзнущей или купающейся богини чем-то напоминают «Весну»). Неудивительно, что пластовскую картину довольно часто называют «Северной Венерой». Называют и нашей «Данаей», и сравнивают с «Олимпией» Мане… В процессе подготовки художник делал подробные рисунки с натуры – баня с приоткрытой дверью, рука девочки, дощатая стена предбанника и так далее. Была написана акварелью женская голова в профиль, может, самая близкая к образу на картине, – и писал её Пластов с жительницы Прислонихи Анны Николаевны Кондратьевой (Нюси).
Судя по сохранившимся эскизам, пропорции картины в процессе подготовки менялись – она становилась более вытянутой, вертикальной. Прислонихинский пейзаж добавился позднее – и в этом тоже есть перекличка с работами старых мастеров, где второй план частенько занят видом родного городка художника. Менялось и время года – Пластов примерял к купальщицам не весну, а зиму, но впоследствии отказался от этой идеи. И выполненные ранее этюды его не устраивали, потому-то он, как пишет Татьяна Пластова, пригласил в ноябре 1954 года московскую натурщицу Зою Бурдину. С неё были сделаны фотоэтюды («редкий и почти исключительный случай в практике Пластова»), послужившие основой для продолжения работы. Позировала Пластову в Москве и другая натурщица, имени которой мы не знаем, – результатом стала «подробная акварель, в которой окончательно решён вопрос позы».
«Весна» Пластова появилась на свет после долгих и кропотливых поисков художника, но в картине нет
