Ирина Кнорринг - Золотые миры.Избранное

24/ XI, 1925

«Нет больше слов о жизни новой…»

Нет больше слов о жизни новой —Есть холодок в груди.Уже звучит тоской суровойЧуть слышное — не жди!

Земля не стала светлым раем,Не расцвели цветы.Нас жизнь коснулась самым краем,И мы её не понимаем,Ни я, ни ты.30 / XI, 1925

24/ XI, 1925

Стихи о Париже

I. «В туманно-серой, душной мгле…»

В туманно-серой, душной мглеЕго столетия проплыли.Хранит музей КарнавалеЕго таинственные были.

Ревниво сберегая дни,Залитые мечтой и кровью,На Сен-Мишель стоит Клюни,Хранилище средневековья.

Хранят преданья старины,Традиции веков сожжённых,Былым величием полны,Аудитории Сорбонны.

Эпоха пламенной зари,Красивых слов и гильотины,Подвалами КонсьержериКричит о славном и о сильном.

И — символ гордого «всегда»,Над тёмным ларем букинистаДве серых башни Нотр-Дам,Как два крыла на небе мглистом

II. «Над рекой, под мостом, над бульварами…»

Над рекой, под мостом, над бульварамиЛиловеют во мгле фонари,И идут прохожие парамиМимо тёмного Тюльери.

Мрачны зданья с тёмными нишами,И чернеют выступы стен.В час, когда трепещет над крышамиСемь сверкающих букв Ситроен.

И сгребая огни и улицы,И вливаясь в гулкий аккорд,Всё грохочет, блестит и кружитсяЗаводная игрушка — Конкорд.

30/ XI, 1925

«Мы бездомные, глупые дети…»

Мы бездомные, глупые детиИз далёкой, далёкой страны.На холодном, на мглистом рассветеНам не снятся красивые сны.

И блуждаем мы, злые, больные —Повторяя чужие слова,Что себя бережём для России,Что Россия, как будто, жива.

Мы в душе — и не ждём, и не верим,По привычке — и верим, и ждём.Ведь приятно грустить о потереПод холодным и мутным дождём.

Но протянутся десятилетья,За весною считая весну.Мы — бездомные, глупые дети,Возвратимся в родную страну.

Без надежды, без света, без силы,Научённые долго молчать,В край чужой, не понятный, не милый,Мы покорно придём умирать.

7/ XII, 1925

«Кто не помнит сказку о Синей Птице?..»

Кто не помнит сказку о Синей Птице?Кто не любит нежность старинных песен?Счастливому в свете радость снится,Счастливому мир и глух и тесен.

А я вот не знаю такого слова,И некуда мне теперь стремиться.И нет у меня ничего святого,И я не пойду за Синей Птицей.

7/ XII, 1925

«Наш век сухой. Наш век — пора молчанья…»

Наш век сухой. Наш век — пора молчанья.Разорваны Гарольдовы плащи.Нет патетического восклицанья,И женственность не трогает мужчин.

Наш век такой, что судорогами пальцевИзмято всё, сплетённое мечтой,И хочется невесело смеятьсяНад Богом, над любовью, над собой.

Над нами тяготят тысячелетья,Мы — искуплённые за их вину.Наш век такой, что после даже детиНе будут никогда играть в войну.

10/ XII, 1925

«Наш век сухой. Наш век — пора молчанья…»

Я ироничнее и суше,Я злюсь, как идол металлическийСреди фарфоровых игрушек.

Н.Гумилёв

И вдруг слова о чести и о крови,О доблести невозвратимых: дней,Швыряя пафосом средневековья,Звеня напевом скрещенных мечей.

Тоска о том, что жизнь смеётся глухо,И нет любви и томных: взоров нетИ голос ласковый под самым ухомМне говорил: «Восторженный поэт».

А у меня ровны все дни недели,Жизнь холодна, как ворохи камней…Раз хочется подраться на дуэли,Раз подвиги ещё не надоели, —Наверно, жить и легче и светлей.

10/ XII, 1925

«Ещё мы говорим стихами…»

Ещё мы говорим стихами,И спорим над столбцом газет,Ещё дрожит в оконной рамеДневной, обыкновенный свет.

Ещё мы чайник медный греем,В чугунной печке уголь жжём,Ещё дрожим и холодеемПод мелким снегом и дождём.

Лишь иногда бывает скучно,Душа пустеет, ум молчит,И всё становится ненужным,Как днём мерцание свечи.

И что-то больно душу режетОбидным ядом звонких слов,Под исступлённый тихий скрежетДо боли стиснутых зубов.

16/ XII, 1925

«Пускай метель захлещет душу…»

Пускай метель захлещет душу,И в жизни всё сойдёт на нет,И астрономы пусть нарушатУпрямый механизм планет.

Пусть беспричинное волненьеЗаменит невесёлый смех,И тихое недоуменьеЗастынет на лице у всех.

Весь мир в тревоге встрепенётся,И станет зол, и станет пьян.В тот день не будет видно солнцаСквозь нарастающий туман.

Тогда под рёв автомобилей,Всклокоченный и дикий чёрт,Явившейся из сказки-были,Пройдёт по площади Конкорд.

16/ XII, 1925

«Есть в жизни час, простой и яркий…»