Время собирать груши - Михаил Яковлевич Грушевский
Александр Васильевич подстегнул приток новой крови в юмористическую среду: из КВН на телевидение и в кинематограф выходят профессионалы. Они уже владеют КВН-ремеслом профессионально. Ребята оснащены и музыкально, и танцевально, и вообще сценически. Притом надо признать, что современный Клуб Веселых и Находчивых держится на Александре Васильевиче и его жене Светлане, а также значительную роль играет сын Александр Масляков-младший. Этой семейной артели удается поддерживать высокий уровень и статус данной всенародной игры и забавы.
Кстати, мы с Александром Васильевичем на одной сценической площадке пересекались: я в 2017 году участвовал в качестве вставного эпизода в команде «Вятка». Они обратились ко мне, причем с таким пиететом, с таким почтением, уважением и всеми прочими аксессуарами… Попросили меня поучаствовать в их номере. Понятно, это был такой стеб, там они должны были «прикладывать» меня как юмориста старой школы. Я был в образе старомодного юмориста. Это один из базовых приемов КВН – стебаться над нашим братом. Это нормально. Я сам себя отношу к олдскульному варианту. И тогда в КВН с удовольствием сам над собой постебался. Но предварительно я им сказал: «Знаете, ребята, я готов постебаться над собой, это отлично. Одно условие: не хочу быть в толпе. Я не буду в группе аншлаговцев, как они любят». Они меня поняли. И у меня была своя отдельная небольшая роль. «Вятка», между прочим, выигралa тот финал. Это все было в Концертном зале «Крокус Сити Холл». Но выиграли они не из-за того, что там был я, однако эта маленькая сценочка с моим участием имела очень хороший успех.
На самом деле, Масляков, так же как Регина Дубовицкая, дает дорогу в жизнь. Плюс в КВН очень хорошая банда. Вообще, КВН – это фактически бизнес-фабрика, и у них в каждой команде имеется большая авторская группа. Хотя авторы – это, конечно, самое слабое место нашего российского юмора. А в КВН синергия очевиднейшая, все-таки это не одинокие волки, как у нас на эстраде, а командная работа. Любая команда КВН – это прежде всего группа людей.
А Александр Масляков – он, прежде всего, явление. Такое долгое явление. И он – собственник. А вот его сыну не дано, отдохнула на нем природа.
Современный КВН реже заставляет меня хохотнуть. Я так иногда подсматриваю КВН, и мне кажется, что Александр Васильевич Масляков был там культовой фигурой, а то, что сейчас, вся эта ротация то Пельш, то Хрусталев, то еще кто-то – это уже не то. Видимо, фишка в том, что Маслякова заменить невозможно. Александр Васильевич – это было выстроено, это был такой культ личности, и все хороводы вокруг него водили. Хотя старый КВН 60-х годов не строился вокруг него. Там Светлана Жильцова была соведущей. Им приписывали роман, это была такая фейковая сплетня в советские годы, и появилась реприза, что «Масляков на этой Свете не жилец». Потом, когда КВН снова зародился в 1987 году на телевидении, они попытались снова вести с Жильцовой, но она уже не вписывалась, и Масляков остался один. А уже в 90-е годы, когда капитализм пришел на нашу почву, он стал основателем и совладельцем телевизионного творческого объединения «АМиК» (Александр Масляков и Компания). Он стал фигурой, вокруг которой закручено все пространство. Но я не считаю необходимым рассуждать про это. КВН, слава богу, с 1961 года.
Деградация современного юмора
Сейчас много говорят о деградации современного юмора. Но я бы поостерегся от употребления слова «деградация». На мой взгляд, происходит упрощение или даже примитивизация многих сфер шоу-бизнеса, и юмора в том числе. Помню, в давние времена сам фанател от классической репризы Жванецкого «Ход, ход, ход… Одесский пароход», которая шла минут двадцать. Я думаю, что сегодня сам Жванецкий не только не читал бы такую вещь со сцены, но даже вряд ли стал бы ее писать. Просто в то время мы жили в такой неспешной, малоподвижной обстановке. Не было такого бешеного темпа, как сейчас, и мы имели возможность слушать. Это была эпоха, когда мы любили смаковать слова, выстраивать фразы. «Моя благодарность вам будет безгранична, в пределах разумного». «Тщательнéе надо, ребята». «Может, в консерватории надо что-то подправить?»
Говорят, что сейчас юмор стал примитивнее и опустился «ниже пояса». Не будем смешивать две разные вещи. «Ниже пояса» просто стало дозволено, как и многое другое, после краха советской государственной идеологии. Прорвало эту плотину, за которой долгие десятилетия накапливалось все недозволенное. Все ринулись в эту дыру и стали на эту тему шутить. В какой-то момент возникло даже ощущение, что со сцены можно материться. Но я бы разделил проблему того, что юмористы стали использовать пошлую или ненормативную лексику, с проблемой примитивизма и убогости тем. Бывают ситуации, где в определенном контексте употребление вульгаризмов может быть очень органично, убедительно и абсолютно не пошло. А с другой стороны, можно шутить абсолютно литературным языком на избитые замусоленные темы, и это, как раз, будет пошло.
Наверное, тут можно говорить о движении юмористов к какому-то заигрыванию со зрителем. Это, безусловно, имеет место. Причем парадокс в том, что тот же зритель, который в опросах показывает себя таким принципиальным поборником высоких критериев в юморе, приходит на концерты и смеется над убогими пошлыми шутками. Ребята, вы определяйтесь: или вы не ходите на такие концерты, или тогда уж в опросах не кокетничайте, говорите, что и вам нравятся простецкие шутки!
Сейчас еще принято говорить про «олдскульный» юмор и современное поколение юмористов. У меня бывали случаи, когда я шучу, выступая на сцене, а зал не реагирует. Это происходит по двум причинам. Проще сказать, что сегодня не очень хорошая (можно и жестче сформулировать) публика. Или есть классическое определение: публика-дура. Это очень тебя поддерживает, ты остаешься профессионалом, твой юмор по-прежнему качественный, вот только с публикой что-то сегодня не повезло. Вторая, более масштабная причина – ты не учел специфики сегодняшних зрителей, например иx возрастной состав, и всецело полагался на вчерашний, прошлогодний, какой угодно успех. Такое в моей жизни несколько раз бывало. Публика активно не принимала мое выступление. Поначалу я не понимал, как реагировать, чувствовал себя дико обиженным, проклинал этот концертный зал или эту конкретную публику. У Жванецкого была гениальная зарисовка: «Иногда кажется, что тысяча идиотов сговорились и пришли сегодня на твой концерт». Жванецкий настолько классик, что мог позволить себе любую характеристику любой аудитории, тем более в этом есть элемент красивого актерского кокетства. Что касается меня, я извлек полезные выводы, уроки из нескольких
