Америка выходит на мировую арену. Воспоминания президента - Теодор Рузвельт
Мне еще предстоит найти лучший метод борьбы с антимонопольной ситуацией, чем тот, который предлагается в законопроекте, который мы согласовали в последние дни вашей администрации. Этот законопроект следует использовать в качестве основы для законодательства, и в него может быть включено все, что может быть определено разумным в отношении прямого контроля и надзора со стороны национального правительства, либо через комиссию, подобную Комиссии по торговле между штатами, либо иным образом».
А вот что я писал тогда в одной из своих статей:
«Прежде чем рассмотреть вопрос в его широком аспекте, я хотел бы сказать несколько слов об одной особенности правительственного иска против «Стил».
Одним из оснований для иска является приобретение ею «Теннеси Коал энд Айрон Компани», и правительственные чиновники, участвующие в рассмотрении иска утверждали, что в отношении этой сделки я был введен в заблуждение представителями «Стил». Это утверждение неверно. И в то время, и по результатам дальнейшего расследования я полагаю, что представители корпорации добросовестно проинформировали меня относительно изменения, которое будет произведено в процентной доле бизнеса, которую предлагаемое приобретение даст «Стил».
Они также сказали мне правду о том, какими будут последствия действий в то время, и любое заявление о том, что меня ввели в заблуждение, или то, что представители корпорации не изложили мне все факты, не соответствует истине.
В выпуске «Аутлук» я полностью изложил заявление, которое я сделал в Следственном комитете Палаты представителей по этому вопросу, и я вновь подписываюсь под каждым сказанным мной словом, не только о том, что произошло, но и о моей вере в мудрость и правильность моих действий – они не просто были мудрыми и правильными, но помимо этого со всех точек зрения отказ от их выполнения был бы катастрофой.
На странице 137 отчета о показаниях перед Комитетом можно найти отчет судьи Гэри о его встрече с г-ми Фриком, Рутом и мной. В этом отчете точно изложены факты. Утверждалось, что покупка «Ю.С.Стил» собственности «Теннеси Коал энд Айрон Компани» дала первой практическую монополию на железные руды к югу от Потомака и Огайо. Моя информация, которую я имею все основания полагать точной и которую трудно оспорить, заключается в том, что из этих южных железных руд собственность, полученная от «Теннеси», составляет менее 20 процентов – возможно, не более 16 процентов.
Это гораздо меньший процент, чем доля, которой он владеет в рудах озера Верхнее, которая даже после сдачи в аренду Холма составит чуть более 50 процентов. Поэтому, по моему мнению, и если только – что я не считаю возможным – эти цифры не могут быть успешно оспорены, приобретение залежей «Теннеси» никоим образом не изменило ситуацию в отношении превращения «Ю.С.Стил» в монополию. Данные о процентном соотношении производства всех видов стальных слитков и стальных отливок в Соединенных Штатах «Ю.С.Стил» и остальными производителями, соответственно, являются еще более веским аргументом.
Это делает дело еще более убедительным, чем я изложил в своих показаниях перед Следственным комитетом, поскольку я был скрупулезно осторожен, делая заявления, которые могли противоречить моей собственной позиции. Из данных о производстве следует, что в 1901 году «Стил» выдавала почти 66 процентов от общего объема производства против 34 процентов всех других производителей стали. Затем этот процент неуклонно сокращался, пока в 1906 году, за год до приобретения «Теннеси», этот процент не составил чуть менее 58 процентов.
Несмотря на приобретение этой собственности, в следующем, 1907 году, общая доля немного сократилась, и это сокращение продолжалось до тех пор, пока в 1910 году общая доля «Ю.С.Стил» не составила чуть более 54,3 процентов. Из этой доли на месторождения бывшей «Теннеси» приходится 1,9 %.
Иными словами, эти цифры показывают, что приобретение «Теннесси Коал энд Айрон Компани» ни в малейшей степени не изменило ситуацию, и что в течение десяти лет, которые включают приобретение ее собственности, доля «Ю.С.Стил» от общего объема национального производства стали в США сократилась с 66 процентов до 54 процентов.
Я не верю, что эти цифры можно успешно оспорить, а значит, они ясно показывают не только то, что приобретение «Теннесси» не привело к изменению статуса «Стил», но и то, что «Стил» в течение десятилетия неуклонно теряла, а не приобретала монополистический характер.
Так много фактов в этом конкретном случае. Теперь перейдем к общей теме. Когда моя администрация приступила к работе, я обнаружил, что до сих пор практически не применялся антимонопольный закон, не было эффективных случаев применения Закона о торговле между штатами, а решения, которые все же применялись были настолько хаотичными, а сами законы формулировались таким расплывчатым образом и потому интерпретировались так широко, что крупнейшие бизнесмены были склонны рассматривать оба закона как мертвые буквы.
Антимонопольный закон необходимо было начать применять, поскольку было нужно научить владельцев крупнейших корпораций в стране, что им не было и не будет позволено считать себя выше закона. Более того, там, где объединение действительно виновно в неправомерном поведении, закон служит полезной цели, и в таких случаях, как в случае с трастами «Стандард Ойл» и «Тобакко», при эффективном применении закон приносит реальную и большую пользу.
Иски были поданы против самых могущественных корпораций в стране, которые, как мы были убеждены, явно и без сомнения нарушили антимонопольный закон. Эти иски подавались с большой осторожностью, и только там, где мы были настолько уверены в фактах, что могли быть уверены и в успехе.
На самом деле, в большинстве важных исков мы добились успеха. Было необходимо, чтобы эти иски были предъявлены, и их предъявление принесло реальную пользу, поскольку только эти иски заставили Великих Хозяев корпоративного капитала в Америке полностью осознать, что они слугами, а не хозяева народа, что они подчиняются закону и что им не будет позволено быть законом для самих себя. И корпорации, против которых мы действовали, согрешили не только тем, что были большими (само по себе мы не рассматривали это как грех), но будучи виновными в недобросовестной практике по отношению к своим конкурентам и получая несправедливые преимущества от железных дорог.
Но сложившаяся ситуация сделала очевидным, что антимонопольный закон не соответствует ситуации, сложившейся из-за современных условий ведения бизнеса и сопровождающего их огромного увеличения использования в бизнесе огромного количества корпоративного богатства.
Как я уже сказал, это было очевидно для меня, когда я был президентом, и в сообщениях Конгрессу я неоднократно излагал факты. Но когда я делал эти заявления, все еще было много людей, которые не верили, что мы добьемся успеха в судебных процессах,
