Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век - Коллектив авторов
Но он мог проявить и твердость, если находил требования необоснованными. Так, в 1903 году забастовала часть прядильщиков, заявивших о необходимости повысить расценки в связи с недоброкачественностью выдаваемого конторой сырья. Однако председатель правления фирмы дал ответ, что никаких изменений в договоре не допустит, а за качеством выдаваемой пряжи проследит лично. Хозяин не преследовал рабочих за участие в забастовках, считая их естественной формой взаимоотношений труда и капитала, и старался при этом, чтобы почвы для недовольства не возникало.
Коновалов высказывал новаторские для отечественной буржуазии идеи «социального мира» в промышленности, залог которого – патерналистская политика предпринимателей по отношению к наемным труженикам. «Рабочий класс должен быть опорой, хребтом государства, а не враждебной ему силой» – этим девизом Коновалов руководствовался с первых шагов самостоятельной деятельности. Собственное предприятие стало своеобразным испытательным полигоном, где либеральная линия проходила проверку. За счет прибылей фирмы были проведены меры по обеспечению рабочих «здоровым, удобным жилищем»: построены бесплатные казармы для одиноких и семейных, возведены два поселка из отдельных домов, названные в честь хозяина и его сына «Сашино» и «Сережино». Рабочий в течение двенадцати лет выплачивал фирме стоимость дома и становился затем его собственником. Для желающих строиться самостоятельно отводилась земля из фонда Товарищества по низкой арендной цене.
Финансировалось строительство и содержание двухклассной школы для детей фабричных (по распоряжению Александра Ивановича на его предприятиях труд малолетних не использовался). За счет «Ивана Коновалова с сыном» были оборудованы бесплатные ясли на 160 детей и бесплатная баня, богадельня для престарелых, библиотека-читальня; были устроены сберегательная касса и потребительское общество, снабжавшее рабочих продуктами по ценам низшим по сравнению с местными лавочниками. На фабриках издавна действовали больница и амбулатория с бесплатным лечением, а в 1912 году к 100-летию фирмы отстроили новое здание со стационарным отделением на сто кроватей и родильным приютом на двадцать пять мест; на их содержание ежегодно отчислялось до 75 тыс. рублей.
Рабочие ценили эту заботу, и не случайно волны забастовок 1900-х годов, как правило, обходили стороной коноваловскую фирму. Незадолго до начала Мировой войны Александр Иванович, постоянно занятый в то время в Государственной думе, посетил родные Бонячки и узнал, что фабрики его продолжали работать, тогда как окрестные предприятия остановились из-за политической стачки. Признательный хозяин распорядился поощрить своих рабочих, повысив на 10–30 % расценки и объявив о строительстве Народного дома, на нужды которого выделил 200 тыс. рублей. В ответ на изъявления благодарности со стороны фабричных Коновалов заявил, что очень доволен их спокойным поведением, и пообещал, «как и всегда», идти навстречу их нуждам и интересам. Костромские фабриканты возмутились односторонним повышением расценок, полагая, что это затянет забастовку на их предприятиях, но Коновалов прямо заявил, что «мнение рабочих для него гораздо дороже, чем мнение какого-нибудь Кокорева или Разоренова» (местные фабриканты. – Ю.П.).
Рамки семейного дела становятся тесны для энергичной натуры предпринимателя, стремившегося воплотить в жизнь свои идеалы на общегосударственном уровне. С начала 1900-х он постоянно проживал в Москве, а техническое управление фабриками передал директорам-менеджерам. В 1905 году костромской купец избирается старшиной Московского биржевого комитета, становится одним из создателей Торгово-промышленной партии. С 1906-го он представляет Москву в созданном по почину петербургских кругов Совете съездов представителей промышленности и торговли. Кроме того, входит в редакционный комитет издаваемой П.П. Рябушинским газеты «Утро России», а также в состав наблюдательного совета Московского банка Рябушинских, созданного в 1912 году.
Коновалова сближала с Рябушинским общая система ценностей, в основе которой лежали либеральные идеи об утверждении правового конституционного строя, способного смягчить накал социальной напряженности и обеспечить развитие страны по пути рыночной экономики и демократии. В Московском биржевом комитете он активно занимался подготовкой законопроекта о введении торгово-промышленных палат – порайонных предпринимательских организаций, призванных объединить представительство интересов буржуазии во всероссийском масштабе. Хотя из-за бюрократических проволочек и столкновения интересов различных региональных групп проект не был реализован, имя его фактического автора в деловых кругах приобрело известность. В 1908 году Коновалов избирается заместителем (товарищем) председателя Московского биржевого комитета Г.А. Крестовникова, входит и в число гласных Московской городской думы.
Вместе с П.П. Рябушинским он участвует в организации и проведении «экономических бесед», на которых в 1908–1912 годах представители промышленности и науки обсуждали насущные вопросы экономического развития страны. Некоторые «беседы» проходили в его московском особняке на Большой Никитской. «Александра Ивановича в Москве любили, – вспоминал П.А. Бурышкин, – на приглашение его откликнулись, и тогда и начались „беседы“». В правительственных кругах предприниматель и общественный деятель имел высокую репутацию, о чем свидетельствует присуждение ему в 1910 году почетного звания мануфактур-советника.
Всероссийскую известность имя Коновалова приобрело в 1911-м, когда он вместе с С.И. Четвериковым выступил инициатором так называемого письма 66-ти, подписанного выдающимися представителями делового мира и опубликованного либеральной прессой (газетами «Русские ведомости», «Утро России»). В нем был заявлен решительный протест против репрессивной политики царского правительства в отношении высшей школы. В связи с реакционными мерами министра народного просвещения Л.А. Кассо Московский университет покинула группа профессоров во главе с самим ректором А.А. Мануйловым. Либеральная профессура не могла смириться с правительственным распоряжением, согласно которому запрещались всякие собрания в университетских зданиях, а на администрацию возлагалась обязанность немедленно сообщать полиции о сходках студентов. В ответ студенты начали всероссийскую забастовку.
«В общественных кругах Москвы, – вспоминал П.А. Бурышкин, – это вызвало сильное волнение, и отдельные группы стали резко и определенно реагировать против действий правительства по отношению к университету. Московские промышленники не остались безучастными к разгрому старейшего русского университета». Непосредственным инициатором протеста стал А.И. Коновалов, на одной из «экономических бесед» предложивший выступить с публичным заявлением. Подготовленный им текст подписали ведущие деятели торгово-промышленного и финансового мира Москвы. Авторы послания подчеркивали, что не сочувствуют студенческим забастовкам, но из-за них нельзя «рушить все существование нашей высшей школы», превращать университет «в объект возмездия». Либеральные деловые круги недвусмысленно осудили систему полицейского произвола и дали понять, что правительство не может в этом случае рассчитывать на поддержку со стороны предпринимателей. Письмо заканчивалось многозначительно: «Плохую услугу оказывает общество правительству и стране, когда в моменты их духовного разлада оно своим молчанием дает правительству повод думать, что за ним моральная поддержка страны».
В 1912 году Коновалова выбирают депутатом IV Государственной думы от Костромской
