Елизавета Федоровна - Дмитрий Борисович Гришин
Ей же Великая княгиня призналась и в своем решительном неприятии любой непочтительности к супругу среди светских болтунов: «Причины моего поведения никогда не изменятся в том, что касается моего мужа. Пусть я снисходительна, но если ему не оказывают должного внимания, я всегда буду сурова к таким людям, и я хочу, чтобы свет это знал… Жена может быть доброго и мягкого нрава и в то же время сурова и непреклонна, когда затрагивают ее мужа, которого она любит, уважает, которому полностью верит, зная, что он человек такой же верный и достойный восхищения, каков, я знаю, мой Серж».
Когда случались отъезды Великого князя по служебным делам и она не могла его сопровождать, почти ежедневно писала мужу письма. Большинство их, увы, не сохранились, но и те, что остались, а также посылаемые вдогонку телеграммы с пожеланиями доброго утра или доброй ночи, милыми фразами и обязательной припиской: «тысячи поцелуев» говорят о том, что Елизавета хотела постоянно ощущать его присутствие. Без него словно не было жизни. Потеряв любимого, она до последнего дня сохранит о нем самые нежные, трепетные воспоминания и всегда будет оценивать свои поступки с позиций Сергея – что бы он одобрил, а что – нет. «Надеюсь, – напишет она в 1910 году Николаю II, – Господь даст мне силы, чтоб никто не мог сказать, что я оказалась недостойной водительства такого истинно благородного мужа и настоящего христианина».
Для Великого князя жена стала самым дорогим человеком. Ей доверял он все свои радости и печали, рядом с ней находил утешение и покой. Иногда приходили сомнения – надо ли посвящать ее в то, что беспокоит и тревожит самого, не лучше ли оградить супругу от лишних волнений, от переживаний? Удержаться бывало трудно, практически невозможно. «У меня были всякие неприятности все это время и даже самого разнообразного свойства, – признается Сергей брату Павлу на десятом году своего брака, – терпишь, терпишь, да и прорвется. Уж жене-то я – faire grace de rien (ничего не умалчивая. – фр.) – иногда бы и следовало смолчать, но я не могу и говорю ей все: тут ничего не поделать». Что-то внутри удерживало от таких шагов, и оно же к ним подталкивало. И то и другое было проявлением любви, приносящей с собою весь спектр чувств, от бережного внимания до разделения душевных тягот. Та же любовь постепенно сближала чету и в их духовном росте, в их мировоззрении, в эстетическом развитии.
Елизавета все время тянулась за мужем, стараясь проникнуться его взглядами, ощущениями, интересами. «Два Сержа», – шутливо называла их императрица Мария Федоровна. Он с удовольствием становился наставником: подбирал книги, знакомил с произведениями искусства, открывал красоты русской природы. Как знаток, рассказывал о достопримечательностях Италии, когда они вместе путешествовали по этой восхищавшей Сергея стране. Беседовал об английской истории во время их представительской поездки в Лондон. Но, конечно, больше всего говорил о России – ее культуре, истории, традициях, религии.
Без преувеличения можно утверждать, что именно он, Сергей Александрович, стал создателем того изумительного образа Елизаветы Федоровны, который приводит нас сегодня в такой восторг. Великий князь поистине преобразил ее. И в первую очередь этому преображению способствовало глубокое благочестие Сергея, видя которое, его жена стремилась постичь русское православие. Супруг охотно и терпеливо объяснял непонятное для нее значение некоторых обрядов, обучал молитвам, знакомил с историей Церкви, совершал совместно с ней паломничества по святым местам.
Великая княгиня живо интересовалась работой мужа на посту председателя Императорского Православного Палестинского общества (ИППО) – организации, созданной в мае 1881 года при активном участии Сергея Александровича. Только что вернувшийся из поездки в Святую землю, он сразу горячо поддержал идею создания учреждения, которое помогало бы православию в Палестине и оказывало всемерное содействие русским паломникам. «Поистине скажу, – писал императору К. П. Победоносцев, увидевший первые плоды работы ИППО, – что в иерусалимском деле, имеющем для нас большую важность, только Палестинское общество принялось делать и делает настоящее дело, привлекая к себе сочувствие русского народа и добровольные пожертвования». Усилиями Великого князя разворачивалась огромная работа. «В служении благу Общества, – отмечал протоиерей Иоанн Восторгов, – сказались и высота задач и целей самого Общества, и высота души Августейшего его работника и созидателя».
Сергей Александрович мог долго рассказывать об Иерусалиме, но особенно оживлялся, излагая историю знаменитых раскопок на русском участке священного города. Их провели в 1883 году по инициативе и при финансовой поддержке Великого князя, пожертвовавшего тысячу рублей золотом. Результаты оказались сенсационными: труды подтвердили подлинность признанного места Голгофы; кроме того, исследователи открыли остатки древних городских стен и ворот времен земной жизни Спасителя. Это были так называемые Судные врата, через которые Он прошел с Крестом к месту Распятия. Совет Императорского Археологического общества согласился с правильностью выводов – стопа Христа могла коснуться обнаруженного археологами порога.
Так неожиданно в жизни Сергея Александровича вновь отчетливо прозвучала тема Крестного пути – та, что так часто обращала к себе его мысли, точно была определяющей в его собственной судьбе. Над священными руинами будет возведено русское подворье, причем Великий князь потребует не перемещать и не трогать при строительстве ни одного из раскрытых камней, а затем, преодолевая трудности, добьется сооружения здесь церкви во имя святого Александра Невского. Храм возле места Погребения и Воскресения Спасителя посвящался памяти брата. А неподалеку, на склоне Елеонской горы, в память о матери Сергея еще раньше начала возводиться прекрасная церковь Святой Марии Магдалины. Совместно с братьями Сергей финансировал работы по ее созданию (император пожертвовал 100 тысяч рублей, остальные – по 15 тысяч каждый), и ему же вместе с Павлом предстояло присутствовать на ее освящении.
С этой целью в сентябре 1888 года Сергей Александрович вновь отправился в Святую землю, на сей раз с женой. Их маршрут предполагал также посещение других мест Палестины, поездку в Сирию и Египет. А началось путешествие с паломничества к святыням Киева. «Какой красивый город и величественная река Днепр!» – восхищалась
