Кафка. Пишущий ради жизни - Рюдигер Сафрански
Но в это же время Франц Кафка находился под огромным психологическим давлением своего отца и других родственников, желавших, чтобы Кафка взял на себя управление асбестовым заводом, которым до этого руководил Карл Герман, муж одной из сестер писателя. Изделия из асбеста использовались в начале ХХ века везде, где требовались жаропрочные материалы с высокими изоляционными свойствами: в судоходстве, строительстве, автомобильной промышленности. Герман Кафка, отец писателя, надеялся увидеть Франца преуспевающим коммерсантом, поэтому настаивал, чтобы тот занялся этим бизнесом. Сын, очевидно, желая соответствовать ожиданиям отца, согласился принять участие в деле. Он внес пай, полученный от Германа Кафки, и стал компаньоном мужа сестры.
Но очень скоро Франц Кафка понял, что совершил большую ошибку. Он возненавидел фабрику за то, что она отнимала время у творчества. Крайне неохотно, через силу он занимался делами, в которых ничего не понимал, постоянно слыша упреки отца и мучаясь чувством вины. Кафка писал в дневнике: «Я ничего не знаю о фабрике и сегодня утром <…> без толку, как побитый, топтался вокруг да около. Я не вижу для себя никакой возможности вникнуть во все детали фабричного производства» (28 декабря 1912 года).
Кафка глубоко страдал от ненавистной работы и от давления семьи, требовавшей результатов, заинтересованности и более активного участия в делах фабрики. Его стали посещать мысли о самоубийстве. Кафка часами мог лежать на диване в глубокой депрессии, борясь с желанием выброситься из окна.
Макс Брод, ближайший друг писателя, вынужден был поговорить с его матерью. Он убедил ее в серьезном положении дел, и Юлия Кафка, переживавшая за сына, уговорила Пауля Германа, брата владельца фабрики, заменить Франца.
Новеллы «Приговор» и «Превращение» появляются именно в этот период, когда Кафка, с одной стороны, влюблен в незаурядную женщину, а с другой – вынужден заниматься неприятной и бессмысленной работой, которая отнимает время и силы от его главного призвания – литературы. И это объясняет происхождение многих образов и смыслов этих текстов. Например, фигуру демоничного отца в «Приговоре», который осуждает своего сына за желание жениться против отцовской воли. За это он приговаривает его к казни через самоубийство, и сын безропотно соглашается на это. В «Превращении» коммивояжер Грегор Замза страдает, как и автор новеллы, от нелюбимой работы, которую вынужден взвалить на себя, чтобы помочь своей семье. Грегор обожает своих родных, но степень его отвращения к нелюбимому занятию настолько велика, что превращение героя в насекомое можно трактовать как бегство от вынужденной несвободы.
Автор рассказывает об обстоятельствах и контексте создания кафкианских произведений. Большая ценность этой книги заключается в том, что Сафрански работает не только с каноническими опубликованными текстами, но и с черновиками, а также с текстами, которые читал Кафка, создавая свою художественную прозу. Благодаря этому интерпретация текстов писателя становится более комплексной и многозначной. Например, глава «Оклахомский театр» из романа «Америка» («Пропавший без вести») читается не так оптимистично, если воспринимать ее через книгу Артура Холичера «Америка сегодня и завтра», которую читал Кафка, никогда не бывавший в США.
Кроме этого, книга Сафрански разрушает традиционные мифы о личности писателя. В частности, миф о том, что Кафка всю жизнь проработал рядовым клерком. Служебную карьеру он действительно начал скромным служащим, но довольно быстро дослужился до заместителя начальника отдела. При этом в дневнике писатель постоянно с заметным раздражением говорил о своей работе и служебных обязанностях. Например, его знаменитая драматическая запись: «…моя служба невыносима для меня, потому что она противоречит моему единственному призванию и моей единственной профессии – литературе» (21 августа 1913 года).
Однако Кафка стал выдающимся специалистом по страхованию, которого не только любили подчиненные, но и ценили начальники за добросовестность и профессионализм. Служебные бумаги, составлявшиеся Кафкой, отличались поразительной точностью изложения и железной логикой аргументации. Он не только писал отчеты, уведомления, жалобы и другие документы, но и участвовал в судебных тяжбах.
Начальство хотело удержать писателя на службе любой ценой, поэтому почти все его просьбы о повышении заработной платы удовлетворялись. Более того, незадолго до обнаружения у него туберкулеза в конце 1917 года ему оплатили стоимость всех необходимых лечебных процедур. Когда у Кафки начнется кровохарканье и врачи поставят страшный диагноз, то его не отправят на пенсию, как требовал трудовой кодекс, а продержат на службе целых пять лет, постоянно продлевая отпуск для лечения.
Но книга Рюдигера Сафрански не ставит перед собой цель разрушить стереотипы кафкианской мифологии. Это скорее побочный эффект. Прежде всего, главная тема книги – Кафка и его писательский труд, ради которого он пожертвовал очень многим.
Франц Кафка не мог жить без литературы. Не случайно он выписал в дневник слова Гёте: «Мое желание творить было безграничным» (8 февраля 1912 года). Создавать художественные тексты для него было так же необходимо, как дышать. Именно с этой точки зрения Рюдигер Сафрански анализирует главные кафкианские тексты от «Описания одной борьбы» до последнего рассказа «Певица Жозефина, или Мышиный народ».
Ради литературы, в которой он видел единственный смысл своего существования, Кафка отказался и от большой карьеры, и от личного счастья. В его жизни были незаурядные женщины, которых он очень любил. Но даже ради них Кафка не смог поменять свой, без преувеличения, аскетический образ жизни на семейный быт, который отнял бы у него драгоценное время творчества. В письме к своей невесте Фелиции Бауэр Кафка говорил, что идеальные условия для его творчества – монашеская подвальная келья: «Я часто думаю, что лучшим образом жизни для меня было бы, если бы меня заперли с пером, бумагой и лампой в самом дальнем помещении длинного подвала. <…> Ах, что бы я тогда написал! Из каких глубин бы черпал! Без усилий!» (14 января 1913 года).
Мучительно совмещая работу юриста с литературным трудом, Кафка, один из главных писателей ХХ века, не собирался стать профессиональным литератором и жить на заработки от своих произведений. «Сочинительство как форма молитвы» – так он определял сущность писателя. Для него литература – это сакральное, и этим нельзя торговать. Кафка сформулировал свое радикальное кредо в дневнике: «Я ненавижу все, что не имеет отношения к литературе, мне скучно вести разговоры (даже о литературе), мне скучно ходить в гости, горести и радости моих родственников мне смертельно скучны. Разговоры лишают все мои мысли важности, серьезности, истинности» (21 июля 1913 года).
Кафка хорошо понимал, что двойная жизнь между днем,
