Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век - Коллектив авторов
Революцию Н.Н. Львов считал злом, ибо она чревата катастрофическими последствиями. А потому выдвигал меры по улучшению положения в стране, говорил о необходимости «примирить два начала, начало власти и начало свободы», соединив их «в такое гармоническое целое, где бы оба начала не пожрали бы друг друга». Торжество каждого из них в отдельности «неизбежно ведет к гибели государства». Россия выйдет из кризиса, если власть пойдет на уступки обществу, сможет уравнять властное начало с началом свободы, для чего необходимы реформы. «Нужны свобода личности, свобода совести, свобода выражения общественного мнения, свободное развитие земских и городских учреждений, наконец, выборное представительство общества в законодательных учреждениях страны». Чтобы провести эту программу в жизнь, требуется, по мнению Львова, «нравственное воздействие на совесть самодержца»: «Если бы сам государь встал во главе общественного движения, какой энтузиазм вспыхнул бы в обществе, какая блестящая страница была бы занесена в историю!» Иначе говоря, он считал вполне реальным путь мирного развития страны при условии решения ее назревших проблем сверху, путем реформ, как это происходило в 1860-х, – важно не упустить время. Позиция Н.Н. Львова в 1903–1904 годах сложилась во многом благодаря тому, что он чувствовал «нагревание» политической атмосферы в стране, видел стремительный ход событий, который усугубляла и Русско-японская война. Во время войны он стоял на «патриотической платформе» и был членом Общеземской организации, оказывавшей помощь больным и раненым воинам.
Но еще до начала этой войны Львов откровенно говорил в «Беседе»: «Для нашего класса наступает роковое время – в силах ли мы заявить себя, в силах ли встать во главе народа и вести его по пути мирных социальных и политических реформ?» И провидчески заявлял: «Этот мирный путь через десять лет может отойти в область предания». Вот почему Николай Николаевич считал, что общественный деятель должен идти впереди среднего обывателя, увлекать его, а не приспосабливать свою мысль к его точке зрения. Он должен угадывать, чем объединить возможно больше людей. Но, признавая, что «центр тяжести – в народных массах», он считал своим долгом указывать «освобожденцам» на недопустимость прямолинейного применения демократических принципов: «Всё для народа, но не всё через народ». Не случайно он возражал против быстрой демократизации органов самоуправления и создания волостного земства. В ходе уже начавшейся революции 1905 года Львов выступал против прямого голосования, находя в этом «тенденцию к демократическому абсолютизму» и отдавая предпочтение двухпалатной системе народного представительства.
Свои взгляды Львов многократно высказывал на земских собраниях, на заседаниях «Беседы», в совещаниях земцев-конституционалистов и «освобожденцев», на земских съездах, в печати. Он много сделал для выхода в свет двухтомника статей «Нужды деревни по работам комитетов о нуждах сельскохозяйственной промышленности» (СПб., 1904). Тем огорчительнее оказались крестьянские волнения в его родном балашовском имении. После их усмирения с помощью войск (саратовским губернатором был тогда П.А. Столыпин) Львов выступил перед крестьянами. Он сказал, что они всегда жили мирно и споров у них не возникало, так как землю его предки получили за службу еще от матушки Екатерины. Но крестьяне резонно отвечали ему, что до матушки Екатерины они были свободными (государственными) и вся земля принадлежала им.
Однако ничто не могло поколебать либеральных убеждений Н.Н. Львова. Он участвовал в выработке проекта будущей конституции (вместе с С.А. Муромцевым, Ф.Ф. Кокошкиным, Н.М. Кишкиным), был очень заметной фигурой на всероссийской общественно-политической арене – прежде всего как деятельный участник земских съездов; 6 июня 1905 года вошел в состав депутации земцев к царю. Публиковался в центральной печати; в частности, написал о прогремевших на всю Россию «балашовских событиях», когда черносотенцы пытались устроить избиение земских медиков (к слову сказать, спасло их от толпы громил мужество самого Львова и губернатора Столыпина, которые получили в ходе этого эксцесса ушибы и ссадины). В октябрьские дни 1905 года Николай Николаевич выступил против всеобщей политической забастовки. Его называли как одного из возможных кандидатов на министерский пост в «общественном министерстве». Активно включился Львов и в процесс создания кадетской партии, вошел в ее ЦК и был избран от Саратовской губернии в I Государственную думу.
Правда, в Думе он занял в целом более умеренную позицию, чем кадетская фракция: не согласился с ее радикальным ответным адресом на тронную речь императора; в вопросе о политической амнистии требовал, чтобы Дума осудила также и революционный террор. Но самое серьезное разногласие произошло по аграрному вопросу. А.В. Тыркова, член ЦК Конституционно-демократической партии, лично хорошо знавшая Львова, оставила о нем яркие воспоминания: это был очень своеобразный тип русского либерала; во всем его облике, физическом и духовном, присутствовало «что-то донкихотское». «Настоящий рыцарь, без страха и упрека, образованный, даровитый, отзывчивый на все благородное, рыцарь бродячий, без определенных обязанностей, богатый помещик, он был до того неделовит, что никогда не открывал писем. Ему было скучно не только на них отвечать, даже их читать. В кулуарах (Государственной думы. – В.Ш.), если его что-нибудь задевало за живое, Львов мог, никого, ничего не слушая, разразиться блестящей речью, которая взлетала, как ракета. Но трудно себе представить Николая Николаевича терпеливо, трудолюбиво приготовляющего ответственную парламентскую речь. Между тем его красивая голова была полна идеями, часто очень здравыми, и он умел находить для них красочные, острые формулировки… Для него кадетская партия была логическим завершением длинного ряда не только мыслей, но и поступков. Он состоял в числе ее учредителей. И вдруг он совершенно неожиданно произнес во фракции речь, где резко раскритиковал аграрную программу кадетской партии. Львов заявил, что уменьшение частного, в особенности старого дворянского землевладения понизит общую культуру деревни, не увеличит, а уменьшит производительность земли, а мужику не так уж много даст. Для государства, для всей России гораздо выгоднее повысить производительность крестьянского хозяйства, введя в него улучшения,
