Че, любовь к тебе сильнее смерти! Писатели и поэты разных стран о Че Геваре - Александр Иванович Колпакиди
– А Лоро? – спросил их Мигель. Рамон назначил его командующим авангардом, вместо смещенного разгильдяя Пинареса.
– Лоро шел первым, – наконец, начал Бениньо. – Мы прорубились к поляне. Надо бы выждать, осмотреться. Но вы же знаете Лоро. Ему не сидится. У него будто перец в одном месте… Мы еще были по эту сторону поляны, а он почти пересек ее, шел по открытому месту. А навстречу солдаты, не менее десяти. Нам с Камбой и с тридцати шагов было видно, как у них у всех челюсть отпала: партизан, посреди леса, и прет прямо на них, как ни в чем ни бывало.
– Да, это в духе Васкеса Вианьи, – в восхищении цокнул, перекладывая винтовку в руках, Анисето.
– Лоро… Он, видимо, сразу смекнул, что к чему. Так же, вальяжно, с опущенной винтовкой, как на прогулке по джунглям, идя прямо на них, он вдруг вскинул свою «М-1» и, пустив в солдат пулю, с истошным криком бросился в левую сторону. Они все присели от неожиданности, а один, стоявший по центру, повалился, так больше и не поднявшись. Лишь после секундного замешательства все они скопом бросились следом за Лоро…
– Он сразу во всем разобрался и решил увести солдат подальше от нас, от отряда, – произнес Коко.
Но никто и не думал, что больше мы никогда не увидим нашего Лоро. Честное слово, он больше походил на кубинца: такой же внешне безалаберный, бесшабашно-веселый, с трудом втискивающий свою кипучую энергию в рамки строгих предписаний командира. Но перед Рамоном он благоговел, и в сердце своем он был предан нашему общему делу, как, наверное, мало кто из боливийцев в отряде.
А ведь Лоро был одним из самых опытных, старых бойцов нашей герильи. Он участвовал в подготовке подпольной сети Ла-Паса вместе с Таней, Рикардо и братьями Передо.
– Вот увидите, как Вианья обведет этих олухов вокруг пальца, – не унывая, заметил вечно улыбающийся Ньято.
– Да уж, Лоро голыми руками не возьмешь…
Все наперебой начали вспоминать, из каких передряг выбирался везунчик Лоро. И, конечно же, своя порция воспоминаний досталась и незабвенной Пресенсии, со слов самого Васкеса Вианьи смачными красками запечатленной в нашем сознании.
«Только прикажите, командир», – бывало, говорил он, и в прозрачной глубине его веселых глаз плескалось такое озорное бесстрашие, что все понимали: какой бы невыполнимый приказ не отдал Рамон – хоть захватить Баррьентоса или завоевать Вашингтон – Лоро его обязательно выполнит.
А командир, стоя чуть поодаль, в сумрачной тени непроглядного полога из лиан и листвы, молча дымил своей трубкой.
Кто знает, может, он уже предвидел страшный, героический конец нашего Лоро? Неужели он предчувствовал, что Васкес Вианья уже стал на тропу своего восхождения, уже устремился на ту недосягаемую высоту, где он вступит в полное владение самим собой? Или он, герильеро, выполнял сверхсложный приказ своего командира? Кто знает…
XVI
Лоро
Он брел по тропинке. Вернее, продирался, помогая себе мачете, по некоему подобию прохода в непролазных дебрях. Винтовка болталась за спиной бесполезным грузом, который с каждым шагом становился всё тяжелее. Патронов у него не было. Последний он потратил вчера перед самым закатом солнца, когда попытался застрелить обезьяну. Но та без единой царапины скрылась в листве недосягаемой кроны, оставив его без еды и боеприпасов.
Лоро поклялся себе, что не оставит винтовку. Собственно, непрерывное произнесение клятвы в разных ее вариантах и заполняло сознание Васкеса Вианьи.
Винтовку вам?! А этого не желаете? То-то же… не дождетесь. Вам не достанется этот чертов неподъемный кусок железа, который отбил уже все лопатки… Лоро не сразу обнаружил, что говорит это вслух, будто бы призывая собственный голос себе же в товарищи. Практически каждую фразу он сопровождал очередным взмахом мачете, словно разившим воображаемых и реальных врагов. Все они были воплощены сейчас для Лоро в этих гнусных зарослях, которые, как ползучие гады, тянули к нему свои колючие ветки.
Вот вам. Ишь ты, винтовочку им захотелось. Мою милую, за которой ухаживал бережнее и нежнее, чем за любой из девушек. А вот… вот так получите… Ведь именно с его подачи партизаны приспособились смазывать оружие жиром от раздавленных личинок «боро». Периодически то один, то другой из партизан становился обладателем целых залежей оружейной смазки. Кровососущая муха «боро» по ночам в обмен на кровь партизан оставляла у них под кожей свои личинки.
Товарищи ухохатывались, когда Лоро вопил, словно продавец в сельской лавке: «Чистый белок! Кому отличное оружейное масло?!»
Командир тоже улыбался, шутливо комментируя изобретение Лоро. Вот, говорил он, настоящий натуральный обмен и факт прямой поддержки революции самими джунглями: кровь в обмен на безотказное оружие. Личинок, белых, растущих как на дрожжах, они выковыривали и собирали в жестяную коробочку, предоставленную доктором Моро, а потом с помощью гильзы от патрона превращали их в масло, которое делалось прозрачным и отвратительно пахло. Если не смазывать винтовку, она моментально покрывалась ржавчиной – сначала тонким, еле заметным слоем, который быстро становился бурым, как засохшая кровь. Так случилось у «переростков», еще в самом начале, пока Рамон не приказал отобрать у них оружие…
И чтобы теперь он, Хорхе Васкес Вианья, собственноручно бросил свой «гаранд»? Не-ет! Вот вам, вот, а не мой «гаранд»!..
Разве можно будет потом объяснить командиру причину, по которой он это сделал: оставил винтовку на съедение сельве? Гневный зеленый огонь его зрачков прожигает насквозь, и кому, как не Лоро, знать холодное пламя этого взгляда. При одном воспоминании об это взгляде мурашки пробегали по исцарапанной, слоем грязи и пота покрытой коже Лоро. «На мне такой слой жира, – вслух рассуждал Вианья, – что и для винтовки сгодится, заместо личинок «боро».
Не-ет, он будет тащить эту чертову винтовку, пока снова не выйдет к своим. Почва стала более каменистой, и заросли уже не сплетались в сплошную, непроходимую стену. Два последних дня его мучило нечто более тяжелое, чем ствол за спиной: жажда и рана в ноге. С голодом он понемногу боролся, отрезая полоску за полоской от покрытого червями куска вяленой конины. А вот без воды стало совсем тяжело. Но даже и сейчас, с дыркой в правом бедре, походка Лоро сохраняла подобие расслабленной беззаботности. Ему повезло, что пуля прошла навылет. Да, тем двум раззявам, на которых он натолкнулся под Таперильяс, повезло значительно меньше. Так что нечего пенять на судьбу: его дырка в ноге против двух аккуратных смертельных дырочек в их тушах – это чистая лотерея. И кровотечение прекратилось достаточно
