Холод и яд - Виктория Грач
Дома, пока Фил колдовал над чаем, Варя успела привести комнату в порядок: убрала все вещи в шкаф, заправила постель, разобрала нагромождения ненужной косметики на прикроватной тумбе. Сняв с зарядки ноутбук, Варя по-турецки уселась на диван и поторопила Фила. В бордовой толстовке, некогда подаренной Тёмой, было, конечно, тепло, но неплохо было бы согреться и изнутри.
– О! – Фил вошёл в комнату, сжимая в руках большие отцовские кружки и пряча под мышкой письмо. – Как у тебя удобно.
Бесцеремонно плюхнулся рядом, чудом не опрокинув чай. Варя взяла помятый конверт и деловито вытряхнула его. На клавиатуру скользнула карточка с датой, отдалённо напоминающая талончик, а за ним – монетка.
Фил легонько ткнул Варю кружкой в плечо. Не отвлекаясь от разглядывания письма, она перехватила её и, сделав пару жадных и жгучих глотков, впихнула обратно в руки Филу. Монетка из послания интересовала её больше всего. На одной стороне сверкал серебром рельеф администрации города, шпилем протыкавший облака. Вокруг него аккуратным разборчивым шрифтом было выбито длинное название города (и даже дефисы сохранили) и год выпуска: 2000. А с другой стороны, другим шрифтом, больше похожим на почерк человека, была выгравирована латинская фраза, украшавшая один из ножей папиной коллекции (мама по секрету рассказала, что это был тот самый нож, после удара которым папа был на волоске от смерти): memento mori.
Но ничего потаённого Варя в ней не нашла.
– Красивая… Только я не знаю, что значит. Надо будет у папы спросить. Ты же не против?
– Ты у нас мозг, – Фил покорно передал Варе кружку чая и покрутил монетку: – А она прикольная, да.
Варя повертела со всех сторон письмо: видимых дефектов печати не было, да и не дали бы они ничего; одно предложение тоже ни о чём не сообщало. Оставался лишь картонный талончик с датой, которая была смутно знакомой. Варя попыталась забить её полностью в поиск: 19.02.2000.
Вышло разное: от дней рождений до подробной астрологии человека, рождённого в этот день. Варя морщилась и крутила колёсико мышки – всё было не тем.
Дата неприятно пульсировала в сознании навязчивым воспоминанием. Смутным, некогда живо интересовавшим её. Варя морщилась, мысленно перебирая все события, связанные с двухтысячным годом. Папа отошёл от дел в девяносто девятом году, в двухтысячном они с мамой расписались. Определённо мимо.
Варя продолжала вспоминать всё, что известно ей о двухтысячных. «Туманная леди! – щёлкнуло вдруг в сознании, ногти застучали по кружке. – И к чему тут легенды об Артуре? Так, нет, там была Озёрная леди. Туманная леди – это «Пираты Карибского моря». Всё равно мимо! Или нет?» Всучив в руки Филу кружку, Варя азартно застучала по клавиатуре.
Сначала набрала «Туманная леди». Подумав, добавила город.
Пока прогружалась гугл-страница, Варя нервно подрагивала и думала, почему вдруг интернет стал таким медленным. Фил громко сопел рядом, из любопытства положив подбородок на её плечо. Его сопение сбивало с боевого настроя. Когда загрузка кончилась, первой вылетела страница в Википедии: Поджог бара «Туманная леди».
Ниже шли разнообразные видеорепортажи и статьи с журналистскими расследованиями и итогами суда.
– Ну и что это, Шерлок?
– Пожар в баре, – заходя на первую ссылку, бросила Варя. – Такое событие было… Весь город в трауре ходил. Его даже по телевизору показывали!
– Да ладно: нас по телеку показывали? – хохотнул в самое ухо Фил, а Варя лишь утомлённо закатила глаза.
– Да.
– А ты откуда знаешь?
– Ну, помнишь, в восьмом классе обэжэшник рассказывал о технике безопасности при пожарах. И затронул эту тему в том числе. У него там дочь чуть не погибла. Легче всех отделалась: всего лишь ожоги рук и ног. А, ой… – Варя смутилась под пристальным взглядом Фила.
В восьмом его в их классе ещё не было.
– Так и что там было?
– А… Там бандитские разборки были какие-то. Вроде как, территорию не поделили. Один хотел здесь банк построить, а… – Варя вполголоса зачитала: – Эрик Градов первым выкупил помещение и открыл кафе-бар «Туманная леди», пользовавшееся популярностью у всех жителей города. И на почве этого криминальный авторитет Марк приказал своим людям поджечь это здание. В тот день в здании было более пятидесяти человек. Пятнадцать из них – подростки, пришедшие праздновать День Рождения.
Варю передёрнуло. Она продолжила читать наискосок статьи, надеясь выловить там какую-никакую подсказку.
Кто-то говорил, что это просто делёжка территории, кто-то говорил, что это крыша поехала у Марка, кто-то говорил, что Марка специально слили. Свидетели, дававшие показания на Марка, находились под программой защиты, и их данные во всех источниках были либо засекречены, либо изменены. И даже девятнадцать лет спустя не подверглись разглашению. На одной из статей Фил вдруг хрипло выдохнул:
– Так у меня ж у бати днюха в этот день.
– Ты думаешь, это может быть связано? – взгляд от экрана Варя так и не оторвала, но по коже прокатился нехороший холодок. – Но твой отец же никаким образом к «Туманной леди» не причастен. Вроде…
– И снова ты… За своё, – с порога комнаты прозвучал папин голос, стремительно с приподнято-беззаботного прокатившийся до каменной тверди.
Фил с Варей дёрнулись, столкнувшиеся кружки трагично звякнули. Варя осторожно покосилась на папу. Он стоял в пальто, припорошённый снегом (очевидно, угрожающе нависавшая туча-таки разорвалась снежными перьями) и с дипломатом руках. Видимо, только с порога услышал Варин голос и удивился её присутствию дома.
– Пап, у нас тут… Вот. Дело.
Варя потрясла письмом, Фил – монеткой. Отец вскинул бровь и покачал головой, не меняя холодного жёсткого тона:
– Я же просил не лезть вас в это. А вы опять!
– Это не мы, пап! – горячо запротестовала Варя, мотая головой.
– Оно само, – поддакнул Фил.
Папа закатил глаза и глянул в коридор. И тут же одарил их лёгкой и снисходительной улыбкой:
– Само-само. Верю! Пойду чай поставлю. А вы выползайте наружу. И рассказывайте, что да как. Сышчики.
Папа скрылся за стеной, а Фил с Варей затравленно переглянулись. Варя впихнула Филу в руки письмо со всеми приложениями. Он наморщился и попытался передать их Варе. Она помотала головой и, широко распахнув глаза, зашипела:
– Твои подарочки – тебе и представлять.
– Справедливо, – пожал плечами Фил.
Обменялись. Варя забрала две большие кружки. Фил – свои подарки.
Перепихиваясь и обсуждая, как лучше обо всём рассказать папе, они
