Холод и яд - Виктория Грач
– А спорим, ты всё равно круто танцуешь?
– Только, чур, не обижаться, если я тебе ноги отдавлю, – хихикнула Варя.
Артём настраивал гитару, перебирая струны и прислушиваясь к их вибрациям. Варя изящно положила на плечо Фила одну руку, другой покрепче обхватила его горячую ладонь. Фил лёгким рывком подтянул её к себе ближе и кивнул Тёме. Он заиграл. Что-то простенькое, отдалённо напоминающее вальс и позволяющее ступать под счёт «раз-два-три».
Фил уверенно повёл Варю за собой. «А я думала, он не умеет танцевать…» – улыбалась Варя, пока ноги сами собой вели её вслед за парнем. Он же во все глаза смотрел на неё, широко и счастливо улыбаясь. Артём всё больше и больше входил во вкус, перебирая гитарные струны. Внизу живота родилось лёгкое тёплое чувство, словно тысячи бабочек одновременно сорвались с луга в небеса. Словно их с Филом кто-то подкинул в воздух и оставил парить в нём. Музыка подходила к концу, Варя крутанулась под рукой Фила и оказалась вплотную прижата к его груди. Его дыхание щекотно скользило по щеке и уху. Варя тряхнула хвостиком, и Тёма рассмеялся, бережно отставляя гитару:
– Всё. Хорош. Красавцы!
– А ты, Тём, – кокетливо уворачиваясь от поцелуя парня, улыбнулась Варя, – уже деньги можешь зарабатывать. Пойдёшь и будешь играть на гитаре.
– Да где я ещё таких придурков найду, которые танцевать будут на улице? – парировал Артём. – Таких, как вы, у меня не было. И больше не будет.
Фил отпустил Варю и в недоумении покосился на друга.
– Я не понял. Ты что: прощаешься?
– Ну… – Тёма развёл руками, тяжело поднимаясь. – Вы же прекрасно знаете, ради чего я корпел над ЕГЭ. Это важно для меня. И я понимаю, что вы вряд ли поедете со мной.
Фил с Варей переглянулись. Варя потупила взгляд и тихо вздохнула: в их городе действительно было мало институтов, куда можно было податься. Но себе факультет юриспруденции она нашла. После того, что они пережили этой зимой, Варя не представляла, как будет в одиночку справляться с неприятностями большого города, без мамы, без папы и без друзей. «Где родился – там и пригодился», – решила для себя она, но сказать об этом мальчишкам ещё не решилась. Кажется, время пришло.
– Тут такое дело, ребят… – она прикусила губу, не зная, как начать.
– Прав ты. Я решил остаться в городе, – выдохнул Фил и растерянно потёр круглый шрам у большого пальца. – Типа… Кто знает, где у отца ещё враги раскиданы! – он перекинул взгляд с Артёма на Варю и отмахнулся. – Ладно, дурацкая шутка – забейте. Просто у меня подготовка к ЕГЭ в этом году была вот вообще не вау! И будет круто, если я пройду хоть куда-нибудь. В армейку всё-таки не хочется.
Варя обескураженно уставилась на Фила и выдохнула:
– Ты не поверишь. Я хотела сказать то же самое: я остаюсь.
Артём и Фил вытаращились на неё, как будто она была каким-то пришельцем. И пару минут переваривали полученную информацию. Фил хрипло крякнул:
– Надеюсь, ты это не решила только что из-за меня.
– Размечтался, – хлопнула его по груди Варя, чувствуя предательскую дрожь в коленях. – Я давно уже решила. На юрфак поступлю. Какая разница, с корочкой какого универа адвокатскую деятельность начинать, правда же?
– Значит, всё-таки госпожа адвокат? – склонил голову к плечу Артём и грустно улыбнулся: – У тебя получится.
Варя болезненно наморщилась. Она не представляла себе жизнь без Тёмы. Он был полноценным членом их, Ветровых, семьи. И без него, наверное, будет пусто. Не так тепло, не так здорово. Варя заломила пальцы и с дрожью выдохнула:
– Но ты же… Ты же будешь приезжать, да?
– Конечно! – Тёма подошёл к Варе и бережно сжал её плечи. – Как же я могу тебя бросить? Ну и этого…
– Эй! Это подозрительно похоже на флирт, – прищурился Фил, шутливо пихая Артёма в плечо.
– Да ладно. Ты ж знаешь, что Варя мне сестра.
– Ну инцест, как говорится…
– Да прекратите вы, – рассмеялась Варя, поочерёдно взъерошив волосы мальчишкам, и поторопилась перевести тему. – А мы, представляете, собаку купили! Скоро же переезжаем в свой дом – растим охранника. Такой смешной, косолапый, бегает по дому, рычит, царапается. Я всё детство собаку хотела, а сейчас уже как-то умаялась. Погуляй с ним тридцать раз на дню, убери за ним…
– О, а можно я вашу квартиру сниму? А то меня отец грозится после выпускного сразу из дома выпнуть. Ну не срастаемся мы, как ни старайся! Он слишком упёртый!
Фил пнул жестяную банку, попавшуюся под ноги. Артём рассмеялся, а Варя одарила парня сдержанной улыбкой. Не было сомнений, что в упрямстве Фил отцу не уступал. Тёплые солнечные лучи ласкали людей, деревья и здания. В воздухе витал сладковатый запах отцветавших яблонек. Запах свежести, жизни и слепого счастья.
Небо наливалось предзакатным розовым золотом. Артём отошёл к сложенным Филом кирпичам. Чиркнула зажигалка, и вспыхнуло пламя. Дружелюбное, оранжевое, тёплое, мягко потрескивающее. Артём сел, подтянув к себе гитару, и перебрал струны. Фил достал из рюкзака вишнёвую колу и кинул Варе. Она с нелепым визгом поймала её и покачала головой:
– Сумасшедшие.
На месте людей, живущих в окрестных домах, она бы невероятно осуждала подростков, разжёгших костёр на последнем этаже недостроенного здания. Но сейчас она была на месте тех самых подростков и была невероятно счастлива.
Артём перебирал на гитаре все их любимые песни, и они, взлетавшие в воздух с их уст вместе с искрами костра, казались заклинанием, связывающим их между собой крепко-накрепко. Навсегда. Варя переплелась пальцами с Филом и улыбнулась Тёме.
Вокруг суетился мир, носились машины, люди и птицы, торопясь до темноты домой, а они были словно вне времени и вне пространства. В своём тесном тёплом мирке. Артём отложил гитару и покосился на часы:
– По домам пора. До завтра выспаться надо. Экзамен. Не забудьте паспорта и чёрные ручки!
Фил сжал Варину ладонь и хмыкнул:
– Главное: мозги не забыть. Остальное – приложится.
