Звёзды внутри тебя - Натанариэль Лиат
Ингрид посмотрела на неё долгим взглядом: было ясно, что всё это ей очень не нравится.
– Ладно, – наконец сказала она. – Но если с тобой там что-то случится, голову оторву, поняла? – Она порылась в карманах и вытащила свой шокер с фонариком. – Вот, держи. Под землёй обычно темновато.
Когда Ингрид ушла своим энергичным, уверенным шагом, забрав с собой клубок, Лу выдохнула с облегчением. Она понятия не имела, что ждёт её внизу. Она и так слишком глубоко втянула Ингрид во всё это. Подвергать её опасности ещё раз… Ну уж нет.
– Я должна найти его, – сказала Лу кошкам, сгрудившимся у её ног. – Спасибо, что стараетесь предупредить, но он мой друг.
Они расступились, понимая, что Лу не передумает. Она нажала на кнопку лифта и вздрогнула, когда в недрах шахты загремели тросы. Отчасти она ожидала, что здесь ничего уже не работает, но двери лифта, натужно заскрипев, открылись, и Лу ничего не оставалось, кроме как шагнуть внутрь. Створки съехались снова, и, прежде чем они закрылись наглухо, Лу успела увидеть, как земляные кошки с тревогой и страхом смотрят ей вслед.
Пол под ногами вздрогнул, в животе всколыхнулось чувство пустоты, как на американских горках, и кабина заскользила вниз. Спуск никак не мог длиться дольше, чем полминуты, но Лу показалось, что она движется к самому центру Земли.
Лифт привёз её… в пещеру?
Крохотной лампочки в потолке кабины хватало только на то, чтобы высветить кусочек пыльного пола перед открывшейся дверью, но гулкое эхо подсказывало, что вокруг пустое пространство. Лу щёлкнула кнопкой фонарика, и его луч скользнул по сводчатому полукруглому потолку, по стенам, наполовину обшитым красивыми пластиковыми панелями. Оставшиеся плитки стопками лежали на полу, а по незакрытым бетонным частям змеились толстые электрокабели…
Лу вдруг поняла, где она. Она читала про недостроенную новую ветку метро. Строительство заморозили, потому что кончились деньги – во всяком случае, так говорили городские власти…
Она пошла вперёд и невольно замерла, испугавшись звука собственных шагов. Тишина была абсолютной, давящей и плотной, почти видимой в луче света, как пляшущая в воздухе пыль. Пыль! Лу посветила себе под ноги и увидела то, что искала: следы на толстом сером ковре. Сердце колотилось у самого горла, когда фонарик высветил их цепочку и упёрся в груду сваленных в углу скульптур. Похоже, эту станцию планировали украсить в современном стиле, но фигуры в виде абстрактных переплетений корней и веток так и не успели расставить по местам. Лу поёжилась, подумав, что не хотела бы ездить мимо таких каждый день…
Луч фонаря нашарил среди чёрных железных лиан что-то светлое, золотом сверкнул на рыжих волосах, и Лу не смогла сдержать вскрик. Скульптуры держали Сэла, безвольно повисшего на их ветвях. Они опутали его, как безжалостные силки: Лу с болью и гневом разглядела ссадины на его шее и запястьях – как будто он очень старался освободиться, но так и не смог.
Свет скользнул по его лицу, и Сэл вздрогнул, словно просыпаясь от кошмара. Моргнул, ослеплённый фонариком, поднял голову.
– Сэл! – окликнула Лу. Он выдохнул её имя, и она рванулась к нему, но тут он закричал, и Лу не поняла ни одного слова. Она затормозила, сбитая с толку, а потом разглядела, что у Сэла на шее нет цепочки с его верным амулетом. Это Эмери хорошо говорил «по-человечески», а вот Сэл, похоже, прогуливал уроки…
– Ничего, – крикнула ему Лу, хоть в этом и не было толку. – Ничего! Я что-нибудь придумаю!
Она сделала ещё шаг, но Сэл замотал головой, и в его глазах было столько страха и отчаяния, что Лу очень ясно прочитала в них «беги!». Потом он дёрнулся и уставился куда-то ей за плечо – и, в общем, тогда бежать было уже поздно.
Лу даже не заметила, стояли ли уже эти скульптуры около лифта или сумели прокрасться туда у неё за спиной – важно сейчас было только то, что они встали по обе стороны от раздвижных дверей, словно стражи, и переплели свои чёрные ветки, наглухо закрыв выход.
Вот о чём пытался предостеречь Сэл, а она…
Лу невольно сделала шаг к краю платформы, подальше от ожившего современного искусства, и тут под потолком начали с треском загораться лампы. Они были совсем тусклыми, будто на последнем издыхании, и нервно моргали, но так или иначе станцию залил свет, только легче от этого не стало. Наоборот, Лу вдруг поняла: это знак, что её присутствие не осталось незамеченным. Все, кому нужно знать, что она тут, уже знают.
Сэл лихорадочно начал что-то говорить, но умолк на полуслове и, стиснув зубы, потряс головой. Лу загнанно оглянулась, и тут пол у неё под ногами задрожал, как если бы к станции на полном ходу нёсся поезд. Вот только звук, эхом доносящийся из тоннеля, не был ровным гулом колёс.
Скорее, он был похож на тяжёлый топот.
Лу бросилась бежать, сама не зная куда, но тут же растянулась в пыли. Она подумала, что споткнулась, но нет – её щиколотку обвило чёрное кованое щупальце. Она дёрнула ногой – и закричала от боли, когда проклятая скульптура стиснула её как капкан…
А потом появилось оно.
Чудовище вырвалось из темноты, круша края тоннеля. Вскинулось на дыбы, с рёвом обрушило ноги на рельсы, сминая их, будто пластилин. Это был исполинский косматый зверь, сплошная глыба мускулов и ярости. Из спутанной бурой шерсти торчали не то клыки, не то рога, и Лу вдруг осенило: да это же мамонт! Вот только такой, что мирные травоядные гиганты из книжек про палеонтологию и рядом не стояли…
А потом она разглядела две толстые ржавые цепи, которые тянулись от огромных загнутых бивней к рукам наездника у зверюги на загривке.
Тот, кто сидел у мамонта на спине, казался выходцем из той же самой эпохи – древний дикарь, получеловек-полузверь, с длинными, как у гориллы, руками, одетый в безобразное тряпьё.
