Звёзды внутри тебя - Натанариэль Лиат
И он был не один.
Его сородичи, такие же заросшие и дикие, выбежали из тоннеля следом за мамонтом – по потолку. У них не было ничего общего с кумо, цепкие руки и ноги которых одинаково уверенно держались на крышах и стенах – эти существа просто шли по потолку как по земле. Их волосы и одежда не свисали вниз, словно на них не действовала сила притяжения. Они как будто жили в своём, перевёрнутом мире, и, наверное, это показалось бы Лу смешным, если бы ей не было так страшно. Она некстати вспомнила, как читала, что люди в метро иногда пропадают без вести…
Эти существа были вооружены – правда, так, словно кто-то смешал зомби-апокалипсис с крестьянским восстанием Средних веков. Один потрясал лопатой из треугольного дорожного знака, другой сжимал в руке скрученные проволокой из каких-то железных обломков вилы… Но гораздо больше опасений вызывали те, кто держал длинные железные пруты с подозрительно светящимися заострёнными концами. Один из пещерных людей ткнул таким прутом мамонта – и тот, вздрогнув всем могучим телом, утробно заревел; запахло палёной шерстью. Ох, да они же раскалены добела!..
Лу сжалась на полу, стараясь стать как можно меньше, но на неё никто не обратил внимания. Действительно – кому нужна жалкая человеческая девчонка, когда тебе на милость отдан целый дракон! Самый здоровый из дикарей прошагал по потолку в сторону Сэла, и Лу отстранённо заметила, что у него, как и у всех его сородичей, левая ступня вывернута пальцами назад. Дикарь бросил Сэлу невнятную отрывистую фразу. Его гортань, похоже, не была толком приспособлена для человеческой речи, но Лу разобрала, что он велит пленнику показать лицо. Сэл не поднял опущенной головы – то ли не понял приказ, то ли не подчинился. Тогда косматый нетерпеливо перехватил свой металлический прут и без церемоний ткнул им Сэлу под подбородок, поднимая его лицо силой.
Сэл не вскрикнул, но Лу увидела, как тело друга свела судорога боли, и зажала рот ладонью, чтобы не закричать вместо него.
Дракон сощурил свои золотые глаза, посмотрел прямо на дикаря, как будто не замечая ожога, пузырём вздувшегося на покрасневшей коже. Глубоко вдохнул – и плюнул в него сгустком синего пламени.
Всё вдруг начало происходить сразу, лихорадочно быстро и оглушительно громко. Дикарь с воплем повалился на потолок, будто на пол, держась за опалённую голову. Сразу несколько рук его сородичей протянулись, чтобы ткнуть мамонта своими страшными стрекалами, и тот с рёвом двинулся к Сэлу. Платформа под исполинскими ногами трескалась и крошилась, как тонкий лёд. Погонщик, сидящий верхом на чудовищном звере, направлял его куда нужно, дёргая цепи, и Лу вдруг заметила, что они пропущены через хитрые механизмы на огромном стальном кольце, надетом мамонту на шею. Стоило ездоку потянуть посильнее – и ошейник сжимался, впиваясь в плоть исполина чёрными от застарелой крови шипами.
Лу перекатилась по полу подальше от чудовища, понимая, что оно не видит ничего у себя на пути: растопчет и не заметит… Статуя, держащая её за лодыжку, ревностно дёрнула добычу к себе, возмущённая попыткой побега. Ещё полдюжины кованых веток протянулись, чтобы схватить Лу за руки, за шею, но они, похоже, были слепы и вместо этого сграбастали её рюкзак. Лу извернулась, выскальзывая из лямок – но куда там! Другие чёрные отростки тут же спеленали её, прижав руки к бокам…
Мамонт наконец сумел взобраться на платформу. Он хотел ударить пленника могучим бивнем, но промахнулся и случайно зацепил переплетение металлических прутьев, держащих Сэла. Зверь раздражённо замотал головой в тщетных попытках стряхнуть помеху, и клубок спутанных скульптур, оторвавшись от земли, сминаясь, врезался в стену…
Лу зажмурилась, не в силах смотреть, как Сэл… И тут что-то коснулось её щеки.
Она открыла глаза. Держащая её статуя окружила Лу со всех сторон, став прутьями клетки. У самой головы Лу висел отобранный рюкзак, и на нём, задевая её лицо, болтался грязный, мокрый маленький розовый медвежонок.
Всё вдруг ожило, вспышкой мелькнуло у Лу перед глазами, словно случилось заново: пасмурный день, шумный рынок, запах дыма у подпалённого ларька, его нечистый на руку хозяин. Сэл выиграл ей этого медвежонка, когда они ещё не знали, что станут друзьями. Когда ещё не было ни Амарока, ни «Зелёного Башмака», ни истории Сэла о том, как можно случайно встретить кого-то – и потом твоя жизнь уже никогда не будет прежней.
С Лу ведь случилось именно это.
Там, около той палатки на барахолке, Сэл с мячом в руке впервые назвал её принцессой.
Звезда у Лу внутри, о которой она почти успела забыть в подземном мраке, запульсировала светом в такт биению её сердца. Секунду назад отчаяние почти затянуло Лу в свою трясину, но она прокляла бы себя, если бы дала ему победить.
Нет. Она здесь не за этим.
Лу набрала воздуха в стиснутую металлическими лианами грудь и крикнула:
– Праотец-медведь!
Она не знала ни правил, ни нужных слов. Она не была шаманкой, и волшебства у неё в крови было чуть больше, чем крыльев у мыши. Но ведь Хельга говорила, что магия не в предметах, что это ещё одна природная сила, которая есть вокруг нас всегда, только её нужно уметь укрощать. Лу не умела – но кто сказал, что она не может попросить?
– Праотец-медведь! – Она, задыхаясь, втянула воздух – получился полувздох-полувсхлип. – Для сильных почётно помогать слабым, правда? У меня… у меня есть тотем. – Она дёрнула подбородком, указывая на игрушечного медвежонка. – П-пожалуйста!.. Я… Я отблагодарю тебя потом, когда мы… Я узнаю, как правильно, и вознесу тебе всю хвалу, какую ты заслуживаешь, и…
Статуя стиснула её так, что затрещали рёбра. У Лу потемнело в глазах.
– Клянусь!.. – выдохнула она из последних сил. – Ты… великий дух Севера… по… жал…
Из её лёгких будто вместе с самой жизнью выдавили остатки воздуха, и последнее слово оборвалось на середине. В краткий миг, пока её сознание ещё не соскользнуло во тьму, Лу подумала, что теперь точно умрёт, и ей было самую капельку легче от того, что это случится на её условиях.
Металл застонал, как если бы его разгибали насильно – и его кошмарные тиски разжались. Лу рухнула на пол, судорожно дыша и ловя воздух ртом. Разорванные железные прутья больно впивались ей в бок, перед глазами плясали круги и искры, но даже сквозь них она видела, как что-то розовое стремительно растёт,
