Немного больше, чем любовь - Женя Онегина
Спрятавшись под тентом, молодые люди принялись за еду. Сложилось впечатление, что тетя Лиза учла возможность шторма, штиля или коварных подводных течений – любого катаклизма, вероятно, – и поэтому собрала провианта с запасом примерно на месяц, а может, и больше. Первыми были съедены сэндвичи с бужениной и сыром. Потом настало время пирогов с рисом и картошкой, и Елисей достал огромный термос с кофе. Было что-то удивительное в том, чтобы пить горячий горький напиток посреди моря, скрываясь от солнца под тентом. Агата сделала глоток и зажмурилась.
– Любишь кофе? – спросил Берг.
– Не знаю, – ответила Агата и пожала плечами. – Я люблю кофе в определенных местах. На пароме, например. Или на лавочке в парке. Или…
– …На яхте, – подсказал Ян и засмеялся.
– Или на яхте, – согласилась она и улыбнулась.
Пашка сладко зевнул. После купания и обеда на свежем воздухе всех стало клонить в сон. Агата забралась с ногами на диван на корме и положила голову на плечо старшему брату. Елисей облокотился на спинку сиденья, помогая ей устроиться поудобнее.
– Если хочешь, можешь отдохнуть в каюте, – предложил Берг. – Бери Павла, собаку и поспите немного. До марины не меньше часа.
Агата приподняла голову и посмотрела на Елисея.
– Почему нет? – ответил тот. – Тем более Пашке уже достаточно солнца на сегодня.
– А ты?
– А я буду клянчить штурвал!
Берг улыбнулся и отсалютовал своей кружкой.
В городе они оказались ближе к вечеру. Агата с Павлом прекрасно отдохнули и теперь выглядели гораздо бодрее своих спутников. Елисея немного укачало, когда они уже пришвартовались и сходили на берег, и теперь он выглядел так, словно целые сутки мучился морской болезнью. Дарси был несказанно рад снова оказаться на твердой земле.
А потом Ян отвез их в коттедж «Чайка» на своем внедорожнике с брезентом вместо крыши. Тетя Лиза встречала их у калитки.
От ужина Берг отказался. И при этом не забыл похвалить пирожки тетушки.
– Большое спасибо за прогулку, Ян, – вежливо поблагодарила Агата.
– Надеюсь скоро снова увидеть тебя на борту, – ответил Ян и добавил, – может быть, все-таки рыбалка?
– Только не это! Увольте! – воскликнула Агата в притворном ужасе, а Паша яростно кивал из-за ее спины.
Глава третья
«Думайте о прошлом лишь тогда, когда оно будит одни приятные воспоминания».
«Гордость и предубеждение» Джейн Остин
На острове снова бушевала гроза. Где-то оборвало линию электропередач, и коттедж «Чайка», как и все побережье в тот вечер, погрузился в темноту. Тетя Лиза достала свечи и расставила их на столе. Белые, высокие и толстые. Таких должно хватить не на один вечер. Все семейство собралось в гостиной, а дядя Алекс решил растопить камин. Несмотря на позднее время, никто не спешил разойтись по комнатам. Елисей, сидя у огня, что-то рисовал в своем блокноте. Дядюшка дремал в кресле, отгородившись от домочадцев вечерней газетой. Агата и Паша играли в шахматы, а тетушка распускала вязание. Капли дождя настойчиво стучали по стеклу. На улице грохотал гром – или это был шум прибоя? А в доме было тепло и уютно.
– Давайте пить чай! – предложила тетя Лиза.
– А пироги остались? – оживился Пашка.
До этого момента он сидел хмурый и старался лишний раз не смотреть в окно, когда небо взрывалось новыми вспышками зарниц. К тому же он явно проигрывал сестре эту партию.
– Я думаю, шторм – это отличный повод достать запасы шоколадных конфет и апельсинового джема, – ответила ему тетушка.
За апельсиновый джем Пашка был готов хоть сейчас выйти в море. Об этом в доме знали даже собаки.
Агата поднесла ко рту высокую кружку с ароматным напитком и замерла. Греметь внезапно прекратило, и в комнате воцарилась странная тишина, нарушаемая лишь тихим треском горящих в камине поленьев. А потом раздался дикий леденящий душу вопль. Пашка подпрыгнул, пролив чай себе на колени и мигом забыв про сладости. Собаки зашлись жалобным воем. Елисей с громким стуком поставил свою кружку на стол, преувеличенно спокойно поднялся и проговорил:
– Я проверю веранду.
– Отлично, – невозмутимо ответил ему дядя Алекс и сделал глоток, – потом пойдем на чердак.
– Дарси! Бин! Тишина! – рыкнула Агата на собак, и те снова улеглись, беспокойно шевеля ушами.
Вопль тем временем перешел в протяжный вой. Гостиную озарило очередной вспышкой молнии, тут же раздался оглушающий громовой раскат. На коттедж «Чайка» с новой силой обрушился ливень. Собаки заскулили, забившись под кресло дяди.
Вернулся Елисей, удерживая на вытянутой руке масляную лампу.
– На веранде его нет, пап, – проговорил он.
Дядя Александр удивленно приподнял брови и отложил в сторону газету.
– Вот как? Тогда придется лезть на чердак. Иначе это чудовище не даст нам сегодня спать.
Елисей кивнул, соглашаясь, и добавил:
– У мамы в машине должен быть электрический фонарь. Возьмем его, чтобы не рисковать. Паш, принеси!
– Никуда я не пойду, – ответил мальчишка, – там света нет. Сломаю вам что-нибудь в темноте, еще и виноватым буду.
– Будешь, – подтвердил Елисей, – иди давай!
Вой тем временем продолжался. Уже не такой громкий, особенно на фоне дождя, но вселяющий глухую тоску. Агата представила, как пытается заснуть под эти звуки, и поняла, что не сможет.
– А что вы ищете? – спросила девушка.
– Снежка, – обреченно ответил Елисей и вздохнул, а Агата рассмеялась. – Бедный лысый кот испугался грозы и забился в щель, из которой теперь не может вылезти.
– И часто с ним такое?
– Только во время грозы и фейерверков, – сказал Пашка, – а в гараж я не пойду!
За фонарем пошла Агата. Она не любила, когда мальчишки начинали ссориться из-за ерунды. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на бессмысленное выяснение отношений. Она поняла это давно, едва переехала к маме. К счастью, они обе быстро осознали, что постоянные споры не приводят ни к чему хорошему, и научились жить в мире. Мама стала для Агаты другом. Точнее, лучшей подружкой, с которой можно весело поболтать за чашкой чая и печеньем. И даже Хьюго своим унылым видом уже не мог испортить им настроение. Нет, Агата понимала, почему ее мама много лет назад выбрала холодного невозмутимого финна, оставив маленькую дочь безалаберному Стасу. Станислав Колбецкий был чутким человеком. И
