Владислав Крапивин - Алые перья стрел
— Идемте, — сказал Антошка. Трое друзей двинулись было на звуки музыки. — Крокопудра, пока… — спохватился Антошка.
— Ладно, до завтра. Но имейте в виду… — И Крокопудра, кряхтя и почесываясь, двинулся своим путем. Тут же по сторонам от него повыскакивали из травы странные существа — полузайцы, полугномы. С обезьяньими повадками.
На заборе КрокопудраНарисован белой пудрой.Нам тебя подкрасить надо —Купим красную помаду!
— Брысь, макаки!..
…Друзья выбрались на усыпанную ромашками поляну. Тоненький, с острыми локтями и растрепанными локонами музыкант Тима водил смычком и время от времени нагибался к листьям и головкам высокой травы. На них сидели крупные кузнечики. Играли на крохотных скрипках.
Данилка жестом остановил друзей: не мешайте, мол… Но Тима услышал шаги, оглянулся, опустил смычок. Заулыбался друзьям.
— Посмотрите, у нас целый оркестр получился. Они такие способные…
Коренастый деловитый Аркашка повел плечами.
— Зря ты с ними возишься. Давай лучше превратим этих кузнецов в конницу! Кому нужна их скрипучая музыка?
Тима захлопал светлыми ресницами.
— Ну, ребята… послушайте… Какая же она скрипучая? Ну ведь нельзя же совсем без музыки.
— Конечно, нельзя, — сказал Антошка.
— А без лошадей можно? — загорячился Аркашка. — А как мы будем охотиться за кенгулапами? Как скакать по Желтой прерии? Как догоним Черного рыцаря? Верхом на Крокопудре? А может, верхом на твоих скрипках?
Данилка в это время стоял чуть в стороне, слушал и растерянно моргал.
— Ребята, да вы что! — звонко сказал он. — Лошади — это же просто! Пошли! — Он быстро зашагал через траву к забору. Антошка, Тима и Аркашка, переглядываясь, двинулись за ним. Когда подошли, Данилка мелом уже дорисовывал четырех вздыбленных длинногривых коней — быстрыми взмахами. Скакуны зашевелились, гривы колыхнулись.
— Ух ты! — сказал Аркашка.
— Вот это кони — обрадовался Тима. — Они… как музыка.
— Давайте назовем их Ант, Арк, Тим и Дан, — радуясь, что все так хорошо разрешилось, предложил Данилка. — Согласны?
— Ура, — сказали Аркашка и Тима.
— Антошка, а ты?.. — оглянулся Данилка. — Антошка… ты чего?
А он стоял в сторонке и запястьем тер глаза.
— В глаз попало? — подскочил Аркашка.
— Дай посмотрю… — взял его за локоть Данилка. Антошка отодвинул локоть.
— Ты… плачешь? — тихо спросил Тима.
Антошка опустил руку и смотрел в землю.
— Да ну вас… Я испугался… Я думал, мы все сейчас поссоримся…
Трое запереглядывались.
— Ты, Антошка, чепуху какую-то выдумал, — осторожно сказал Данилка. — Как же мы можем поссориться? Ведь у нас же Антарктида.
— Я понимаю. Я испугался…
— Чего бояться, если мы вместе? — пожал плечами Аркашка.
— Испугался, что… перестанем вместе…
— Не надо, Антошка… — шепотом сказал Тима и взял его за плечо. И в этот миг Аркашка запританцовывал, завопил:
— Ай! Ой-ёй-ей! — Он выдернул что-то светящееся из кармана, отбросил. — Карман прожгла!
В траве ярким горючим светом горела большая искра.
— Что это? — удивился Антошка.
— Что-что! Вечерняя звездочка! Я ее вчера с неба достал. Намазал воздушный шарик начинкой от конфеты, пустил вверх на длинной нитке, звездочка прилипла. Я ее — вниз и в карман. А потом забыл… А она вон как… — Аркашка все приплясывал, потирая обожженное бедро. — Кусачая.
— Ты же сам виноват, — заметил Тима. — Звезды не держат в карманах…
— Давайте отправим обратно, — предложил Антошка.
— Думаете, получится? — усомнился Аркашка. Слегка виновато.
— Конечно! — заверил всех Антошка. — Он взял из травы звездочку и перекидывал из ладони в ладонь, как уголек. — Я кину, а вы считайте…
Они встали в кружок.
Ант… Арк… Ти… ДА!Улетай наверх, звезда! —
хором сказали друзья, и Антошка махнул рукой. Звездочка золотой ниткой прошила сумерки и затерялась среди других вечерних звезд. Ребята помахали ей из травы.
Над травами бесшумно шли сбежавшие с забора нарисованные кони.
— Ну что, домой? — спросил Аркашка (все еще почесывая ногу под карманом).
— Пора, — согласился Антошка. — Только давайте скажем… те слова…
Стоя кружком, они сцепили правые руки и покачали ими.
Ант… Арк… Ти… ДА!Будем вместе навсегда!
Эти слова Летчик Антошка Топольков повторил и сейчас, когда кончил рассказывать свою историю Алешке.
Посидели у столба с именами, помолчали. Наконец Алешка нерешительно спросил:
— А что дальше? Значит, вы… все-таки поссорились?
— Что ты! Никогда в жизни! Просто… такое злое совпадение…
— Какое?
— Родители уговорили меня поехать в лагерь. Отцу надо было в командировку, мама сдавала экзамены в институте, всем не до меня… Сказали, что всего на три недели. Я этих трех недель не выдержал, конечно, вернулся через две, но все равно опоздал. Их уже не было.
— Кого?
— Аркашки, Тимы и Данилки. Они разъехались из города. Навсегда.
— Все враз?
— Так получилось. У Аркашки отца перевели на стройку в Голубые Холмы. Тимкиных родителей пригласили в новый театр, в Ясноград. А Данилку мама увезла в деревню, тоже насовсем…
— И ты их больше не видел?
— Нет, почему же! Когда у меня появился самолет… я ведь рассказывал, как он появился… и когда меня зачислили в летчики, я полетел к ним сразу. Первым делом в Голубые Холмы…
Он посадил «Стрекозку» на краю городка, помчался по незнакомым улицам, держа перед собой клочок бумаги с адресом. Нашел дом, взбежал по лестнице, надавил звонок…
У появившегося на пороге Аркашки расплылось лицо.
— Ух ты! Антон!
— Я за тобой! Летим к ребятам! У меня самолет, настоящий, честное антарктическое!
Аркашка не очень удивился.
— В кружке построили, да? А у нас на технической станции роботов делают. Хочешь, покажу?
— Потом… Ну, ты что? Давай скорее полетим к Тиме и Данилке!
Антошка поцарапал кроссовкой линолеум. Оглянулся на висевшие в передней часы.
— Понимаешь… у меня в два часа занятия на станции. Я там не достроил одну штуку.
— Аркашка, — тихо сказал Антон. — А как же Антарктида?
Аркашка еще раз оглянулся на часы.
— А ты… знаешь что?! Ты слетай сначала к Тимке. Договоришься с ним, а потом прилетите за мной. Я… может, освобожусь к тому времени.
— Ну, что ж… — сказал Антон. И стал спускаться по лестнице.
Тима играл на скрипке.
Он увидел в зеркале Антошку. Тот остановился в двери и слушал игру.
— Антошка… это по правде ты?
— Хочешь вернуться в Антарктиду? У меня самолет. Честное антарктическое…
Тима посмотрел на скрипку.
— А ее можно взять с собой? С ней ничего не случится на высоте?
— Мы ее завернем. Я полечу очень осторожно…
И тут в комнату вошел знаменитый Тимин папа-артист.
— Антоша. Я могу поговорить с тобой как мужчина с мужчиной? С глазу на глаз.
— Конечно, дядя Витя.
Они вышли в другую комнату, дядя Витя взволнованно поправил на круглом животе подтяжки.
— Видишь ли, Антоша… Я тоже понимаю, что такое дружба. Что такое любимые места, любимые игры и так далее. Да… Но Тима так увлечен музыкой. Недавно он играл уже в настоящем концерте, и скоро снова… Занятия скрипкой требуют постоянного труда…
Антошка опустил голову. Перед глазами замелькал вертящийся пропеллер. Впрочем, это не сейчас, а когда он уже вел «Стрекозку» к деревне, где жил теперь Данилка.
Данилка сидел на крыльце и лепил из глины веселого крокодила. Антошка не успел ничего сказать. Данилка встал, обернулся, будто его окликнули. Глаза у него и даже веснушки засияли.
— Ну вот. Я всем говорил, что ты приедешь. Даже мама не верила, а я все равно знал… Ты на чем?
— На самолете… Я не шучу, Данилка, не думай! Есть маленький самолет. Летим в Антарктиду!
Данилкина радость потускнела.
— Если на самолете, мне нельзя. Не разрешат.
— Но это совсем безопасный самолет!
— Врач все равно не разрешит. Оказывается, у меня сердце не в порядке. Поэтому и в деревню переехали, здесь спокойней. Мне даже бегать не дают, а на высоту и совсем… Если будет осложнение, придется делать операцию. Я не боюсь, да мама вся извелась…
Антошка положил ему руки на плечи.
— Данилка… ты не горюй. Я буду прилетать. Часто…
— Я и прилетал, — сказал Антон Алешке. — И к Данилке, и к Аркашке, и к Тиме. И сейчас прилетаю. Иногда… Времени только мало, постоянно в рейсах. Заповедные леса, тридевятые государства…
