Вы меня не знаете - Имран Махмуд
Например, тому, что Земля круглая. Я не вижу этого своими глазами, но верю фотографиям. Я верю, что где-то в Америке действительно существует Обама. Лично я его не видел. И даже не видел никого, кто видел. Я его видел только по телику. Говорят, он был президентом. Но наверняка я этого не знаю. Я не знаю наверняка, что этот человек – адвокат. Он так говорит, и я верю ему на слово. Так что я тоже в этой лодке, и я прошу вас сесть в нее вместе со мной. Поверить на слово. Иногда можно просто поверить на слово.
Ки читала много исторических и всяких таких книг. Генрих какой-то, его двенадцать жен и так далее. И в таких книгах всегда пишут, что, мол, у такого-то короля был такой-то советник, столько-то слуг, а здесь они делали это, а вон там – вот то, а на завтрак тот чувак ел то-то, бла-бла-бла. И я всегда спрашивал ее: откуда, блин, они все это знают? И она обычно отвечала: вычисляют благодаря разным другим штукам. Например, находят картину, на которой изображен какой-то чувак. Потом во всяких бумажках находят описание советника, и кто-то говорит, типа, погодите, это же тот чувак на картине. Потом кто-то еще такой: смотрите, у него в руке пара дохлых уток, он, наверное, любил поохотиться. Потом кто-нибудь еще говорит: раз он убил двух, он, видимо, хорошо стреляет. А потом еще кто-нибудь скажет, мол, смотрите, куда он смотрит, он смотрит на маленького мальчика, значит, он педофил, и так далее. Это, как по мне, полная херня. Это, как по мне, хороший пример, как что-то может что-то означать, но ведь это же не доказательство?
В моем рассказе, значит, много сомнительного? Как доказать, что все было именно так, как я говорю? Все, что я рассказал, – это как в книгах по истории. Можно соединить точки, но картинка получится ненастоящая. Я говорю, что случилось одно, потом случилось другое и по такой-то причине. Но это не значит, что все действительно так и было. Это значит только, что я говорю, что было так. В конечном итоге это, может, вообще ни хрена не значит. Просто теория. Так что я вроде как в жопе, да?
Но, с другой стороны, то, как обвинение объясняет, как, по их мнению, все было, – это ведь та же херня? Просто теория. Они не могут доказать, что я застрелил Джамиля, потому что нет ни одного свидетеля. Они не могут доказать, что моя кровь оказалась там именно так, как говорят они, потому что у них нет свидетеля, который мог бы сказать: «Да, кровь на него попала вот так». Они не могут точно сказать, что следы продуктов выстрела остались на мне потому, что я застрелил Джамиля, или потому, что его застрелил кто-то другой, например, Кира, одетая в мое худи, или потому, что я был в нем, когда выносил Джамиля из нашего псевдопритона. Они не могут ничего сказать с уверенностью. Они не могут даже доказать, что ничего из того, что я рассказываю, не было или что все было как-нибудь по-другому. Они не могут доказать, что не существует Ки, или Курта, или Фейса, или Гилти.
Так что в итоге? Остались одни «может быть». Может быть, все было вот так. А может, по-другому. Но что толку? Толку никакого. Как говорило обвинение, нужна абсолютная уверенность, а не предположения.
Кое в чем, правда, вы можете быть абсолютно уверены. Первое – Джамиля застрелили. Второе – из всех людей в этом зале только я знаю, как именно его убили. Даже обвинение не может с этим не согласиться. Либо я его застрелил, либо видел, как его застрелила Кира. Третье – у меня дома лежат тридцать штук. Чего обвинение не может объяснить, так это откуда у меня эти деньги. Единственная теория, которая у вас есть, – моя, ну или любая другая, которую вы можете придумать. Но откуда еще у меня могли взяться эти деньги? Я ограбил банк? Выиграл в лотерею? Откуда-то они ведь появились?
Есть еще кое-что. Джамиля застрелили не просто так. В людей обычно просто так не стреляют. Да, обвинение говорит, что им не надо доказывать мотив и прочее. Но это, что ли, логично? На это должна быть причина, и причина, как я уже говорил, только одна: назвать кого-то «конченым» – никакой не мотив. Из-за этого людей не убивают.
Я знаю, что все, что я вам рассказал, – правда. Но знаете, может, в конечном итоге это и не важно. Я уже подумываю на все забить и сказать, что я виновен.
Если я признаю, что застрелил его, вам будет проще? Тогда вы уйдете отсюда с чистой совестью и скажете себе: «Мы все сделали правильно»? Ладно, тогда это я. Я его застрелил. Он был конченый. Он меня выбесил, и я застрелил его из «Байкала». Убил. На улице. Одетый в сделанное на Тайване худи с иероглифами. Потом сел в такси. Купил билет в Испанию и собирался улететь. Не знаю, откуда у меня тридцать штук, но да и по фиг. И не знаю, почему так и не улетел. Не знаю, почему не взял эти тридцать штук и не сбежал, вместо того чтобы сидеть и ждать, пока меня арестуют. И не знаю, почему оставил пистолет в квартире. Но доказательства против меня неопровержимые.
Ну и что теперь? Теперь вы довольны? Вы же знаете, что я получу пожизненное, это справедливо, как по-вашему? Если я и застрелил его, справедливо сажать меня на всю жизнь? А если бы на моем месте были вы? Но вы-то на моем месте никогда бы не оказались, да? Он бы никогда не появился у вас на пороге. У вас по улицам барыги не ходят. У вас есть дела поважнее. Есть работа и минимальные возможности. А у меня что есть?
Единственное, что у меня было, – это Кира, но больше ее нет. И не важно, верите вы в нее или нет, но вы можете верить, что она правда была. Она появилась в моей жизни, когда я
