Ларс Кеплер - Соглядатай
После Сёдертелье они свернули на Е-225 и поехали вдоль желтых рапсовых полей, миновали крупный промышленный район, застроенный светло-серыми корпусами фармацевтической компании «Астра Сенека», промчались под высокой линией электропередач и оказались на лесной дороге.
Марго сунула в рот печенье, прожевала, почувствовала рассыпчатый вкус сахара и масла и вязкое пощипывание кисловатого варенья.
– Это печенье Петтера? – спросил Адам.
– Теперь мое. – И Марго отправила в рот еще одно.
– Он даже не сможет угостить жену.
– Но не стал бы возражать, если бы ты съел парочку. – Марго протянула Адаму жестянку. Адам взял печенье и с улыбкой сжевал, держа руку под подбородком, чтобы не накрошить в автомобиле Марго.
Дорога стала уже, мелкие камешки подскакивали позади машины, и Марго сбросила скорость. На морском берегу угадывались одиноко стоящие деревянные домики.
Паси Юкалу судили за нанесение тяжких телесных повреждений, изнасилование и попытку изнасилования.
Забеременев, Марго перестала участвовать в оперативных мероприятиях, однако нынешнюю вылазку решила рассматривать как продолжение офисной работы, поскольку у Паси Юкалы не было телефона.
– Думаешь, он опасен? – спросил Адам.
Оба знали, что не должны ехать к подозреваемому без поддержки спезназовцев – если действительно вышли на след «грязного проповедника». На всякий случай Марго прихватила свой «Глок» и четыре запасных магазина к нему.
– У него приступы агрессии и проблемы с контролем над импульсами, – сказала Марго. – А у кого их нет?
Паси Юкала жил поблизости от церкви Пробуждения Ертуны.
Марго свернула на узкий проселок, бежавший через жидкий лес, и снова увидела море. На обочине было припарковано с пятнадцать автомобилей, но Марго доехала до самого забора и остановилась там.
– Нам не обязательно идти к нему сейчас, – заметил Адам.
– Я только одним глазком, – пообещала Марго и проверила оружие, после чего сунула пистолет обратно в кобуру и тяжело вылезла из машины.
Они остановились перед красным домиком с белым крестом, выложенным по торцу диодными лампочками. Казалось, будто свет просачивается изнутри, сквозь тонкие щели в стенах. Позади домика тянулся до самого моря склон, заросший травой.
Окна были занавешены.
Сквозь стены доносился чей-то сильный голос.
Мужчина что-то прокричал, и Марго вдруг накрыло ноюще-неприятное чувство.
Она пошла вперед, чувствуя, как натирает кобура. При выросшем животе кобура оказалась высоковато.
Марго с Адамом прошли мимо бочки с водой, чертополоха метровой высоты и заржавевшей газонокосилки. В тенистой траве у дороги ползали большие слизняки.
– Может, подождем здесь, пока они не закончат? – предложил Адам.
– Я войду, – твердо сказала Марго.
Они открыли дверь и вошли, но теперь внутри повисла тишина, словно их прихода ждали.
На стене висели большие фотографии – летняя встреча на берегу моря и совместная поездка в Алабаму. Стопка заполненных документов о сборе пожертвований на новую церковь Пробуждения Ертуны лежала на столе возле гнутой коробки с деньгами и двадцатью экземплярами пятидесятнического сборника псалмов.
Адам заколебался, но Марго махнула ему рукой – иди сюда. Это просто церковь, подумала она, но все же, если вдруг начнется перестрелка, пусть он будет рядом и в нужной позиции.
Обхватив рукой живот, Марго прошла в следующую дверь.
Теперь до нее донеслись бубнящие голоса.
Она оказалась в белой церковной зале. Столбы упираются в потолочные балки, все сияюще-белое.
Белые стулья выстроились рядами на белом полу, чуть дальше – возвышение.
На стульях сидели человек двадцать. Взгляды прикованы к проповеднику.
Марго поняла, что перед ними не кто иной, как Паси Юкала.
На нем было кроваво-красное облачение, манжеты расстегнуты и находят на запястья, волосы с одного бока взъерошены, лицо в поту. Рядом опрокинутый стул. Маленький хор молчал, певчие глядели на Паси во все глаза. Проповедник поднял утомленное лицо и оглядел свою паству.
– Я был глиной под Его ногами, соринкой в Его глазу, грязью под Его ногтями, – произнес он. – Я грешил и грешил сознательно… Вы знаете, что я делал с собой и с другими, вы знаете, что я говорил своим собственным родителям, своим матери и отцу.
Прихожане заохали и беспокойно заерзали на стульях.
– Недуг греха бушевал во мне…
– Паси, – простонала какая-то женщина, глядя на него мокрыми от слез глазами.
Прихожане глухо загудели.
– Вы знаете, что я напал на человека и ударил его камнем, – продолжал Паси с возрастающей экспрессией. – Вы знаете, что я сделал с Эммой… а когда она простила меня, я бросил ее и Микко; вы знаете, как я пил спиртное, пока не угодил в Южную больницу…
Прихожане взволнованно шевелились, стулья скрежетали по полу, опрокидывались, какой-то мужчина опустился на колени.
Дышать стало труднее, Паси охрип за время службы, которая, кажется, приближалась к кульминации. Марго попятилась к двери и увидела двух женщин – схватившись за руки, они заговорили на неизвестном Марго языке, непонятные слова повторялись, речь текла все быстрее и быстрее.
– Но я передал свою жизнь в руки Господа и принял святое крещение, – продолжал Паси. – Теперь я – капля крови, что катится по щеке Иисуса, я капля крови…
Прихожане завопили, зааплодировали.
Маленький хор в полную силу грянул: «Ныне спали кандалы, я свободен, я свободен, прощены мои грехи, я прощен, я свободен, аллилуйя, аллилуйя, Иисус умер за меня! Аллилуйя, аллилуйя! Я свободен, я свободен…»
Прихожане затянули вместе с хором, хлопая в такт. Паси Юкала стоял, закрыв глаза, по его лицу струился пот.
Глава 82
Марго и Адам ждали возле церкви, наблюдая за выходившими прихожанами. Над ними разливалось умиротворение. Люди с улыбкой переговаривались, нажимали кнопки телефонов, читали сообщения, шли к машинам, взмахивая руками в знак прощания.
Вскоре вышел и Паси – один.
Красное облачение расстегнуто на груди, ткань под мышками потемнела от пота. Держа в руке пластиковый пакет из «Статойла», он тщательно запер дверь.
– Паси? – окликнула Марго, шагнув ему навстречу.
– Поддоны в гараже… а мне надо успеть в «Кооп» до закрытия, – ответил Паси и зашагал к воротам.
– Мы из уголовной полиции, – сообщил Адам.
– Остановитесь, пожалуйста, – сказала Марго уже более резко.
Паси остановился, положил руку на столб ворот и повернулся к Марго.
– Я думал, вы по объявлению… У меня пять паллет польского «Мистера Мускула», я обычно продаю его через магазин низких цен, но они затянули…
– Вы живете здесь?
– Ниже есть домик поменьше.
– И гараж, – добавила Марго.
Паси не ответил – только глянул на ржавую трубу, вдавленную в землю.
– Можно заглянуть? – спросил Адам.
– Нет, – ухмыльнулся Паси.
– Мы попросим вас следовать с…
– Я еще не видел удостоверений, – почти прошептал он.
Адам предъявил Паси свой жетон, но тот едва взглянул на него. Он только кивнул, словно самому себе, и выкорчевал трубу из земли.
– Бросьте трубу, – предупредила Марго.
Паси, ухватив трубу обеими руками, медленно приближался к ней. Адам отступил в сторону и достал свой «Зиг Зауэр».
– Я грешен, – мягко сказал Паси, – но я…
– Ни с места! – крикнул Адам.
Что-то словно обмякло в напряженном теле Паси. Он замер, швырнул трубу в траву и утомленно проговорил:
– Я искал греха, но я прощен.
– Богом – возможно, – ответила Марго. – Мне нужно знать, где вы находились в последние две недели.
– В Алабаме, – сосредоточенно сказал он.
– В США?
– Мы навещали церковь в Трое, провели там два месяца, я вернулся домой позавчера… Там проходила встреча, религиозное обновление, на деревянном мосту с крышей, – улыбнулся Паси. – Словно жерло пушки, наполненное молитвами и песнопениями. Ради этого стоило съездить.
Марго и Адам задержали Паси и связались с паспортной службой, чтобы проверить его слова. Все сходилось; они извинились за беспокойство, сели в машину и поехали через темную зелень.
– Ты цела? – спросил Адам, помолчав.
– Почти.
– Мне нужно домой.
– О’кей, – согласилась Марго. – Я могу поговорить с Томасом Апелем сама.
– Нет.
– Ты же знаешь, он не склонен к насилию.
Томас Апель руководил приходом Церкви Иисуса Христа святых последних дней в Якубсберге. Он был единственным из пятисот, у кого в анамнезе значилось близкое к психозу расстройство личности.
– Займемся этим завтра, – неуверенно предложил Адам.
– Ладно, – соврала Марго.
Он посмотрел на нее искоса и признался:
– Катрина скучает дома одна.
– Да, ты ведь отлучаешься часто и надолго.
– Это не так…
Марго медленно вела машину по узкой извилистой лесной дороге. Ребенок в животе зашевелился и вытянулся.
