Иван Царевич и серый морг - Янина Олеговна Корбут
– Ситуация…
– Ладно, выкрутимся. Теперь у меня есть волшебный телефон заместителя мэра. Давай потихоньку посмотрим, что это за здание, что там творится, а там решим. Если что, я пойду, а если не выйду – позвонишь Тихонову. А пока есть время, надо узнать, как обстоят дела с криминальной обстановкой у нас в городе.
Бандитский Ярославль
Лопатин с утра уже отирался на рынке. По причине аномальной майской жары на нём была лёгкая рубаха, накинутая на майку-алкоголичку и красные шорты с лампасами. По привычке он сразу же попросил у меня закурить и насыпал мне жменю семок, которые сам грыз с сосредоточенным остервенением.
– Как псина? Не пойму, на фиг ты её забрал? Я вот забогатею, заведу пса породы мастино, назову Вулканом.
Я заверил его, что с моей псиной всё в порядке:
– Здоровая стала, как лошадь. Ест хорошо.
И сразу же перешёл к делу:
– Расскажи про бандитскую жизнь нашего города. Что, кто, зачем.
Лопата поперхнулся семечкой и быстро огляделся по сторонам:
– Ну ты даёшь! Зачем тебе?
– Надо, раз спрашиваю.
– Ты в курсе, что про тебя уже слухи ходят? – заявил Лопата после молчания длиной в две смачные затяжки. – Что ты экстрасенс. Или типа психов, ну, которые мысли читают.
– Ага, в курсе.
– Так прямо и читаешь? – недоверчиво прищурил он свой левый глаз. – И чё там сейчас у меня в башке?
Я зажмурился и вытянул руки вперёд.
– Эх, сейчас бы кружечку пива, – не поднимая веки, завёл утробным голосом. – Всего одну кружечку, и похмелье – как рукой…
Лопата заржал и хлопнул меня по плечу:
– А ты могёшь! Я всегда говорил, что ты нормальный пацан, хоть и с придурью.
Лопата быстро перепоручил семечки сидевшей рядом старушке с беломориной в зубах и сказал, что у него есть полчаса: обед по расписанию.
Через пять минут мы уже сидели в грязноватой пивной возле рынка. Лопата жевал бутерброд с заветренным салом, запивая пивом. Я решил взять квас и теперь с завистью поглядывал на пушистую пену в его стакане.
– Спрашивай.
– Ну, хотелось бы узнать реальную расстановку сил. А то я только байки про бандитов и всякие ОПГ слышал.
– Мамка говорила, у тебя дед ментом был. Что, ничего не рассказывал? И брат в мусора пошёл.
– Наверное, дед думал, что я мелкий ещё. Или в то время кризис и дефицит его больше волновали. Надо было внуков поднимать. А брат вообще считает, что мне не следует о таком знать.
– Ясно. Берегут твои нежные ухи, да? Короче, тут в двух словах не расскажешь. С чего бы начать… Ярославль у нас что?
– Что? – не понял я.
– Близко к Москве. Сечёшь, о чём я? Наши все «бандюки» пытались «старшим» подражать. Потому много было жести, крови много. Но и по понятиям жили. Где-то с конца восьмидесятых, как раз когда мы в садике в колготки ссали, начали появляться первые группировки. Это были спортсмены. У нас тут в то время была сильная школа борьбы. Первым всех собрал под крыло Лысый – Андрей Лысяков.
Я усмехнулся:
– Спортсмены – бандиты?
– А что ты думал? Тогда оружие так просто достать нельзя было, а кулаки – милое дело. Кто умел драться, тот был на коне. Они крышевали рынки и кооперативы. Опять же, в лес вывозить и заставлять ямы копать – это они первые начали. Быстро нажили врагов, потому что работали топорно. Годика через три Лысого взорвали гранатой в собственной тачке. Группировку возглавил Данила.
– Дай угадаю? Фамилия Данилов, – влез я, а Лопата кивнул:
– Он, говорят, неплохой дядька был, даже помогал спортшколам.
– Помогал или там присматривал себе новеньких в группировку?
– Ты дальше слушай. В один год со спортсменами появилась Варламовская группировка. Те от спорта были далеки. Настоящие уголовники. Главный их, Варламов, сидел с подросткового возраста, хотел вора в законе получить. Данила, после того как Лысого взорвали, пошёл к Варламову, хотел поделить зоны, которые каждый будет доить. Но когда он приехал на переговоры, его расстрелял киллер из тачки, что напротив проезжала. Менты, ясное дело, знали, кто и что, обыск у Варламова провели. Он присел за хранение оружия. Какое-то время было тихо: кто на кладбище уехал, кто в тюрьму. Ну, какие-то мелкие группировки были, нерусей немного. Правая рука Варламова – Домовой – сотрудничать стал с московскими, авторитет себе заработал. И где-то в девяносто пятом году по городу прошла волна заказных убийств: Домовой с московскими чистил спортиков и чеченов. Ну и понеслась. Главу чеченов не добили, те стали мстить. Домового в расход, вместе с семьёй приговорили. Ну и лидера чеченской ОПГ в ответ взорвали прямо в лифте. И никого не осталось.
– Прямо как у Агаты Кристи.
– Ага, я тоже их песни люблю.
Я хотел уточнить, что имел в виду роман «Десять негритят», но махнул рукой и попросил:
– Давай дальше. Здорово у тебя выходит. Прямо заслушаешься.
Польщённый Лопата отхлебнул пива и продолжил:
– В это время укрепились ещё две группировки – Уткина и Тихонова. Тихонов к тому времени был уже бизнесменом и депутатом.
– Подожди, Тихонов – это же наш заместитель мэра.
– Так то когда было? В те годы Уткин крышевал кафе и рестораны, а Тихонов негласно – недвижку. Уткин попытался избавиться от основного конкурента. Был заказ расстрелять его машину на заправке прямо с женой и сыном. Но там что-то сорвалось – только жена погибла. Снова началась бойня. Всё это вывалилось на улицы, заместителей Уткина сразу же пристрелили, а он сам подался в бега, в Москву. Тихонов перекантовался в больничке, а к тому времени, как он вышел, город уже был под контролем милиции. Тихонов как бы не при делах. Но из его людей тогда почти никого не осталось. И авторитетов, которые могли бы мелкое ворьё под себя собрать, больше не было.
– И всё?
– Остались только мелкие группировки, залётные придурки. Действовали от балды, рады были сорвать хоть мелкий куш. Грабежами промышляли. Может, слышал, года три назад было дело, хотели инкассаторов грабануть? Тачку перекрасили под милицейскую, купили форму, рации. Но не повезло: их настоящие менты запалили, те стали отстреливаться. Мента одного насмерть. Ну и так, по мелочи…
– Что?
– Короче, под Уткиным ходил один такой, фамилия Бледных, Бледный кличка. Говорили: он отмороженный совсем был. За это его и привечали, хотя он поначалу у них кем-то вроде шестёрки числился. А когда ихних всех стреляли, успел по мелочи присесть. У пенсионера какого-то то ли радио скоммуниздил, то ли ещё какое-то старьё. Вот он выжил. И
