Иван Царевич и серый морг - Янина Олеговна Корбут
На втором этаже тоже было темно, только из предполагаемой комнаты хмыря падала полоска света, отражаясь в окне. На улице горел фонарь, и этого было достаточно, чтобы оценить обстановку. Посреди большой комнаты стоял бильярдный стол, пахло кожей и табаком.
– Богато живут, – завистливо вздохнул Суслик, делая попытку присесть на диван. Я тоже осматривался, решая, что сказать Роме.
– Наверное, музыку в наушниках врубил, вот и не слышит ничего.
И тут балконная дверь, скрипнув, распахнулась. Дохнуло весенним загородным вечером, и из-за шторы появился мужчина. Он ещё не видел нас, поэтому спокойно вошёл и щёлкнул выключатель. Комната наполнилась ярким, режущим глаза светом.
Суслик уже успел присесть на диван. Точнее, утонуть в нём. Я стоял у бильярдного стола, не зная, что предпринять, и из-за нелепости ситуации улыбался.
У Тихонова (хорошо, что перед выходом «на дело» я узнал, как он выглядит) оказалось приятное лицо с квадратным подбородком. Ничем особенно не примечательное, кроме довольно больших, навыкате, глаз. Странно, но они не портили владельца, а добавляли ему какой-то детской непосредственности.
Одет он был так стильно, как я не оделся бы даже для самой важной в жизни встречи. Замшевые мягкие туфли, светлый пуловер, вельветовые джинсы. Хоть сейчас на обложку журнала «Бизнес и регионы».
– А вы же… уехали… – первым нарушил молчание Суслик, выбрался из дивана и стал отступать в мою сторону.
Тихонов внимательно оглядел нас, после чего склонил голову набок и развёл руками:
– Извините. Забыл телефон.
– А у вас какая труба? – брякнул Суслик.
Я толкнул его в бок, при этом лихорадочно соображая, успеем ли мы добежать до выхода, если хозяин позовёт охрану.
– Как вы зашли? – снова не сдержал любопытства Суслик.
– Там лестница сразу на второй этаж. Удобно, когда из сада заходишь. Если у вас с вопросами всё, то позвольте мне…
– Вы не подумайте. Мы не воры, – затараторил я.
– Надеюсь, что так, – с фальшивой кроткостью вздохнул Тихонов, рассматривая свои мокасины. – Иначе придётся вызывать милицию.
– Мы к Роме. В гости. Звали его, звали, а он не выходит.
– Серьёзно?
– Зуб даю, – зачем-то снова влез Суслик.
Тихонов усмехнулся и сделал приглашающий жест в сторону комнаты сына:
– Ну что, молодые люди, зайдём? Раз вы всё равно к сыну…
Он нажал на ручку двери и вошёл первым. Я разрывался между желанием дёрнуть Суслика за рукав и рвануть вниз по лестнице или сигануть с балкона прямо в сад. Останавливали мысли об охраннике, что явно был где-то рядом. Слишком уж спокойно чувствовал себя хозяин, обнаружив в доме двух незнакомцев.
– Сын! Ромка!
Голос Тихонова изменился: в нём звучали какие-то истеричные нотки. До меня дошло, что в комнате что-то не так. Хозяин дома беспомощно оглянулся. Встретившись с ним глазами, я почти машинально подался вперёд. Мы с Сусликом одновременно кинулись в комнату. Рома лежал на кровати без подушки как-то странно: ничком, наискось.
– Что с ним? – Тихонов схватил меня за руку. У него были безумные глаза.
Я первым заметил упаковку каких-то таблеток, валяющуюся под кроватью. Скомканное покрывало сползло и наполовину её прикрывало. Я быстро ощупал комнату глазами в поисках записки. Она лежала на столе, у компьютера. Тихонов толкнул меня плечом, бросаясь на неё первым.
Я уже щупал Роме пульс.
– Быстро! Скорую! – сориентировался я.
– Очуметь… – только и выдавил из себя Вовка.
– Сынок, что же ты наделал… – сдавленно прошептал Тихонов.
Тут он перевёл взгляд на меня, и лицо его стало краснеть на глазах:
– Ах вы, сучата! Это вы ему наркоту притащили…
– Мы даже не заходили! Он снотворного наглотался. Посмотрите упаковку, если не верите. Только давайте потом…
– Да я вас закопаю…
Я видел, что у Тихонова шок, поэтому крикнул:
– Вовка, быстро найди телефон. А вы придите в себя! Потом всё выясним. Ваш Рома может умереть!
Телефон нашёлся быстро. Он валялся на другом конце кровати. Пока Суслик, набрав скорую, пытался сформулировать причину звонка, растерянный отец наконец пришёл в себя, вырвал трубку и проорал адрес вперемешку с угрозами:
– Это заместитель мэра! Если через пять минут скорой не будет…
Его пальцы так сжимали телефон, что посинели. Вовка попытался их разжать, чтобы достать аппарат.
– Надо действовать самим до приезда врачей. Я в меде учусь, первую помощь оказывать умею.
– Что делать?
– Быстро, нужна вода, много. Литр. Подсолите её немного. Нужен таз, полотенца. Суслик, давай, помогай.
– Ванная там, – на бегу указал на соседнюю дверь Тихонов. Судя по грохоту, который стоял в ванной, Суслик искал там не полотенца, а гири.
Пока все бегали в суматохе, наверх поднялся охранник, привлечённый шумом. Я услышал, что Тихонов обращается к нему, называя Валерой.
Толку от них было мало, поэтому, получив необходимое, я выгнал всех в зал. Странно, но все слушались меня беспрекословно… И я занялся малоприятной процедурой – промыванием желудка.
Врачи прибыли в рекордные сроки. Учитывая, что мы находились на окраине города, это была даже не скорая, а мгновенная. Примерно полчаса они возились с Ромой, который к тому времени уже почти пришёл в себя.
Я был весь потный. Перенервничал знатно. Всё-таки не каждый день спасаешь человека от смерти. Суслик с Тихоновым пили коньяк на кожаном диване. Думаю, это эпохальное событие навсегда войдёт в архив личной истории Суслика. Заместителю мэра было всё равно, кто сидит рядом, хоть леший. У него были стеклянные глаза и белые, сжатые в тонкую нитку губы. Он раскачивался на диване, как неваляшка, и иногда бормотал «спасибо», обращаясь, видимо, к нам.
– Как вы? – спросил я, присаживаясь рядом.
– Сам во всём виноват. Не уделял ему времени, работы много. Я забрал его от матери, мы с ней в разводе. Думал, это она его распустила. Рома стал общаться со всякими маргиналами… Думал, нужно с ним построже. Запретил ему везде таскаться с фотоаппаратом. Мне казалось: он просто ищет повод шляться по улицам. А у него талант.
Я не знал, что ответить на душевные излияния Тихонова, хотя по-человечески мне было его жаль. От неловкой ситуации нас избавил врач. Седовласый мужчина вышел из комнаты Ромы, за ним тихо следовала полноватая медсестра.
– Вам повезло. О том, что ребёнок наглотался таблеток, родители обычно узнают не сразу, а когда лекарство уже всосалось и появились симптомы. Мы ещё легко отделались. Скажите спасибо парню, профессионально промыл желудок. Капельница сейчас уберёт остальное. Завтра повторите. Я всё написал. Может, всё-таки передумаете? В больницу бы…
– У меня есть свой врач. С утра сын будет под постоянным наблюдением, – выдавил из себя Тихонов и добавил: – Валера, проводи людей. Отблагодари. И чтобы как обычно…
Молчаливый
