Джозеф Кэнон - Хороший немец
Джейк увидел их, когда они переходили улицу следом за дрожащим лучом фонарика, который высветил группу ПЛ, сгрудившихся в сквере. Со Стивом ей спокойнее. Если что, защитит в драке. Джейк осторожно коснулся уголка рта. Все еще кровит. Они пересекли Виттенбергплац.
И тут он остановился перед разбитым витринным стеклом, наблюдая за крошечным лучиком света, который перемещался в сторону знакомой тяжелой двери. Вот это да, шутка ли. Его старая квартира, которая переходила от одного сотрудника «Коламбии» к другому, пока наконец Хэл Рейди тоже не съехал. Хэл отдал платье ей, как прощальный подарок? Или она просто въехала в квартиру, которую, как трофей, мог захватить любой — словно французский коньяк и датскую ветчину, поступившие в город в тот последний год. В конечном счете, все унаследовали кроткие, даже Ханнелора Шмидт. Что теперь делать? Взбежать по лестнице и устроить еще один мордобой со Стивом? Теперь он знал, где она. Он может вернуться завтра, принести кофе, предложить мир и поговорить спокойно. В его окне зажегся свет. Его окно. Он представил, как Ханнелора разлеглась на кушетке вместе со своим солдатиком. Платье Лины отброшено в сторону. Блестки кучкой на полу. Где она его взяла?
Он пересек площадь, с опаской обходя перемещенных лиц, и пошел по своей улице. Этой дорогой он ходил миллион раз. Толкнув, открыл высокую деревянную дверь. Темень, хоть глаз выколи. Лампочка в прихожей либо перегорела, либо ее украли. В одном углу капала в ведро вода. Но это был дом, по этим ступенькам он мог подняться с закрытыми глазами. Нащупав перила, он стал подниматься. Поворот на лестничной площадке. Затем дальше вверх до своего этажа, вдоль перил до квартиры. Он постучал, негромко — сила привычки. Самый страшный звук в Германии — стук в дверь. Еще раз, теперь громче.
— Ханнелора.
А что, если она не откроет? Он подергал дверную ручку. Заперто. Его квартира. Он снова постучал, а затем монотонно заколотил ладонью в дверь.
— Ханнелора!
Наконец послышался щелчок замка. Дверь, скрипнув, приоткрылась. Затем еще шире. На светлом фоне стояла женщина с испуганными глазами. Не Ханнелора. Изможденная женщина со свалявшимися волосами, болезненно бледная, еще одна руина. Но ее глаза с темными кругами расширились.
— Извините, — смущенно сказал он и отвернулся.
— Якоб, — прошептала она.
Удивленный, он оглянулся. Ее голос. И бледное лицо тоже стало вдруг знакомым. Не так он себе это представлял. То же ощущение невесомого падения на столики в «Ронни».
— Лина. Боже мой, — произнес он почти шепотом, как будто звук мог спугнуть ее, призрак, а не реальность.
— Якоб. — Она протянула руку и коснулась окровавленного уголка его рта. И он понял, что это он призрак — окровавленный, с широко раскрытыми глазами. Некто из другого мира. — Ты вернулся.
Он отвел ее руку от запекшейся крови, поднес к губам, поцеловал, коснулся пальчиков, все еще не осознавая полностью случившегося. Только пальчики, настоящие. Живые.
Она провела ими по его губам — касание Брайля — пытаясь нащупать их очертания.
— Ты вернулся.
Он кивнул, онемев от счастья. Невесомый, но не падал, а поднимался, как воздушный шар, наблюдая, как ее глаза наполняются слезами — изумленные настолько, что пока не улыбнуться.
— Ты ушибся, — сказала она, коснувшись его. Он отвел ее пальцы, сжал их в руке и покачал головой.
— Нет, нет. Ерунда. Лина, боже мой. — Затем потянулся к ней, обхватил, прижал к груди. Поцеловал в щеку, покачивая вместе с нею головой, — и принялся осыпать ее поцелуями, боясь, что, если перестанет ее касаться, она испарится. — Лина. — Повторял он, крепко прижимая ее к себе, утонув лицом в ее волосах, ощущая ее всем своим телом, пока она внезапно мертвым грузом не стала падать. И он понял — она потеряла сознание.
Глава седьмая
Джейк занес ее в квартиру. На кушетке, где обычно дрых Хэл, лежала подушка — очевидно, она здесь спала. Стараясь не уронить ее, прошел мимо ванной к двери спальни. Руки были заняты, и он пнул ногой. Дверь резко открыл Стив, в одних трусах, но с личным знаком и в носках. За его спиной взвизгнула Ханнелора, оказавшаяся в одной комбинации.
Стив двинулся к нему:
— Парень, ты еще здесь?
— Она потеряла сознание. Помоги мне положить ее на постель.
Стив ошарашенно смотрел на него.
— Все нормально. Я ее старый друг. Спроси ее. — Он кивнул головой в сторону Ханнелоры. — Давай, помоги.
Стив сделал шаг в сторону.
— Он кто такой? — обратился он к Ханнелоре.
— Был здесь еще до войны. Нет, — возмутилась она, когда Джейк занес Лину в комнату. — Это моя постель. Она спит на кушетке. На несколько дней, сказала, и вот тебе.
— Идите трахаться в коридоре, мне плевать. Она больна — ей нужна постель. — Он осторожно положил ее на кровать, наступив на синее платье, валявшееся на полу. — Бренди есть?
— Бренди. Откуда у меня бренди?
Стив подошел к своей военной форме, брошенной на полу, достал бутылочку и передал ее Джейку. Несколько капель на ее губы, слабый вздох — и глаза полуоткрылись. Он вытер пот с ее лба. Лихорадка.
— Ты мне объяснишь, что здесь происходит? — спросил Стив.
— Что с ней? — спросил Джейк у Ханнелоры.
— Не знаю. Когда я пустила ее пожить, с ней было все в порядке. Я подумала, будет два пайка. Так легче прожить, понимаете? А теперь вот. Она просто лежит там целыми днями. Когда сердце мягкое, всегда так получается. Люди начинают злоупотреблять. — Ханнелора говорила резко и агрессивно.
— Она ходила к врачу?
— Откуда у нас деньги на врачей?
— Ты вроде бы неплохо выглядишь.
— Не смейте так со мной разговаривать. Что вы знаете об этом? Заявились сюда. Это не ваша квартира. Она теперь моя.
— Это твоя квартира? — спросил Стив.
— Была. А она когда-то на меня работала, — сказал Джейк, глядя на Ханнелору. — И на доктора Геббельса. Она тебе об этом рассказала?
— Это неправда. Вы ничего не докажете. — Она посмотрела на Стива, затем подошла к ночному столику и вызывающе закурила. — Я сразу поняла, что будут неприятности, когда увидела вас. Вы никогда меня не любили. Что я сделала? Пустила подругу. Пожалела. А теперь вы тут устроите.
— Якоб, — едва слышно сказала Лина, сжала его руку и, закрыв глаза, держала ее.
— Принеси ей попить что-нибудь. Она вся горит. Воды. Вода-то у тебя найдется?
Ханнелора, сверкнув на него глазами, пошла на кухню.
— Может, и к лучшему, что вы здесь. Теперь будете ее подкармливать. Мне эти дела уже надоели.
— Прекрасная девушка. — Сказал Джейк, когда она ушла. — Твоя подруга?
Стив пожал плечами:
— Несколько раз. Ничего, нормальная.
Джейк оглядел его:
— Не сомневаюсь.
— Вот, — сказала Ханнелора, возвращаясь со стаканом воды.
Джейк поднял голову Лины, заставил сделать несколько глотков, затем окунул свой носовой платок в воду и положил ей на лоб. Ее глаза широко открылись.
— Ты вернулся, — сказала она. — Я и не думала…
— Все в порядке. Мы найдем тебе врача.
— Нет, не уходи, — попросила она, не отпуская его руки.
Он посмотрел на Стива:
— Слушай, мне нужна твоя помощь. Нам нужно привести доктора.
— Она же немка? Армейские врачи не лечат гражданских.
— В «Ронни» есть человек. Он знает меня. Спроси Элфорда.
— Элфорда? Я знаю Элфорда, — сказала Ханнелора.
— Хорошо. Тогда отправляйся с ним. Объясните ему — врач нужен срочно. Прямо сейчас. И скажите доктору, чтобы захватил лекарства. Пенициллин, думаю, в общем, все, что у него есть. Скажите, это моя личная просьба. — Он замолчал и достал бумажник. — Вот. Скажите, это задаток. Если потребуется, остальное я заплачу завтра. Сколько скажет.
При виде денег глаза Ханнелоры расширились.
— Даже не думай, — сказал Джейк. — Проверю каждую марку.
— Пошли вы к черту, — оскорбилась она. — Тогда сами за ним идите.
— Слушай, Ханнелора, даже за два цента я тебя сдам. И они отправят тебя на руины. Твоим ногтям не поздоровится. — Он посмотрел на ее красные ногти. — Так что одевайся и вперед.
— Эй, не смей разговаривать с ней…
— А тебя я сдам за якшание с нацисткой. И оскорбление офицера. Я сделаю это, поверь.
Стив пристально посмотрел на него.
— Ну ты и крутой, — наконец сказал он.
— Пожалуйста, — сказал Джейк. — Она же больна, ради бога, ты же видишь.
Стив посмотрел на кровать, потом кивнул и стал надевать брюки.
— Я не нацистка, — сказала Ханнелора. — Никогда не была. Никогда.
— Заткнись и одевайся, — сказал Стив, бросив ей платье.
— Вы всегда приносили мне одни неприятности, — раздраженно сказала она Джейку, натягивая платье через голову. — Всегда. И с чего вы были такой правильный? С того, что тайно встречались с ней. Я знала об этом с самого начала. Все знали.
