Дон Уинслоу - Жить и сгореть в Калифорнии
— Синюшность? — интересуется Джек.
— Черно-синий цвет.
— А должен бы быть красный, — замечает Джек. Окись углерода окрашивает кровь в ярко-красный цвет. — Волдыри?
— Несколько штук, — отвечает Эн-Джи. — Маленькие и наполненные воздухом.
Джек кивает. Он так и думал. Это нормально для трупа, если смерть наступила до пожара. В противном случае волдыри были бы больше и наполнены жидкостью.
— Круги?
— Отсутствуют.
Тоже понятно. На теле живого человека, попавшего в огонь, вокруг волдырей образуются воспаленные круги. Мертвое же тело не воспаляется.
— Она была мертва еще до пожара, — говорит Джек.
Эн-Джи наливает еще кофе — для Джека. Передавая ему пластиковую чашечку, говорит:
— Ты это знал заранее, иначе не прискакал бы сюда и не морочил мне голову.
— Я тебе голову не морочу.
— Морочишь. — Эн-Джи плюхается на старый деревянный стул, придвинутый к письменному столу. Выдвигает ящик металлического стола, вынимает оттуда папку. Шваркает ее на стол и предупреждает:
— Ты этого не видел.
Фотографии Памелы Вэйл.
Половины ее, во всяком случае. Ноги почти полностью сгорели. Торчат обнаженные кости щиколоток. Руки согнуты, сжаты, пальцы скрючены, словно она пыталась обороняться. Лицо — не тронуто, лиловые, цвета фиалки, глаза открыты и глядят.
Джек борется с тошнотой.
— Эй, — говорит Эн-Джи, — пришел морочить мне голову — значит, сам напросился.
— Черт, — произносит Джек.
— Твоя правда, — говорит Эн-Джи. — Что думаешь насчет того, почему полтела не тронуто огнем?
— Ножные кости обнажены, — говорит Джек. — При обычной для домашнего пожара температуре в тысячу двести градусов по Фаренгейту, чтобы добраться до костей нижних конечностей, пламени требуется минут двадцать пять-тридцать. Но здесь горело не столь долго. Возможно, пламя пошло вниз, и это спасло ее торс и лицо.
— Повезло девушке, — говорит Эн-Джи.
Джек заставляет себя еще раз взглянуть на фотографии и произносит:
— Оборонительная поза.
Имеется в виду, конечно, не бокс и не поза боксера как таковая, а обычное для человеческого тела, подвергшегося воздействию высоких температур, сведение мышц на руках и ногах. Руки поджимаются и скрючиваются, как у боксера. Единственное, что может вклиниться в этот процесс и помешать ему, — это трупное окоченение.
— Ну а окоченение?
— Отсутствует.
— И дым в легких отсутствует, и углеродных пятен вокруг рта нет, и процент углекислоты в крови низкий. И в то же время поза боксера, — говорит Джек.
— Она погибла до пожара, но незадолго перед ним, — говорит Эн-Джи.
— Лежала вверх лицом или вниз?
— Вверх.
В большинстве случаев найденные на пожарище трупы лежат лицом вниз. Трудно вообразить себе ситуацию, когда застигнутый пожаром ляжет на спину и станет ожидать, что будет.
— И это случайная смерть? — спрашивает Джек.
— Так утверждают копы, — замечает Эн-Джи. — А ведь копы не лгут.
— У нее в крови алкоголь?
— Да уж.
— А много?
— Она, что называется, выпила достаточно.
— Достаточно, чтоб отключиться?
— Трудно сказать, — задумчиво говорит Эн-Джи. — К тому же я обнаружил следы барбитуратов.
— Таким образом, дело могло обстоять так: выпила, наглоталась таблеток, накурилась, была в отключке, от сигареты загорается спиртное.
— А она ничего не чувствует, — подхватывает Эн-Джи, — но еще жива, дышит. И вдыхает дым… Нет, эта женщина погибла до пожара.
— Но каким образом?
После секундной паузы Эн-Джи говорит:
— Синяков на шее нет, следов от удавки — также, видимого повреждения трахеи — тоже нет. Следов борьбы, как говорят тележурналисты, не обнаружено. Я хотел побеседовать с ее мужем на эту тему, но его адвокат быстренько заставил меня заткнуться. Копы заявили, что пожар — это несчастный случай и смерть тоже несчастный случай. Теперь ты знаешь все, что знаю я.
— Тебя не настораживает, что муж, едва узнав по телефону о гибели жены, спешит пригласить адвоката?
— Я патологоанатом. Психологией живых организмов не занимаюсь, — говорит Эн-Джи. — Впрочем, конечно, меня это настораживает.
— Следы полового акта? — спрашивает Джек.
— Эти части тела сгорели, — говорит Эн-Джи. — А почему ты спрашиваешь?.
— Какой-нибудь маньяк мог ее изнасиловать и поджечь дом.
Эн-Джи пожимает плечами. И роняет:
— Я сохранил образцы крови и тканей. Если это интересно, отошлю их специалисту-эксперту, спрошу, что он думает насчет насильственной смерти путем удушения.
— Я могу осмотреть тело? — спрашивает Джек.
— Тело отправлено, — говорит Эн-Джи.
— Уже?
— Я дал разрешение, — говорит Эн-Джи и, увидев выражение лица Джека, краснеет. — Ну а что мне было делать? Имеется заключение пожарного инспектора, где это квалифицируется как несчастный случай, результат курения в постели. Имеется анализ крови, перенасыщенной алкоголем и барбитуратами…
— Она умерла до пожара.
Эн-Джи кивает.
— Роняет сигарету, теряет сознание и умирает от передозировки еще до того, как разгорается пожар. Все сходится. Если ты выискиваешь причины, чтобы не платить по страховке…
— Твою мать, Уинстон!
— Прости, — спохватывается Эн-Джи. — Я нехорошо сказал. День был такой утомительный. Но если подытожить, то я считаю, что это передозировка. Случайный пожар, смерть в результате несчастного случая.
— Вот и отлично, Уинстон. Я просто хотел выяснить.
— Не стоит извиняться.
— Как детишки?
— Превосходно, — говорит Эн-Джи. — По-моему, они ждут не дождутся начала занятий в школе. Но вот что я жду не дождусь начала их занятий в школе, это я знаю точно.
— Элейн?
— Ужасно занята, — говорит Эн-Джи. — Мы почти не видимся. Живет под девизом: «Все, кроме» — кроме диссертации.
— Передавай ей привет от меня.
— Ладно, — говорит Эн-Джи. — Да, кстати, не хочешь под конец утомительного дня немножко черного юмора?
— Давай.
— Это по поводу миссис Вэйл, — говорит Эн-Джи. — Ее собираются кремировать.
Боже правый, думает Джек.
Опять?
31
Джек глядит, как Памела Вэйл расхаживает по дому.
Жутковатое зрелище. Он сидит в просмотровой «Жизни и пожара» и смотрит видео, которое дал ему Ники.
Ее с пружин чуть ли не скребком счищать пришлось.
А сейчас она, Памела Вэйл, расхаживает по комнате, ныне полной холодного черного пепла. По той самой комнате, где на расплавленных пружинах кровати запеклась ее кровь, — Джек сам это видел. Но сейчас Памела смотрит в камеру и говорит с ним.
Что-то в этом странное, призрачное, прямо вуайеризм какой-то. Ведь он видел ее на снимках голой и обугленной, видел даже кости ее ног, а сейчас она расхаживает и говорит, обращаясь к нему.
Молодая и очень красивая — так, кажется, отозвался о ней Ники?
Справедливые слова, потому что Пам Вэйл очень красивая.
Была очень красивая, спохватывается Джек, молодая женщина.
Наваждение какое-то, думает Джек, потому что, если не напоминать себе ежесекундно, что эта женщина мертва, то можно в нее влюбиться. На ней цветастое открытое платье. Черные шелковистые волосы обрамляют нежный овал лица, но вот глаза — глянешь в них и падаешь.
Лиловые.
Как фиалки.
Цвета совершенно неожиданного, какого Джек в жизни не видывал.
Они заглядывают в камеру, заглядывают тебе в глаза, берут в полон и не отпускают.
И ее голос.
Зов секса.
Даже когда она просто комментирует предметы меблировки и убранство дома, которые показывает камера Ники. Он держит в руках камеру и отдает Памеле шепотом распоряжения. Но не этот голос, подсказывающий ей, что говорить, пленяет Джека. В душу ему проникает ее голос, и голос этот перечисляет и описывает — телевизор, видеомагнитофон, картины, скульптуры, мебель. Он ожидал услышать пронзительный и резкий голос королевы пляжа, красотки, ставшей еще одним удачным приобретением удачливого дельца. Но это совершенно другой голос — голос женщины, матери двоих детей, владелицы дорогого дома, распорядительницы непростого хозяйства, голос, в котором чувствуется жизненный опыт. Голос этот глубже и полнозвучнее, чем можно было бы подумать. Это голос зрелой женщины, и это зов секса.
Даже и без слов ясен смысл всего происходящего. Казалось, Ники говорит: «Вот чем я владею, и этой сексуальнейшей в мире женщиной в том числе».
И она это понимает. По глазам видно, что понимает. Но она выше этого. Как же это получается? — недоумевает Джек.
Может, это из-за детей. У нее есть определенный статус — матери его детей, и с нее достаточно. А может быть, она под градусом, и алкоголь притупляет ее чувства, принося желанное забытье и возможность жить каждым днем. Джек решает, что ответа на этот вопрос нет, да это и не важно, и сосредоточивается на ее комментариях.
