Возраст гусеницы - Татьяна Русуберг
Ночь уставилась на меня круглым немигающим глазом. Черной дырой, которая запросто могла поглотить мою жизнь, а потом забрать и Машину. Замерев, я сначала не видел ничего, кроме дула наставленного на меня пистолета. Не слышал ничего, кроме громких толчков крови в ушах. Только потом различил полоску светлой кожи под глубоко надвинутым капюшоном и темные глаза, взявшие меня на мушку. Услышал шум ветра в древесных кронах и шорох опавших листьев, которые он перегонял через порог.
— Назад! — донесся из-под капюшона бесстрастный глухой голос. — Все. Обратно в дом. Живо!
Я почувствовал, как Машины горячие пальцы сплелись с ледяными моими, и попятился, закрывая ее собой.
Шаг, еще шаг.
В полном молчании незнакомец вошел в прихожую, не опуская пистолета, и свободной рукой запер за собой дверь.
— Вы кто такой? — раздался за спиной напряженный и непривычно неуверенный голос отца. — Что вам нужно?
Либо он был прирожденным актером, либо происходящее действительно стало для него полной неожиданностью.
Ствол качнулся чуть в сторону, по-прежнему указывая на меня, и я отступил к стене, подталкивая назад Машу. «Она маленькая, — мысленно утешал я себя, — пуля ее не заденет. Пусть только не высовывается».
Незнакомец повел пистолетом, и теперь на мушке оказался отец, беспомощный в своей каталке посреди коридора. Его вспотевший лоб блестел в ярком свете ламп. Нож с неподвижных колен куда-то исчез.
Человек с пистолетом поднял руку в черной перчатке и откинул с лица капюшон.
— Ну, здравствуй, папа, — сказал он, улыбаясь.
Такой же улыбкой Мартин улыбался перед тем, как выпустить из калитки Спот.
Я наконец-то нашел брата. Или это он нашел меня?
2
Я не смогла сдержать вскрик, когда хрен с пушкой сбросил с головы капюшон. В ярком свете лампы сходство с Ноа сразу бросилось в глаза. Я бы, возможно, заметила это еще при нашей первой встрече, если бы не приглушенное освещение в баре и не крашенные в черный лохмы Ноа, закрывавшие ему тогда пол-лица.
Мой возглас притянул ствол, как магнитом.
— Кого ты там прячешь? — Мартин, а это, конечно, был он, целился Ноа прямо в голову. Мне ничего не оставалось, как отпустить пальцы младшего брата и выйти на свет.
Дуло пушки последовало за мной.
— Здорово, Спирит! — Я почувствовала, как губы кривит привычная усмешка, маскирующая страх. — Я думала, ты больше по ножам.
— Ручеек? — он отзеркалил мою улыбочку. — Новая встреча — новая прическа. Не переживай, и до ножей дойдем. Представишь своего приятеля?
— Вы знаете друг друга? — прорезался Ноа, очнувшийся от ступора.
Странный фыркающий звук заставил нас троих повернуть головы. Эрик расхохотался во весь голос, трясясь в своем кресле под нашими недоуменными взглядами. На миг показалось, будто мы застряли в каком-то тупом ужастике: два перепуганных до смерти подростка в лесной хижине в компании спятившего инвалида и вынырнувшего из ночной тьмы маньяка. Вот только наш сюжет отличался тем, что непонятно было, кого бояться больше: психа в инвалидной коляске или отморозка со стволом.
— Увидел что-то смешное? — продолжая улыбаться, Спирит наставил пушку на отца.
— Д-да, — выдавил Эрик между утихающими взрывами смеха. — Тебя. Ты все такой же тупой маленький кусок говна, каким всегда был. В твоем курином мозгу извилин не хватит, даже чтобы курок спустить!
— У «Глока» нет курка, папа. — Спирит чуть согнул ноги в коленях.
Мелькнуло пламя, и пространство прихожей взорвалось грохотом. Все смешалось: испуганный крик Ноа, мой визг и рык Эрика доносились до меня как через вату. В прихожей запахло как в тамбуре старого поезда — разогретым металлом, сгоревшим маслом и порохом.
— Идиот рукожопый! — Планицер-старший уже не смеялся. Губы у него свело в кривой, жутковатой улыбке, похожей на оскал. — Даже с полутора метров пукалкой своей попасть не можешь.
— Уверен? — Спирит чуть склонил голову набок, не опуская пистолета.
Ноа первый сообразил, куда тот смотрит, выдрался из моей мертвой хватки и бросился к отцу.
— У тебя кровь!
— Стоять!
Ноа замер посреди коридора, глядя огромными глазами на потемневшую штанину отца, из-под которой лилась на белые кроссовки и дальше на пол тонкая струйка винного цвета.
Эрик, сообразив, что младший сын стоит на линии огня, схватился руками за колеса, толкая коляску назад.
Тычок, и Ноа отлетел в сторону, врезавшись в меня спиной.
— Куда, сука?! — В голосе Спирита послышались угрожающие нотки. — Хочешь, чтобы я выстрелил выше? — Дуло пистолета нацелилось инвалиду в район паха.
Планицер-старший издал смешок, похожий на всхлип.
— Ты мне ногу продырявил, ублюдок тупой. Ногу! — Он истерически захихикал. — Я же ничего не чувствую ниже пояса.
— Знаю, папа, — сказал Мартин почти ласково. — Но это не помешает тебе сдохнуть от потери крови.
Он бросил короткий взгляд в нашу с Ноа сторону.
— Вези его в комнату. Живей!
Ноа дернулся вперед, но брат тут же остановил его жестом.
— Не ты! Девчонка.
Я медленно подошла к коляске, оглядываясь на Спирита и его ствол, следовавший за моими передвижениями.
— Мог бы и повежливее с родным братом, — бросила я, следя за реакцией парня.
Клянусь, у него даже мускул на лице не дрогнул.
— Давай! — поторопил он меня и кивнул Ноа: — Ты — за ними. И чтобы я руки видел.
В гостиной Спирит велел мне поставить коляску Эрика примерно в метре от стола. Ноа и я должны были сесть на его противоположных концах, подвинуть стулья как можно ближе к краю столешницы и положить на нее вытянутые ладони. Сам Спирит стоял примерно между нами и напротив отца — так он легко мог взять на мушку любого.
Планицер-старший заметно побледнел: может, вид темной, маслянисто блестящей полосы, тянувшийся за каталкой из коридора, заставил его заволноваться, а может, уже подействовала потеря крови. Его руки неловко шарили по колену и голени в поисках повреждения.
— Правильно, папа, — подбодрил его старший сын. — Нужно пережать подколенную артерию. Иначе жить тебе осталось минут восемь, не больше. Знаешь, как это делается? — Голос Мартина был совершенно будничным и спокойным. Так мог бы читать лекцию по оказанию первой помощи какой-нибудь инструктор из Красного Креста. — Положи большие пальцы на коленную чашечку, нащупай остальными артерию под коленом — найдешь ее по пульсации — и жми. Сильнее. Обеими руками. Если все сделал правильно, кровь остановится.
Оставив Эрика с искаженным паникой лицом возиться с ногой, Спирит подошел ко мне, держа в поле зрения одновременно отца и брата.
— Не трогай ее! — подскочил с места Ноа, когда
