Код Адольфа Гитлера. Апрель - Владимир Иванович Науменко
– Нам, и в первую очередь вам, необходимо сохранить оставшуюся часть Германии от вторжения большевистских орд. Со своей стороны, я предлагаю англо-американцам прекратить военные действия против несчастных немцев на западе, перебросить войска на восток и разбить войска Сталина.
– Рейхсфюрер! – в свою очередь заговорил Бернадотт. – Вы, как и герр Шелленберг, прекрасно понимаете, что это зависит от капитуляции войск вермахта и СС не только в рейхе, но и в таких странах, как Дания и Норвегия.
– Я почти убеждён, граф, – охотно согласился с ним Гиммлер, – в успехе переговоров шведских дипломатов, и в любое время готов встретиться с Эйзенхауэром. Не будете ли вы любезны, подсказать, граф, в каком мундире мне явиться к нему, во всех ли регалиях. И ещё. Как мне его приветствовать – вытянутой рукой или обычным рукопожатием?
– Этот вопрос, рейхсфюрер, я оставляю на ваше усмотрение. – Бернадотт ловко уклонился от ответа.
– В создавшемся ныне положении у меня больше не связаны руки, – произнёс Гиммлер. – Для того чтобы спасти как можно большую часть Германии от русского вторжения, я готов капитулировать на Западном фронте с тем, чтобы войска западных держав как можно скорее передвинулись на восток. Однако я не намерен капитулировать на Восточном фронте. Я всегда, граф, был заклятым врагом большевизма и навсегда останусь им. В начале войны я яростно боролся против советско-германского пакта, но Гитлер остался глух к моим доводам. Теперь – другое дело. На дворе не тридцать девятый, а сорок пятый год. Готовы ли вы, граф, передать подобного рода сообщение шведскому министру иностранных дел Гюнтеру, минуя каналы бесхребетного Риббентропа, дабы он смог информировать о моем предложении западные державы?
– По-моему, капитуляция на Западном фронте и продолжение войны на Восточном полностью исключены, – словесно граф охладил мечты Гиммлера. – Англия и Америка наверняка не согласятся на сепаратное соглашение с Германией, не приняв во внимание жгучего интереса Сталина. Уверен, подобной бестактности союзников русский диктатор не оставит без должного внимания.
– Я понимаю, как это немыслимо трудно, – сказал Гиммлер. – Но при всех обстоятельствах я хотел бы предпринять такую попытку и спасти миллионы немцев от русской оккупации.
– Я готов передать ваше предложение шведскому министру иностранных дел лишь в том случае, если вы пообещаете включить в условия капитуляции также Данию и Норвегию, – от своих слов Бернадотт приободрился.
– Я готов на это! – не раздумывая, произнёс Гиммлер. – Дания и Норвегия не должны быть заняты русскими войсками.
– А если ваше предложение отклонят, рейхсфюрер, что тогда вы собираетесь делать? – задав этот вопрос, на всякий случай Бернадотт решил подстраховаться.
– В таком случае, – ответил Гиммлер, – я поведу в бой батальон на Восточном фронте и погибну в бою.
– Рад был нашей встрече!
– Я тоже, граф!
Аудиенция закончилась. Граф попрощался с Гиммлером и вышел из комнаты.
– Наверно, направился в аэропорт! – предположил Шелленберг. Как и было задумано, он и Гиммлер остались в темной комнате, едва освещенной огарком свечи.
– К его миссии, Вальтер, я настроен скептически! – вслух высказал своё мнение Гиммлер. – Ко мне он приехал вызволить заключенных из концлагерей, а не за серьёзными переговорами.
– Даже если он не оправдает наших надежд, рейхсфюрер, а не попытаться ли нам прощупать позицию де Голля? Я недаром говорил вам о нём.
– Де Голль? – удивился Гиммлер. – Чем он может быть полезен?
– Я подготовил наше послание де Голлю! – сказал Шелленберг.
– Вальтер! Вы сошли с ума! – от таких заявлений Гиммлер пришёл в возмущение.
– Может, и так, рейхсфюрер, но позвольте зачитать вам это послание!
– Позволяю! – махнул рукой Гиммлер.
– «Готов признать: вы победили! Но что вы станете делать теперь? Собираетесь положиться на англосаксов? Они будут обращаться с вами как с сателлитом и растопчут ваше достоинство. Или, может быть, вы вступите в союз с Советами? Они установят во Франции свои законы, вас же ликвидируют. В самом деле, единственный путь, который может помыслить ваш народ к величию и независимости, – это путь договоренности с побеждённой Германией. Заявите об этом немедленно? Вам необходимо безотлагательно вступить в контакт с теми деятелями рейха, которые еще располагают реальной властью и готовы направить свою страну по новому пути. Они готовы к этому. Они просят вас об этом».
– И вы, Вальтер, думаете, что это послание возымеет действие?
– Не уверен, рейхсфюрер, но попытаться стоит!
– Тогда отправляйте! – сказал Гиммлер. – Я бы очень удивился, если бы на это послание пришёл положительный ответ.
Где-то рядом на улице разорвалась фугасная бомба. Послышались выстрелы зенитных орудий. Гиммлеру и Шелленбергу пора было уезжать.
23 часа 40 минут
