Владимир Гурвич - Челюсти пираньи
— Вернее не бывает, ни дома, ни семьи, — оскаблился Шутник. — Несчастней нас никого и не найти.
— Вот видите, какая печальная наша участь, — сказал Курбатов. — И все благодаря вам, Александра Александровна. Еще недавно я был обеспеченным человеком, уважаемым членом общества. Со мной искали встречи губернаторы, политики, журналисты. А теперь я кто? Нищий, бесправный, всеми гонимый эмигрант.
— Вы сами выбрали свою судьбу. Мой отец вам доверял. А вы обманывали всех.
— Ваш отец платил мне за мой титанический труд крохи. Сам же он имел в десятки раз больше.
— Вы отлично знаете, куда он девал эти деньги, они шли на развитие концерна.
— Все ли?
— Все, я проверяла отчетность. Если вы вернетесь на Родину, могу вам показать все цифры.
— Вряд ли я туда вернусь и взгляну на эти цифры, там благодаря вам на меня и на моего друга заведены уголовные дела. А Шутник не понаслышке знает, что такое российская тюрьма, и он много мне о ней рассказывал. И я сделал вывод: это не то место, где я хочу оказаться. Так что прощай Россия.
— Что вы хотите от нас? — вступил в разговор я.
— Что я хочу? — задумчиво переспросил Курбатов. — Самое удивительное, я сам не знаю, что я хочу. Вернее, я хочу вещи, которые исключают друг друга. Ну, например, мне очень хочется вас обоих убить прямо сейчас, но с другой стороны, как я получу от вас деньги. Вряд ли у вас в кармане их так много, сколько надо мне. Я так понимаю: вы тут счастливо проводите дни на всем готовом.
— Вы правильно понимаете.
— Честно говоря, я бы с удовольствием пожил тут с вами какое-то время. Красивая женщина, великолепный дом, море — что еще требуется чтобы почувствовать себя на верху блаженства? — Внезапно Курбатов по очереди пристально посмотрел на нас. — Как вы думаете, что для этого еще надо?
Мы молчали.
— Неужели не знаете? — удивился он, — загадка для пятилетнего ре-бенка. Он и то бы ответил: деньги и еще раз деньги. Нет, не так, не деньги, а много денег. Вот вы меня ими и обеспечите.
— А как же Барон, он же стал вашим союзником, у него же есть деньги? — спросил я.
Лицо Курбатова как-то странно скривилось.
— Разве вы не поняли: такие, как он, деньги не дают, они им дороже собственной жизни. — Он замолчал. — Давайте не будем больше говорить о посторонних предметах. Сейчас речь идет о вас.
— У нас тут нет никаких денег, — сказала Саша, — только на обратный проезд. Но вряд ли вас устроит такая сумма.
— Конечно, не устроит. — Курбатов помахал пистолетом. — Я же вам сказал: мне много надо. Я бы предпочел взять все, что у вас есть. Но понимаю, это технически невозможно. А жаль. — Он, в самом деле с сожалением вздохнул. — Но десять миллионов вы мне положите.
— Да вы сошли с ума! — воскликнула Саша и посмотрела на меня. Я слегка пожал плечами. — У нас нет таких денег.
— Они есть у вас.
— Все вложено в дело, в основном в комбинат. Вам ли не знать, как там шли дела на строительстве нового корпуса.
— Я этим не занимался, там распоряжался ваш любимый Яблоков, дядя Паша, — передразнил он Сашу. — И что он там натворил, мне абсолютно наплевать. У меня был свой бизнес. Мы с ним порешили не лезть в дела друг друга. Так что я знаю возможности концерна, да и Барон кое что мне порассказал о зарубежных счетах.
— Мы подписали контракты на поставку оборудования и все деньги идут на эти цели.
— Слушайте! — вдруг разозлился Курбатов, — мне глубоко наплевать на все ваши контракты на двести лет вперед. Мне нужно деньги. Деньги! — заорал он. — Этот сволочь Барон все сделал так, что к его деньгам невозможно подступиться. Кроме вас, мне не с кого их получить. Я не шучу. — Он вдруг успокоился и задумался. Внезапно усмешка тронула его губы. — Вот что, — уже другим тоном произнес он, — я не идиот и понимаю, что сразу такую сумму просто так не достанешь. А счета все на вас, — кивнул он на Сашу. — Я видел, вы тут раскатывались на яхте. Между прочим, я тоже люблю прогулки под парусами. Находиться тут слишком опасно, мы будем курсировать вдоль бережка. На всю операцию даю два дня. Не привезешь деньги, Шутник с большим удовольствием отправит вот его, — показал он на меня, — к рыбкам. Ты как готов совершить это неблагое деяние? — посмотрел Курбатов на Шутника.
— С превеликим удовольствием окажу эту услугу моему дорогому приятелю, — отозвался Шутник. Внезапно он приблизился ко мне, сунул руку в карман моего пиджака и извлек оттуда подаренную им некогда зажигалку. — Не потерял, молодец, — похвалил он меня. — А ну попробуй, зажги.
Руки у меня были связаны, и Шутник вставил мне зажигалку между пальцев. Я попытался ее зажечь, но ничего из этого не вышло. Шутник удовлетворенно усмехнулся.
— Боится, значит, будет смирным. Сделаешь попытку убежать, пристрелю тут же.
— Я вам отдам деньги только в том случае, если он будет жив, — вдруг подала голос Саша.
Курбатов посмотрел на нее.
— Что делает с человеком любовь, — ухмыльнулся он. — А ведь я тоже предлагал вам свое сердце. Поладили бы мы тогда — и все было бы замечательно. Ни у кого не было бы сегодняшних проблем. А теперь приходиться отправляться на яхту. Надо собрать припасы на два дня. А ты гони в Париж. Не приедешь в срок, пеняй на себя.
— А что делать с той красотулей? — спросил Шутник. Он явно имел в виду Эммануэль. — Такая шикарная телка, позволь, шеф.
— Ты что идиот. Черт, вот задачка, что делать с ней? Придется ее взять с собой на яхту, у нас нет иного выхода. Тащи ее туда. А ты вставай, — сказал он мне, покажешь, где у вас тут припасы. Развяжи даму, — приказал Курбатов своему помощнику, — ей пора отправляться в далекий путь. Дорога каждая минутка. Впрочем, если ты любишь его. Ну а если нет, чего тебе тогда приезжать. Заодно и проверим твои чувства.
Шутник подошел к Саше, быстро и ловко освободил ее от пут. Я надеялся, что тоже самое он сделает и со мной, но он лишь нагло усмехнулся мне.
— Сцена прощанья двух влюбленных! — торжественно провозгласил Курбатов.
Он был прав, нам, в самом деле, нужно было прощаться. Саша крепко поцеловала меня в губы.
— Я сделаю все, что смогу.
— Если ты обратишься в полицию, ему конец, — предупредил ее Курбатов.
Она посмотрела на него, ничего не сказала и вышла из нашей спальни, где мы столько раз занимались с ней любовью. Через пару минут я услышал шум мотора, который сменился типичным звуком набирающего скорость автомобиля.
— Уехала за деньгами, — как бы даже удивляюсь, произнес Курбатов. — А у нас в плане — морская прогулка.
Начались странные двое суток. Мы с Эммануэль, оба связанные по рукам и ногам, сидели в тесной каюте, в то время как яхта дрейфовала вдоль побережья. Оказалось, что Курбатов — опытный яхтсмен, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, он смело заходил в различные бухточки, где прятался от взора случайных глаз.
Курбатова я видел не часто, зато к нам в каюту то и дело заглядывал Шутник. Правда интересовал его не я, а другой пленник, вернее пленница. Намерение овладеть ею отчетливо читалось в каждом его похотливом жесте. Если бы не категорический приказ своего шефа: не трогать ее, он бы давно изнасиловал девушку. И все же я видел: желание настолько сильно горит в нем, что долго сдерживать этот огонь ему вряд ли удастся. Я прикидывал: как я могу защитить нашу милую горничную, но будучи связанным сделать что-либо было крайне сложно.
Воспользовавшись тем, что Шутник оставил нас ненадолго в покое, я попытался объяснить своему товарищу по несчастья, что надо помочь мне освободить хотя бы ноги, так как я чувствовал, что они связаны не столь крепко. К моему радости Эммануэль поняла, что требуется от нее и подползла ко мне. Она схватила веревки зубами. Несколько раз этот мучительный процесс прерывался, так как у девушки просто иссякали силы. Но едва восстановив их, она продолжала свои попытки по развязыванию моих нижних конечностей.
В любое мгновение мог появиться Шутник или даже Курбатов и тогда они бы уж нас связали так, что никаких шансов избавиться от пут у нас не было до конца наших дней. Но кто-то на небе явно покровительствовал нашим планам и никто из наших врагов к нам за все это время так и не пожаловал.
Наконец я почувствовал, как ослабли веревки на ногах. Достаточно было сделать последние усилие, дабы освободиться от них окончательно. Но я решил, что время для него пока не пришло.
Пришло оно примерно через час. Шутник спустился в нашу каюту и даже не посмотрев на меня, бросился к Эммануэль. Я понял: никакие запреты его шефа уже не в состоянии его остановить, он явно распалился до такой степени, что больше не мог себя сдерживать.
Шутник словно коршун набросился на свою жертву, подобно вампиру, присосался к ее шее, одновременно пытаясь сорвать с нее одежду. Эммануэль сделала попытку закричать, но он зажал ей рот и вместо крика раздались только хрипы.
