Человек-тень - Хелен Сара Филдс
– Откуда вам знать? – завопил убийца, сделав шаг в сторону Конни и сердито тыча в нее пальцем. – Откуда вы, черт возьми, можете знать, что мне нужно?
– Вы помните Харриса? – спросила Конни, не дрогнув. – Я не говорю, что вы – это он. Вы Фергюс, я это признаю. Но вы помните, что случилось с Харрисом?
Убийца нахмурился и покачал головой.
– Я знаю кое-что о жизни Фергюса. И думаю, что, если вы услышите то, что мне известно, это может вам помочь. Я посвящу вас в секрет, а затем вы тоже посвятите меня в секрет. – Конни не дала убийце возможности торговаться, а продолжила. На счету была каждая секунда. – Мать Харриса умерла через несколько недель после его рождения. Он был одним из двух близнецов. У него был брат. Их мать страдала послеродовой депрессией. Ей было грустно, и она ничего не могла с собой поделать, а должной помощи ей не оказали. В ее гормонах был полный раздрай. Такое случается со многими женщинами, и, если врач не понимает, что происходит, и не вмешивается, ситуация может стать очень серьезной.
Фергюс опять всадил лезвие лопаты в ручейки грязной воды у своих ног.
– Мать Харриса убила себя. Трудно себе представить, в каком отчаянии бедная женщина должна была находиться, чтобы совершить такое. Пребывая в смятении и тоске, она также убила брата-близнеца Харриса. Нет никаких сомнений, что, совершая это, она была не в своем уме. Иногда такие трагедии случаются. Мне бы хотелось, чтобы это было не так, но это так. Это такой аспект человеческой жизни, о котором мы говорим недостаточно часто. Иногда работа нашего мозга разлаживается.
Убийца попытался пожать плечами, но его руки, сжимающие черенок лопаты, были слишком напряжены.
– И что? – пробормотал он.
– Бедный Харрис, – ответила Конни. – Ребенку очень нелегко иметь такое в своем прошлом. Он потерял свою мать и своего брата-близнеца. У него осталась только бабушка, которая наверняка была убита свалившимся на нее горем. Для большинства людей это было бы слишком тяжело. Харрис не делал ничего плохого, но он остался без матери, и, возможно, у него было ощущение, что это он во всем виноват. Харрису была нужна любовь, очень много любви, чтобы все это пережить, и думаю, он не получил то, в чем нуждался.
– Понятно, – пробормотал убийца.
– Теперь ваша очередь, – сказала Конни, прежде чем он успел продолжить. – Я хочу, чтобы в обмен на мой секрет вы сообщили мне свой. Мне нужно, чтобы вы показали мне место, где находятся Элспит и Мэгги.
– Нет, – ответил убийца.
– Да, поскольку уговор есть уговор. Ведь я никак не могу изменить ваше решение. Посмотрите, что вы сделали с Бардой. – Конни взглянула на тело инспектора, надеясь увидеть хоть какие-то признаки жизни, но Барда неподвижно лежал на земле. – Я просто хочу увидеть их, чтобы лучше все понять. Вы этого достойны.
– Вы дурите меня, – сказал убийца, но при этом смотрел Конни в глаза.
– Я психолог. Если вы хотите думать, что это делает меня эгоисткой, то вы можете так думать. Да, я здесь для того, чтобы учиться. Да, это моя работа. Вы вызываете у меня любопытство. Я также знаю, что вы держите в руках лопату, так что попытка обдурить вас ничего бы мне не дала, разве не так?
Убийца завертел головой направо-налево, и Конни подумала, что он сейчас похож на птицу с глазами-бусинками и острым клювом, готовую расклевать раковину ни о чем не подозревающей улитки.
– И тогда вы расскажете мне что-то еще? – спросил он.
– Конечно, – ответила Конни.
Убийца повернулся и повел Конни к дальнему концу кладбища мимо старой кирпичной постройки, давно покинутой и, быть может, изредка посещаемой привидениями.
– Это старая караульная будка, – сказал он.
– На кладбище?
– Чтобы охранять мертвых от похитителей трупов, – ухмыльнулся убийца. – Это было давно. Теперь вам нечего бояться.
Ирония этого утверждения не укрылась от Конни, и ее пробрала дрожь.
Убийца провел ее в самый дальний угол кладбища к своей машине, припаркованной за стеной деревьев. Конни старалась не дрожать. Барде срочно была нужна медицинская помощь, она, вероятно, увидит сейчас еще два трупа… и что Фергюс сделает с ней самой, когда ему наскучит их разговор? Вряд ли он отпустит ее с миром.
– Вот. – Убийца показал лопатой на свежую могилу.
Конни закрыла рот тыльной стороной руки, борясь с тошнотой. Перед ней возвышался холмик свежевскопанной земли и вперемешку с дерном. На нем красовались следы ног.
– Элспит и Мэгги… они там? Под землей? – Голос Конни был высоким и сиплым. Ей было трудно дышать и еще труднее говорить.
– Они ждут меня, – пояснил убийца. – Когда я уйду, что теперь произойдет уже очень скоро, я снова буду с ними.
– Фергюс, вы причинили им вред? Я имею в виду, были ли они живы, когда… – Конни хотела закончить это предложение, но не смогла.
– Им там удобно. Это хороший гроб, большой. И они там вместе, мать и дитя. Дети должны находиться со своими матерями.
Конни изо всех сил вжала ногти в ладони, чтобы не закричать.
– Не думаю, что это работает именно так. Фергюс, вы делали это прежде?
Конни старалась говорить беззаботно, несмотря на напряжение, сдавившее ее горло, старалась сделать так, чтобы в ее тоне звучал не ужас, а всего лишь вопрос.
– Зачем мне было делать это прежде? Просто мне показалось, что это правильно.
– Тогда где вы взяли гроб? – спросила Конни.
– Думаю… я его нашел. Он был здесь. Он ждал меня. Как будто мне было предназначено явиться сюда сегодня.
Конни посмотрела на замшелое надгробие, подошла к нему и, счистив с него грязь, прочитала надпись, хотя больше всего ей хотелось раскопать женщину и девочку, лежащих под землей.
– Здесь несколько имен. Последнее – это Делия Поуви. До нее Артур Поуви, похороненный вместе с Амандой Поуви. Это семейная могила, такая, в которой гробы можно ставить один на другой. Полагаю, вы это знали, – сказала Конни.
– Наверное. – Отвечая, убийца отвернулся от нее.
Он лгал. Возможно, Фергюс Эрисс не помнил всего, но его память не была совершенно пустой, как он пытался утверждать. Конни с усилием сглотнула. Он не был просто-напросто психически болен и в то же время не был просто порочен. Гнусен преступник или безумен? Этот вопросы психиатры задают себе, когда совершается ужасное преступление и надо решить, куда отправить преступника – в тюрьму или в лечебницу для душевнобольных. Конни хотела,
