Смерть в пяти коробках - Джон Диксон Карр
– Ты, главное, не волнуйся, Боб, – участливо прошептал Мастерс. – Не бери в голову! Куда он мог подеваться?
– Понимаете, сэр, я не подумал послать кого-то следить за ним. Но все же у парадной двери дежурил Райт. Когда я в последний раз видел Фергюсона, он сидел в своей конторе, дожидаясь вашего возвращения. Сказал, что в случае необходимости мы сможем его там найти. Несколько минут назад я спустился и открыл дверь – его там не было. На столе лежали холщовые нарукавники, которые надевают клерки, а также очки. И никаких следов Фергюсона.
– Я тебя спрашиваю, – нажимал Мастерс, – как он оттуда выбрался?
– Должно быть, вылез через заднее окно, сэр. Но спуститься таким образом довольно сложно – во время пожаров с этим бывают проблемы. Вероятно, он спрыгнул.
– Господи ты боже мой, – потрясая кулаками, прошептал Мастерс. – Человек в летах в темноте спрыгивает с высоты сорок футов, потом встает и уходит?
Сандерс безуспешно пытался вообразить себе такую картину. Каким-то образом этот мрачный клерк, с его бабьей суетливостью и нелепыми обвинениями, вырос в загадочную фигуру, вокруг которой сосредоточилось все дело.
– Действительно, выпрыгнуть из окна нелегко, – сказал Поллард. – На влажной земле следов не найти. Но черный ход заперт изнутри на задвижку и цепочку, а у парадной двери постоянно дежурил Райт. Так что Фергюсону оставалось только выпрыгнуть из окна.
– Черт знает что! – воскликнул Мастерс. – Поговорим об этом позже, дружок. А пока…
– Но это еще не все, – собравшись с духом, продолжал сержант. – Похоже, человека по имени Фергюсон не существует.
Мастерс снова стянул с головы шляпу. Казалось, весь этот нелепый диалог, произнесенный вполголоса в гулком фойе больницы, подготовил инспектора к любому развитию событий.
– Разыскивая этого типа, – продолжал Поллард, – мы разбудили сторожа, который спал в подвале, ирландца по имени Тимоти Риордан. Он подозрителен, как все ирландцы, к тому же изрядно накачался виски… Понятно, почему его не разбудила кутерьма наверху: он был в стельку пьян. Но…
– Послушай, Боб, какого черта ты мне это говоришь?
– Так вот, сэр. Он сказал нам, что в конторе мистера Шумана нет никого по фамилии Фергюсон. Служащие в английском отделении мистера Шумана (у него есть еще отделение в Каире) – это два ассистента, и один из них – египтянин, проработавший у него десять лет. Фергюсона не существует, вот и все.
Глава четвертая
К одиннадцати часам утра Сандерс вернулся на Грейт-Рассел-стрит, где у него была назначена встреча со старшим инспектором. Он не ночевал дома. На службе, в Институте Харриса, у него был диван, на котором он иногда спал, если работал допоздна. А Мастерс попросил его как можно быстрее сделать анализы.
Из квартиры Феликса Хэя Сандерс привез в контейнере примечательную коллекцию стаканов и бутылок. Большую часть ночи и все утро он провел за исследованием их содержимого и получил поразительные результаты.
Однако усталости он не чувствовал. Было прекрасное апрельское утро, в прохладном воздухе пахло весной, а из-за старых домов показался краешек солнца. В доме на Грейт-Рассел-стрит закипела обычная деловая жизнь: по нижним двум этажам сновали Мейсон и Уилкинс, дипломированные бухгалтеры, а также агенты по недвижимости, сыновья Чарльза Деллинга. Однако дверь Англо-египетской импортной компании была заперта, и подле нее стоял полицейский. В квартире Феликса Хэя молодого врача встретил гладковыбритый, оживленный и невозмутимый Мастерс. Кроме него, там находился лишь сержант Поллард. Солнечный свет, струящийся с улицы через небольшие окна, оживлял гостиную, хотя на ней оставалась печать таинственности.
– Доброе утро, сэр, – бодро произнес Мастерс. – Доброе, доброе, доброе! А мы с Бобом уже и не надеялись вас увидеть. Долго провозились с анализами?
– Идите к черту, – беззлобно огрызнулся Сандерс. – Похоже, вы, полицейские, черпаете свои идеи из детективов. В книгах инспектор всегда говорит химику: «Сделай такой-то анализ». Химик идет в лабораторию, почти сразу выходит и тут же выдает результат – наличие или отсутствие некоего малоизвестного яда. Вы имеете хоть какое-то представление о том, сколько времени занимает подобное исследование?
– Да ладно вам, – примирительно сказал Мастерс. Один за другим мужчины вошли в гостиную – застывших фигур за обеденным столом больше не было. – Главное – хорошие новости вы принесли или плохие?
– Скорее, плохие.
Лицо Мастерса омрачилось.
– А-а. Собственно, я этого ждал. Ну, что у вас?
Сандерс извлек из контейнера никелированный шейкер для коктейлей, из которого прошлой ночью разливались напитки. Шейкер стоял тогда на журнальном столике у стула Феликса Хэя и был наполовину пуст.
– Трое из них, – сказал Сандерс, – пили коктейль «Белая леди». Состав: джин, ликер «Куантро» и лимонный сок. Но в остатках напитка на дне шейкера атропина нет. Вообще.
Старший инспектор присвистнул:
– Но это означает…
Кивнув, Сандерс выставил три стакана для коктейлей.
– В остатках жидкости в стаканах, – продолжал он, – количество атропина варьируется от одной пятидесятой до одной десятой грана. Судя по остаткам, Шуман принял самую большую дозу, Хэй – вторую по величине, а миссис Синклер досталось меньше всех. Видимо, яд влили прямо в стаканы.
Затем Сандерс выставил на стол бокал без ножки:
– Как вы знаете, сэр Деннис Блайстон пил «Американский хайбол», то есть ржаной виски с имбирным элем. Он выпил лишь половину бокала, и в остатках было около трети грана атропина. И наконец, ни в одной из бутылок, из которых наливали ингредиенты – джин, виски, «Куантро», – и даже в выжимках лимона я не обнаружил атропина.
– Следовательно, надо понимать, что раз яда не было в шейкере и ни в одной из бутылок, значит атропин добавили в каждый из четырех стаканов.
– Получается, преступник обошел вокруг стола и добавил яд во все напитки, после того как их смешали?
– Да.
– Казалось бы, – помолчав немного, сказал Мастерс, – трудно придумать что-то более рискованное. Кто-то добавляет атропин в четыре стакана, и гости ничего не замечают. Это можно незаметно проделать один раз или, допустим, два. Но четыре! – Инспектор задумался. – Кстати, доктор, какова смертельная доза этого зелья?
– Обычно полграна.
– А в этих стаканах, даже после того, как гости выпили, – не унимался старший инспектор, – вы обнаружили до трети грана? Чудеса, да и только! Но ведь злоумышленник мог прикончить их всех одним только атропином?
– Вполне вероятно.
Мастерс уставился на обеденный стол, словно еще раз пытаясь представить себе четырех сидящих за ним жертв. Солнечные лучи, проникавшие сквозь узкие окна, подсветили декоративные панели на стенах и фрески по обе стороны от камина. На изумительных фресках XVIII века в нежных акварельных тонах были изображены нимфы у пруда.
Интересно, подумал Сандерс, каково
