Часы смерти - Джон Диксон Карр
Итак, мы наконец подходим к началу. Мой второй пункт указывает, что убийство Эймса и убийство Мандерса совершены разными людьми по причинам, которые я уже изложил. Первый пункт выявил суть дела, и окончательный вывод, к которому нас собирались подвести, таков: если мы примем все другие алиби, тяжесть подозрения падает либо на Лючию Хандрет, либо на Элеонору Карвер. Но и от этого выбора мы были избавлены, избавлены почти тут же, когда Хандрет предъявила настолько прочное алиби, что нельзя было даже помыслить о том, чтобы попытаться его разрушить. Тогда я стал уверен, что Элеонора, и только она одна, должна стать жертвой самого хитроумного и дьявольского убийства на моей памяти.
Милорд и джентльмены! – Доктор Фелл выпрямился и вновь ударил ладонью по каминной доске. – В заключение я хочу отметить некоторые моменты, которые защита с радостью готова признать. Не нашлось никого, кто был бы достаточно добр, чтобы фальсифицировать улики в нашу пользу, как это было сделано для моего ученого друга, поэтому мы можем полагаться только на правду и, не имея ни магического дара, ни поддержки полиции, мы признаем, что не можем изобличить подлинную преступницу, убившую Ивэна Мандерса. Мы не можем предоставить никаких доказательств, которые не разлетелись бы, как пух с одуванчика, при их тщательной проверке. Мы не можем предложить какую-нибудь бредовую историю вроде той, в которой полицейские звонят в звонки, выходя из дома, и через какую-то пару минут после того, как их едва не застукали за незаконным обыском чужой квартиры, с блаженной улыбкой заходят назад, чтобы облегчить работу убийце, притаившейся в темноте. Мы не рисуем убийцу столь щепетильной в вопросах внешнего вида, что она уносит с собой обе перчатки, когда ей нужна только одна, и в конце концов необъяснимым образом не может воспользоваться ими вообще. Нам даже трудно вообразить себе полицейского, который, остерегаясь возможной опасности, проходит двадцать три ступени, так и не заподозрив, что кто-то идет за ним следом. Что мы хотели сделать, так это бросить тень разумного сомнения на обвинительное заключение, внести ту крошечную долю неуверенности, которая должна заставить вас вынести вердикт «невиновна». И я полагаю, джентльмены, мы достигли намеченной цели.
Нервы у Хэдли и Мельсона были настолько напряжены, что они буквально подпрыгнули на месте и круто обернулись, когда дверь без всякого стука с треском распахнулась.
– Я не хочу ошибиться на этот раз, сэр, – резко проговорил сержант Престон, – но мне кажется, это она сейчас поднимается на крыльцо. Она пытается отвязаться от репортеров. С ней молодой парень с перевязанной головой. Должен ли я…
Быстрые, мутного цвета облака еще больше сгустили тень в серой комнате, в трубе забормотал ветер. Хэдли повернулся к доктору Феллу. Оба стояли выпрямившись, глядя прямо в глаза друг другу. Мельсон слышал громкое тиканье своих часов. Вся напряженность в комнате сконцентрировалась в пространстве между ними, где кипело незримое беззвучное сражение.
– Итак? – произнес доктор Фелл.
Он отодвинул локти назад на полку, и одна из фотографий в рамочке с негромким треском упала на пол.
Хэдли быстро шагнул вперед. Он закатал предметы на постели в старый свитер, засунул сверток в тайник и задвинул панель на место.
– Хорошо, – сказал он тяжелым голосом. – Хорошо. Ни к чему тревожить ее, если она этого не делала… – Потом он заговорил уже громче: – Где Беттс, черт возьми? Не давайте ей говорить с прессой. Почему Беттса там нет, почему он не позаботился?..
Почти теряя сознание от облегчения, Мельсон услышал, как сержант ответил:
– Он вот уже минут десять говорит по телефону, сэр. Не знаю, что там такое… А!
Послышался звук торопливых шагов. Беттс, по-прежнему невозмутимый, но со слегка подрагивающими руками, оттолкнул Престона в сторону и закрыл дверь.
– Сэр… – начал он хрипло.
– В чем дело? Да говорите же, наконец!
– Звонок из Ярда, сэр. Важные новости. Помощник комиссара… Думаю, у нас не получится с ордером, даже если он нам понадобится. Они нашли женщину, которая провернула то дело в «Геймбридже».
Хэдли не сказал ни слова, только пальцы его крепче сомкнулись на ручке портфеля.
– Да, сэр. Это… это некто, на кого у нас уже были данные. Сегодня утром она попыталась ограбить универмаг Харриса, и ее взяли. Участок Марбл-Арч утверждает, что нет никаких сомнений. Когда ее отвезли домой, в квартире были найдены некоторые ювелирные изделия и прочие вещи, похищенные ею за последнее время. Когда они нашли эти часы – ну те, что принадлежат мистеру Карверу, – она сломалась и попыталась выброситься из окна. Сличение отпечатков пальцев позволило установить, кто она. Взяли также одного из ее сообщников, но второй…
– Кто она?
– Э-э, сейчас она живет под именем Хелен Грей, сэр. Занимается этим делом постоянно; работает в больших универмагах; краденое сбывает перекупщику. Ее всегда прикрывают двое сообщников-мужчин.
Он замолчал, вероятно заметив необычное выражение на их лицах. В комнате опять стало тихо. Потом раздалось шарканье и скрип половицы, когда Хэдли отступил на шаг. Тяжело дыша, он повернулся к доктору Феллу. И по лицу доктора Фелла разлилось олимпийское спокойствие, которое мало-помалу перешло в широкую довольную улыбку. Он поддернул плащ на плечах. Прочистив горло, он тяжело отодвинулся от камина, повернулся и влепил плюшевой кошке могучую оплеуху.
– Милорд, – сказал доктор Фелл звенящим голосом, – я закончил.
Глава девятнадцатая
Продолжение в таверне
В баре таверны «Герцогиня Портсмутская», которая расположилась на изгибе тихой заводи, именуемой Портсмут-стрит, до сих пор вспоминают обед, поданный как-то днем в начале сентября в прокопченную, с низко нависшими стропилами столовую в глубине здания. Обед устраивал некий невообразимо толстый джентльмен для четырех гостей. Пиршество продолжалось с половины второго до четверти пятого. Оно привлекло к себе внимание не только своим размахом – хотя этот представительный джентльмен лично прикончил мясной с почками пирог размером с небольшой таз, – но также и бурным весельем. Представительный джентльмен просунул голову в бар и объявил, что платит за выпивку для всех присутствующих habitues[29]. Он обратился к
