Смертельный номер - Кристианна Брэнд
Тюрьма была построена еще самим пиратом Хуаном в его молодые годы и с тех пор изменений почти не претерпела. Апартаменты начальника полиции все же, по сравнению с остальными тюремными помещениями, были исключительно уютны. Хитроумные желобочки из свернутой жести, собиравшие капающую по двухметровым стенам влагу; по окну в каждой комнате, причем все окна наверняка пропускали бы воздух и свет, если бы десятилетия назад аисты не свили себе гнезд прямо в проемах. Здесь висел чудесный аромат контрабандного кофе, варившегося на открытом огне. В углу этого гостеприимного жилища на стопке циновок свернулся калачиком раньше времени родившийся козленок: Хосе не исполнил до конца указаний начальства.
Начальник полиции снял с вбитого в стену гвоздя увесистый ключ и с невероятными усилиями открыл сейф. Раздвинув стоявшие в нем всевозможные упаковки пагубных наркотиков, он извлек оттуда бутылку водки. Налив по вместительному стакану до краев, он продолжал так радушно принимать своего гостя, что Кокрилл уже приготовился к ритуальному вскрытию вен и смешению крови во имя братства.
Разговор по существу, однако, не клеился. Наконец начальник полиции сдался и послал за переводчицей. Ею оказалась веселая брюнетка Лолита. Она присела на колено хозяина дома и в перерывах между переводом пощипывала ему уши. Лолита сразу же предупредила «кровного брата», что теперь они с начальником полиции друзья навек и сеньор не должен сообщать его жене, Лепите, какую хорошенькую переводчицу вынужден нанимать ее муж. Инспектор Кокрилл пообещал и сразу почувствовал, насколько разрядилась обстановка. Тогда он решил, что самое время замолвить слово о «беспомощных».
Лолита перевела начальнику полиции слова Кокрилла, чередуя их взрывами необъяснимого смеха. Его очень бы устроила версия самоубийства. Однако она не подтверждалась. Он достал блокнот в коричневом сафьяне. Оказывается, не только инспектора позабавило, как переводили администратор отеля и Фернандо записи из блокнота мисс Лейн. Абсолютно ясно, перевела давясь от хохота Лолита, что сеньорита имела какой-то компромат на каждого в списке подозреваемых и что они, по вполне понятным причинам, искали возможность с ней расправиться. Далее Лолита без промедления добавила, что на Сан-Хуане убийства случаются часто и в итоге начальник полиции всегда кого-нибудь ловит. Было очевидно, что вовсе не важно, виновного или нет.
Кокрилл многое тщательно обдумал во время своей утренней прогулки по воде и, несмотря на возрастающее действие крепкой водки, рассуждал довольно четко. Он стал объяснять на бумаге.
В последний раз сеньориту видели в четыре тридцать дня; она поднималась вот по этой узенькой тропке (он ткнул прокуренным указательным пальцем в грубо набросанный план отеля и садов, становившихся все более густыми по мере убывания «агуардьенте» из бутылки). В то время все… ну ладно, назовем их подозреваемыми, были на пляже. И до тех пор, пока два или два с половиной часа спустя не обнаружили тело, они все вместе там оставались: сначала купались в море, а потом загорали на песке. Сам же он, инспектор Кокрилл, все эти два с половиной часа просидел на нижней террасе… Тут он, прокрутив как следует в голове свою мысль, решился добавить, что ни на миг не терял ни одного из загоравших из поля зрения: мистер и миссис Родд лежали под тентом, мисс Трапп — неподалеку от подножия скалы, мистер Фернандо растянулся на плоту ярдах в семи от берега, мистер Сесил в резиновой лодке плавал вдоль берега, а мисс Баркер прикорнула на террасе рядом с его шезлонгом. Нет-нет, он не спал, ни чуточки. Другие, быть может, спали. Мисс Баркер точно спала. Мистер Сесил сказал, что спал, мистер Фернандо — тоже. Но инспектор Кокрилл не спал, настаивал английский сыщик: даже под парами «агуардьенте» он понимал, что инспектор из Скотленд-Ярда не может спать. И он может поклясться, что все шестеро интересующих его персон целый день пробыли на пляже.
— Я видел их, — подвел черту Кокрилл. — Это точно. Абсолютно.
Начальник полиции несколько огорчился такому повороту дела. Он столкнул брюнетку с колена и велел ей принести какой-нибудь стул. Девушка вернулась с чем-то, явно оставшимся со времен средневековья, и послушно села у стола. Начальник полиции заговорил резко, полностью позабыв недавнюю веселость, а Лолита стала так же резко переводить:
— Начальник говорит: вы видел всех?
— Всех, — твердо ответил Кокрилл.
— Все время?
— Все время. То есть все то время.
— Вы не спать?
— Не спал. Я читал книгу.
— Ага! — сказал начальник полиции.
— Начальник говорит: «Ага!»
— Что значит это «Ага»?
— Тогда ваши глаза были на книге!
— Я не читаю книги по два с половиной часа не поднимая глаз. Чтобы уйти с пляжа, убийце понадобилось бы пройти по центральной лестнице почти рядом с моим шезлонгом или через весь пляж к тропинке, ведущей наверх у скалы. Он должен был отсутствовать по меньшей мере… по самой меньшей, три четверти часа. Я просто не мог упустить его из виду — даже если бы не заметил, когда он исчез или вернулся.
Начальник полиции сидел молча, в глубокой задумчивости уставившись на стол, потом автоматически протянул руку, чтобы снова наполнить рюмки «агуардьенте», и, обхватив грязными пальцами тоненькие краешки рюмок, передал инспектору и переводчице. Свою он опорожнил одним глотком и откинулся на спинку деревянного стула, держа перед глазами раскрытый блокнот в коричневой обложке. Потом, не закрыв, положил блокнот на стол и что-то сказал девушке. Она перевела:
— Начальник сказать: они не могли, значит, убить?
— Нет, — ответил Кокрилл.
— Начальник сказать: потому что вы могли их всех видеть?
— Да, — подтвердил Кокрилл.
— Начальник сказать, — теперь уже девушка не хихикала и не улыбалась бессмысленно, — Начальник сказать: очень хорошо, тогда… но кто мог видеть вас?
Инспектор Кокрилл замер. Крепкое спиртное делало свое дело. Мысль путалась и вязла, как пчела, которую заманили на патоку. Но наконец он, напрягшись изо всех сил, вырвал себя из
