Заводная девушка - Анна Маццола
Но Вероника была чем-то взволнована. Слова о ярмарке она пропустила мимо ушей. Девушке не терпелось поделиться какой-то новостью.
– Мадлен, мне нужно столько тебе рассказать. Месье Лефевр будет давать мне уроки анатомии и не только. Сам король настоял на этом. Отец согласился. Правда невероятно? Человек, обучающий короля, теперь берет меня в ученицы!
– Знаменательная новость, – ответила Мадлен, не разделявшая восторгов Вероники.
По ней, так не было ничего хуже уроков анатомии. Она вдоволь насмотрелась голых мужских тел, как живых, так и мертвых.
– Но я тебе еще не все рассказала. – Вероника схватила Мадлен за руки. Глаза девушки сверкали, щеки раскраснелись. Такие же неистовые всплески энергии Мадлен постоянно видела у Рейнхарта. – Отец согласился на мою помощь в исполнении королевского заказа. Король сам ему это предложил. Мадлен, его величество считает меня талантливой. Говорит, что у меня большие потенциальные возможности.
– Так и сказал?
«Потенциальные возможности… вот только к чему?» – подумала Мадлен. Она видела, как король смотрел на ее хозяйку. Этот взгляд был ей очень хорошо знаком.
– Мадлен, я думаю, это все изменит.
Возможно, так оно и будет.
– И теперь вы знаете, над чем работает ваш отец? Что они с месье Лефевром строят? – нарочито веселым тоном произнесла Мадлен. – А ваша помощь им какая будет?
Улыбка Вероники погасла. Девушка отвернулась:
– Этого я тебе рассказать не могу. Все это нужно держать в строжайшем секрете. Одно скажу: Мадлен, это нечто значительное. Это поднимет отцовскую работу на новый уровень, и мне здесь отведена особая роль.
Мадлен промолчала, однако услышанное ей не понравилось. С чего бы вдруг Рейнхарту понадобилась помощь Вероники?
Должно быть, лицо выдало ее, ибо Вероника улыбнулась:
– Мадлен, ну порадуйся за меня! Пожалуйста, постарайся понять. Если я окажусь им полезной, если я буду знать больше, чем любой из моих напыщенных сверстников мужского пола, наконец, если я сумею произвести впечатление на короля, то останусь отцовской ученицей. Понимаешь? У него не будет оснований возвращать меня в монастырь. Мое будущее начинает выглядеть более обнадеживающим.
Нервозность в голосе Вероники насторожила и даже напугала Мадлен. Наверное, Вероника и сама недоумевала, с чего бы это вдруг Рейнхарт столь резко поменял свое отношение? То даже на порог мастерской не пускал, а теперь вдруг посвятил в тайну заказа. Должно быть, наряду с Мадлен Вероника подозревала, что интерес короля к ней меньше всего связан с ее способностями к наукам и ремеслам.
– Мадлен, ты хотела о чем-то мне рассказать? А я тебя заболтала, не дав и рта раскрыть.
– Ничего особенного. Вскоре на улице Турнон будет ярмарка. Это всегда красочное зрелище. Я думала, может, вы захотите посмотреть.
– Я бы не прочь, но, боюсь, в ближайшее время мне будет не до прогулок с тобой. Отцу уже нужна моя помощь. А сейчас мне надо идти к месье Лефевру.
– Конечно, мадемуазель.
Мадлен ощутила знакомую волну досады, внутри которой таился страх.
Она медленно побрела вниз по лестнице, касаясь рукой гладких перил, а спустившись, остановилась у двери мастерской. Мадлен не знала особенностей королевского заказа, но чуяла нутром: Веронике нельзя принимать в этом никакого участия.
Глава 14
Мадлен
Среда. День стирки. Взяв несколько выстиранных рубашек Вероники, Мадлен понесла их в один из внутренних дворов Лувра, где собиралась развесить сушиться. Другая служанка уже развешивала там на кустах розмарина простыни. Она молча кивнула Мадлен, которая занялась работой, одновременно поглядывая на дерево, росшее у стены. Получится ли у нее забраться по стволу и через окно проникнуть в мастерскую? Прошло уже три дня, а дверь туда по-прежнему оставалась закрытой. Мадлен так ничего и не разнюхала. Веронику она почти не видела: та проводила время на уроках у Лефевра или помогала ему и отцу делать их диковинную машину. Возвращалась она усталой и не склонной к разговорам. Недавнее сближение с Вероникой прекратилось, и Мадлен вновь стала просто служанкой, и не более того.
– Виктор исчез.
Обернувшись, Мадлен увидела Жозефа. Его кожа блестела от пота. Мадлен вытащила изо рта прищепку, чувствуя, как у нее зашлось сердце.
– Что значит «исчез»?
– Мне понадобилась его помощь. Я пошел на улицу Сент-Катрин. Мне сказали, что мальчишку не видели уже два дня. Говорят, сбежал. – Жозеф покачал головой, все еще тяжело дыша после быстрой ходьбы. – Я не верю, что он мог убежать. Его схватили, как и других ребят.
Мадлен сдавило грудь.
– Хозяин Виктора сообщил городским властям?
– Конечно, поскольку считает, что малец сбежал. Но чем власти помогут? Они же не искали других пропавших. И не собирались искать. Так я слышал от людей.
– А ты не допускаешь, что он действительно мог сбежать? С таким мерзавцем-хозяином, как у него…
– Поверь мне, Виктор этого не сделал бы. Он знает, как поступают с беглыми рабами.
– Как?
– Клеймят, а потом зверски избивают. Если тебя не считают человеком, с тобой могут сделать что угодно.
На мгновение Мадлен вспомнила шаги за спиной, вспомнила, как попыталась открыть дверь и выбежать из спальни, но ее швырнули на пол. Ее пальцы царапали грязные половицы. А потом запахло раскаленным железом…
Она поставила бельевую корзину:
– Пойдем искать вместе. Кто-нибудь наверняка его видел.
– Может, и видел. – Жозеф вытер вспотевшее лицо; Мадлен вдруг ощутила потребность пойти вместе с ним. – Только, думаю, мы уже опоздали. Плывет сейчас Виктор на корабле или вообще находится неизвестно где.
Мимо элегантных зданий и особняков, огороженных высокими заборами, они поспешили в квартал Маре. Миновав величественную Королевскую площадь, пошли дальше. Жозеф считал, что нужно обойти места, где Виктор мог появляться: бумажные мастерские, рынок, церковь Сен-Поль и дома, где работали приятели-мальчишки – такие же слуги. Мадлен впервые шла по улицам рядом с Жозефом и удивлялась поведению прохожих. Для них он был чем-то вроде диковинного зверька. Люди глазели
