Тайный гость - Анатолий Олегович Леонов
– Григорий Федорович, родненький, тебя-то за что? – прошамкал он беззубым ртом.
– За любознательность, старик.
– Вона как! И надолго к нам?
– Как получится. Думаю, скоро отпустят!
– Может, пока в шахматы? Помнится, раньше любил ты это дело!
– Неси, дед, – улыбнулся Феона и уселся на широкую, скрипучую лавку, намертво вделанную в пол казематной клети.
Вероятно, отец Феона мог не подчиниться заключению в застенке Земского приказа и попытаться, как обещал, дойти до государя, но, по сути, Проестев был прав. Что он мог поведать, кроме сомнений? Из многого не следует нужное! Монах не узнал главного – что же такое Голем и когда следовало ожидать его начала? Кроме того, немного узнав нового судью Земского приказа, нетрудно было догадаться, что покровительствовал англичанам сам государь. В сложившихся условиях ему пришлось принять непростое решение – ловить англичан «на живца», где малопочетная роль наживки отводилась молодому царю. Решение во многом весьма сомнительное, но выхода ему не оставили. Феона ждал!
Глава 23
Нельзя сказать, что предупреждение отца Феоны не повлияло на Степана Проестева. Напротив, он весьма серьезно отнесся к словам монаха. Проестев в который раз осмотрел каждую пядь комнаты, где «философы» собирались при помощи неких загадочных ангелов пронзить пространство и связать молодого государя с его отцом, томившимся в польском плену. Кроме того, он утроил охрану вокруг здания. И лично досматривал любой предмет, вносимый в дом по указке английских чародеев. Эта дотошность и въедливость судьи довела Ди и Келли до крайней степени раздражения. Они не преминули пожаловаться на чинимые притеснения царю, как только тот появился в доме, сопровождаемый лишь Мишкой Салтыковым.
– Служба такая, – повел бровью Михаил. – Он просто выполняет свою работу!
– Мы понимаем, ваше величество, – Ди низко склонил голову перед царем, – но должны предупредить, что излишнее вмешательство в процесс магического перехода усложняет нашу работу. Ангельская магия противоречит законам нашей с вами реальности и встречает сильное сопротивление ее инертности, поэтому для успешного «делания» требуется настойчивость и внутреннее сосредоточение. Иными словами, для межпространственного перехода необходимы мощные заклинания, имеющие очень сложный контур, и готовить их нужно весьма тщательно, не допуская ошибок…
– Ничего не понял, – смешавшись, замотал головой Михаил, – просто велю не досаждать вам более. Готовьтесь спокойно.
Царь обернулся и посмотрел на Проестева.
– Слышал, Степан Матвеевич?
– Как прикажешь, государь! – Судья поклонился и едва заметным жестом велел своим людям убраться из сеней.
– Когда начнем? – горя от нетерпения, спросил Михаил.
– Сейчас, ваше величество! – ответил Артур Ди с улыбкой. – Прошу! Все готово!
Он жестом указал на ступени узкой и короткой лестницы, ведущей в горницу, и первым шагнул на нее, словно успокаивая своих недоверчивых спутников. Не успел царь и его свита скрыться из виду, как в малых сенях словно из пустоты возникли четыре огромных стрельца и молча взяли на караул.
Чудеса начались уже на лестнице, задрапированной шелковой парчой и китайским мангулом. На верхней площадке перед дверью, прямо над головами, парил золотой ангел, размерами лишь слегка уступающий росту обычного человека. Он не был привязан к потолку, ничем не подперт снизу или с боков. Он просто неподвижно висел в воздухе, вызывая суеверный трепет в душе молодого царя. Трепет перерос почти в панику, когда ангел вдруг поднял руку, в которой держал пехотный горн, приложил инструмент ко рту и издал торжественную мелодию.
– Ангелы приветствуют ваше величество!
– Он же ненастоящий? Как он висит? – спросил пришедший в себя от потрясения Михаил.
– Это тайна Посвященных! Я открою ее вам, но не сейчас. – Ди распахнул дверь: – Прошу в кабинет! Ангелы ждут ваше величество!
– Государь! – осторожный Проестев дернул Михаила за рукав.
– Отстань! – отмахнулся царь и вошел в комнату вслед за чародеем.
«Кабинет» для сеанса магического анаморфоза и катопромантии заставил потерять дар речи уже и спутников молодого царя. Проестев и Салтыков, с самого начала следившие за строительством «ведовской каморы», такой ее видели впервые. Комната изначально имела весьма скромные размеры, всего две на две сажени, но вошедшим показалось, что попали они в бесконечную анфиладу огромных залов: стены были сплошь зеркальными, создавая впечатление безграничного пространства, где несколько десятков бронзовых канделябров и тридцать восемь фарфоровых ваз, отраженных зеркалами, создавали иллюзию бесконечных рядов, уходящих вдаль. Освещалось внутреннее пространство свечами только канделябров, стоявших вокруг большого круглого стола со столешницей из зеркального металла, остальные были потушены. Притом что в каждом светильнике, как в иудейской меноре, находилось по семь свечей, горели они весьма тускло, едва подсвечивая небольшую площадь вокруг стола, из-за чего в комнате царил мистический полумрак.
Удивление вызывал даже пол кабинета. Представлял он собой набранный из паркетной доски солнечный диск с восемью лучами, расходящимися в разные стороны, вдоль каждого такого луча стояли зеркала в резных рамах – парами по три в ряд. Повернуты они были при этом отражающей стороной друг к другу, создавая что-то вроде коридора в коридоре, уходящего в бесконечность.
Потолок, обитый черным сукном, изображал звездное небо с вкраплениями в него алхимических символов, загадочных пентаклей и сложных геометрических фигур. С потолка свободно свешивались обрывки батиста и маркизета, внушая зрителям ощущение зыбкости и нереальности окружающего их пространства. Усиливали это чувство пьянящие запахи восточных благовоний, в которых чувствовалось присутствие вербены, мирта и мускуса!
Михаил, завороженный увиденным в комнате, растерянно присел на край лавки, стоящей у стола. Раздался легкий щелчок, и в кабинете зазвучала тихая, приятная слуху музыка. Царь испуганно вскочил.
– Ой!
Англичане стояли рядом с каменными лицами, никак не откликаясь на испуг государя.
Михаил осмотрелся и, сообразив, откуда доносилась музыка, улыбнулся и уже уверенно сел обратно.
– Сударь, когда же мы начнем? – в очередной раз спросил он у Ди.
– Мы уже начали, ваше величество, – ответил тот с учтивым поклоном, – артефакт рождается сейчас, и процесс уже необратим, однако не сочтите мои слова за неучтивость, но общение с ангелами вещь весьма тонкая и даже опасная, так что постарайтесь неукоснительно следовать моим советам, иначе ни я, ни мистер Келли не ручаемся за конечный результат!
– Разумеется, сударь!
Степан Проестев нахмурился и, раздувая ноздри, прорычал что-то нечленораздельное за спиной царя.
– Предупреждение излишне, – с нажимом повторил Михаил, погрозив Проестеву кулаком, – я весь в вашем распоряжении. Начинайте же скорее!
Осмотрительный и недоверчивый начальник Земского приказа склонился к уху Михаила:
– Государь, может, стрельцов позовем на всякий случай? Не нравится мне это!
– Нет! – Михаил бросил на Проестева испепеляющий взгляд. – Слышал философа? Только
