Лесной детектив - Роман Елиава
– На Александра Сергеевича похож. Он там и живёт рядом.
– Ага. Александр Сергеевич. А кто он такой?
– Писатель, натуралист, это который природой интересуется.
– Да, я знаю, – сказал Трегубов. – Он что же, прямо в лесу живёт?
– Нет, что Вы! Раньше туда дорога была, сейчас она совсем заросла. Летний казенный дом там был, лесного корпуса. К нему и дорога шла. А лет двадцать назад лесной корпус из армии исключили, и дом стоял заброшенным, пока несколько лет назад там Александр Сергеевич не поселился. Он только на лето и приезжает. Месяц, два живёт в нём. Ко мне раз в неделю заходит за продуктами.
– Понятно, и когда же он последний раз здесь был?
– Почитай, неделя уже прошла.
– Тогда прошу Вас, Константин Иванович, если он снова придёт за продуктами, настоятельно попросите Александра Сергеевича навестить меня.
– Попрошу, как скажете, – согласился лавочник.
Иван вышел от Колесова и посмотрел сначала на дом Прокофьевых, потом на дом Куракиных. Жизнь деревни и взаимоотношения её жителей стали более отчетливы для Ивана, но ещё не до конца ясны. «Куракины не сегодня», – решил он и отправился к сыну батюшки.
Дом Якова был совсем небольшим, но лучше, чем дом самого батюшки. Возможно, потому, что был более новым. Иван прошел через не запертую калитку и поднялся на крыльцо. За дверью был слышен мужской голос. Трегубов остановился, чтобы послушать, о чем шла речь.
– И вот тогда я так пнул этого турка, что перелетел он через пушку и упал прямо на ятаганы других басурман, что окружили нас. Но вот ногу не успел убрать, и один турок рубанул мне прямо по колену. Больно, конечно, было. Но нужно продолжать бой до победы. Схватил я этого турка и стащил его с лошади…
Трегубов не стал ждать продолжения и постучал. Голос сначала замолчал, а потом громко сказал:
– Войдите!
Иван зашёл и в небольшой горнице увидел небольшой деревянный стол, за которым сидел молодой мужчина со светлой бородой и голубыми глазами. Перед ним на столе лежали деревянные части игрушек и инструменты. Было очевидно, что Яков работал, рассказывая детям, пристроившимся прямо на полу, истории своих сражений. Наверное, уже не в первый раз. Среди детей Трегубов заметил двенадцатилетнего сына Василия Михайловича Прокофьева. Иван представился. Яков попросил детей уйти, обещая, что расскажет продолжение в следующий раз.
– Вас дети действительно любят, как мне и говорили, – сказал Трегубов.
– Скорее они любят мои истории, – Яков обезоруживающе улыбнулся.
Он был не похож на человека, который предается тоске и скорби об утонувшей много лет назад возлюбленной. Иван осмотрел мастерски вырезанные из дерева фигурки животных и солдатиков.
– У Вас талант.
– К сожалению, это не приносит много денег, – Яков встал, чтобы собрать стружку и убрать инструменты, и Трегубов обратил внимание на деревянный протез ноги ниже одного из колен.
– Турки? – спросил он.
– Турки, – подтвердил Яков, продолжая рассортировывать готовые игрушки.
– Скажите, что Вы думаете о преступлении, кто мог желать Вашему отцу зла?
– Зла? Поговаривают, что его убили, чтобы вызвать дождь, – сердито ответил Яков.
– Я так не думаю, – возразил Иван.
– Почему?
– Пока я здесь не видел ни одного язычника, пожалуй, за исключением так называемого людоеда. Но не думаю, что тому что-то известно о Перуне.
– Тогда почему это сделали? – спросил Яков, снова усаживаясь на табурет.
– Не знаю, но когда узнаю, то пойму, кто это сделал. Повторю свой вопрос: Вы не знаете никого, кто желал Вашему отцу зла, может, он с кем-то поссорился? – спросил Иван, рассматривая что-то в окне.
– Не знаю таких. Он был добрым человеком. Уважаемым! Как теперь деревня будет без него?
– Я видел нового священника в церкви, – Трегубов повернулся лицом к Якову.
– Нового священника? Как это? – удивился одноногий мужчина.
– Отца Фёдора. Вы не знали?
– А… Отец Фёдор, – с иронией ответил Яков. – Так его ещё не назначили и, может, не значат.
– Почему Вы так думаете? – спросил Иван, уловивший эту иронию.
– Не думаю, что нашей деревне нужен пьющий батюшка.
– Он пьёт? Мне он показался приличным человеком.
– Ещё как! Вы ничего про него не знаете?
– Нет, – признался Трегубов.
– Он напился и спалил свою церковь. А когда люди пытались её потушить, просто спал. Его даже хотели лишить сана за такое недостойное поведение.
– Вот как?
– Да, тогда он и зачастил сюда. Стал помогать отцу, чтобы показать, что он при деле. Это ближайшая деревенская церковь от сгоревшей. Батюшка был добрый, принял его.
– А что, сгоревшую церковь не будут восстанавливать?
– Не знаю, – развёл руками Яков.
– Получается, что у нас сейчас есть и свободный приход и свободный священник, – высказал свою мысль вслух Иван.
– Получается так, – нахмурился Яков.
– Я понял, что у Вас нет мыслей относительно гм…происшествия с Вашим батюшкой. А что Вы думаете о смерти Вашей приемной сестры?
– Вы про Тоньку? – удивленно раскрыл глаза Яков.
– Да, про неё.
– А что тут думать, – медленно проговорил молодой мужчина. Было видно, как испортилось его настроение от вопроса Трегубова, – она утонула, а я пошёл в армию.
– Вместо брата?
– Да, заменить того, кому выпал жребий, только брат может. Вот батюшка мне и предложил: хватит хандрить, иди вместо Виктора в солдаты.
– То есть, это Ваш отец предложил заменить Виктора?
– Да. Запил я тогда, каюсь. Может, и грех бы мог совершить в таком состоянии, руки на себя наложить.
– В солдатах стало лучше? – спросил Трегубов.
– По-другому стало, – ответил Яков, бросив взгляд на протез.
– Так Вы не задавались вопросом, почему девушка утонула? – продолжил свою линию Иван.
– Нет. Пошла купаться, там омут, бывает в нём тонут.
– Молодые незамужние девочки и девушки.
– Да, Вы правы: это выглядит странно, но, говорят…– Яков замялся.
– Что это водяной пополняет ряды русалок, – договорил Трегубов за сына священника. – Вы в это верите?
– Не знаю, но лучше бы так, – Яков посмотрел в глаза Ивана.
Дома Трегубов застал разомлевшего от чая с вареньем Выдрина, вокруг которого хлопотала Евдокия Васильевна. На вошедшего Ивана она посмотрела исподлобья, неодобрительно.
– Я Вас дожидался, прежде, чем уехать, – сказал урядник. – Хотел узнать, как продвинулись Вы в этом деле.
– Пока ничего конкретного, – Трегубов вкратце рассказал ситуацию Выдрину, пока хозяйка накрывала ему ужин, а затем спросил, – а почему Вы не расследовали гибель девушек?
– Каких девушек? – удивился Выдрин.
– Он про утопленниц, – встряла хозяйка.
– А зачем расследовать про утопленниц? – недоуменно спросил урядник.
– Понятно, – только и сказал на это Иван. – Но это хорошо, что Вы здесь, я дам Вам список того, что мне
