Лесной детектив - Роман Елиава
– Нет, – ответила Анна Григорьевна, – только одежда остаётся.
– А что полиция? – спросил Иван.
– Полиция? Они же утонули, как полиция им поможет? – ответила риторическим вопросом Ксения Михайловна.
«Что-то здесь происходит нехорошее, – подумал Иван, – это не может быть случайным. Какие тайны сокрыты в этих двух деревнях? Может, это всё взаимосвязано? Утопленницы и смерть отца Петра?» Вслух же он спросил:
– Могу ли поговорить с этим дедом, Куликовым?
– Да, Вас Лёшка может проводить, – сказал хозяин дома. – Его брат – старшина в «Большом Лесном». Лёшка отведёт к Прохору, а тот поможет найти Куликова. Лёш, отведешь господина следователя к брату?
– А то, – смотря прямо перед собой и слегка покачиваясь, ответил Алексей.
Трегубов попрощался с семейством Прокофьевых. Ксения Михайловна проводила их с Алексеем до ворот, где положила свою ладонь на руку Ивана.
– Вы, Иван Иванович, обязательно заходите в гости, мне будет весьма приятно поговорить с образованным человеком. Кроме того, расскажете, как продвигается Ваше расследование. Обещаете?
– Хорошо, Ксения Михайловна, вот только будет побольше времени, обязательно, обещаю.
8.
«Большое Лесное» кардинально отличалось от «Малого». Уныние – слово, которое ёмко описывало атмосферу деревни. Трегубов и Сидоров не спеша шли по улице. Часть домов была разрушена и давно не ремонтировалась.
– А где все? – спросил Алексея Иван.
– Все? – не понял тот.
– Люди, которые тут живут, их сейчас не видно.
– Дык в поле все, урожай собирают, последние дни.
– Ясно, а брат твой, Прохор, он не в поле?
– Может и там, – согласился Алексей.
Дом деревенского старшины, был лучшим в деревне. Он был одноэтажным, но большим. Новенькая изгородь и ухоженный огород говорили об ежедневном внимании к хозяйству. Алексей провел Ивана через калитку и сказал:
– Здесь брат.
– Откуда знаешь?
– Знаю.
И точно, на крыльце показался здоровенный мужик с рыжими кудрями и рыжей бородой.
– Лёшка, кого привел? Я тебе сколько раз говорил, дурья твоя башка, закрывай калитку. Неровен час куры разбегутся!
Алексей, испуганно втянув голову в плечи, шустро побежал назад, чтобы закрыть калитку.
– Добрый день, Прохор Семёнович, я – следователь из Москвы, Иван Иванович Трегубов.
– Ах, значит это Вы супостатов, что батюшку зарезали, ищете? – Прохор оглядел Ивана с головы до ног. – Ну, проходите, коли пришли.
Прохор вошел в избу, оставив дверь открытой. После Ивана в дом сразу же заскочил Алексей.
– А ну, стой, дурень! – остановил его окриком старший брат. – Опилки стряхни с одежды, иначе в хату не пущу. Садитесь, Иван Иванович, – Прохор указал на лавку у длинного стола, застеленного белой скатертью.
Алексей стал отряхивать одежду, на которой действительно было достаточно и стружки, и опилок. После этого он осторожно зашёл в горницу и молча застыл у окна. Прохор достал из шкафчика бутыль и два стакана, а затем наполнил стаканы до половины.
– Хорошая водка, не побрезгуйте, господин следователь, – сказал он, садясь напротив, а затем громко гаркнул, – Настька, где тебя носит? Неси закуску!
В горницу заглянула и тут же исчезла полная женщина в сером платке, нос картошкой, очевидно, жена хозяина. Буквально через несколько секунд она появилась снова с тарелкой, на которой лежали различные соленья.
– Извините, но я на службе, – отодвинул стакан Трегубов.
– Не извиняю, обидеть хотите, – Прохор снова подвинул стакан гостю.
Иван подумал, что если спорить, то ничего он не узнает, а так может удастся завязать разговор с хозяином. Он со вздохом взял стакан и выпил с Прохором за здоровье. Водка, действительно, была неплохая. Алексею старший брат не предложил ни водки, ни сесть за стол.
– Зачем пожаловали к Прохору? – спросил хозяин дома.
– Вы – старшина деревни, может, знаете что-то об убийстве отца Петра?
– Знаю тоже, что и все. Зарезали и кровь на Перуна вылили, чтоб урожай хорошим был. Надеюсь, в следующем году так и будет. Видели, как дожди зарядили в последние дни? То-то. Не то что два последних года.
– Да, я знаю, что два последних года был неурожай и голод, – сказал Иван.
– Неурожай был, – согласился хозяин, – но не голод. У Прохора Сидорова не может быть голода. Ко мне даже из города приезжали, просили муку продать. Целое представление устроили.
– Представление? – не понял Иван.
– Ну, да, – усмехнулся Прохор. – Они говорят: у нас дети голодают, а я им: мол, не вижу тут среди вас детей. Привозите, говорю, пусть они сами попросят. И что думаешь? Эти городские навезли чад своих. Вот смех то! А я позвал наших деревенских посмотреть. Говорю этим городским, значит: плохо просите, не дам муки. Ну, они давай клянчить: и так, и сяк. Это у нас то, которых обычно и за людей то не держат. Повеселились тогда знатно.
– И что? – спросил Иван. – Продали им потом муку?
– Нет, конечно, нам самим она была нужна. Повесились и всё тут!
– Понятно, – сказал Иван, – так, что по поводу убийства? Думаете, что это ради дождя сделали?
– Точно так! А для чего ещё такое устраивать? Всё по уму, как в таких случаях положено, сделали.
– А кто это мог сделать, не знаете?
– Нет, не знаю, – задумался Прохор, – наши бы Петра не обидели, хороший был батюшка, хоть и прохвост.
– В каком смысле прохвост? – удивился Трегубов.
– В том самом, – подмигнул Ивану Прохор. – Вон Лёшка видел, как он к соседке бегал, когда мужа не было.
– Вы имеете ввиду Анну Григорьевну и Василия Михайловича? – Иван посмотрел на безучастно стоявшего у окна Алексея.
– А кого ж ещё? – ответил хозяин.
– Ну и дела, – не удержал в себе Трегубов.
– А что? Обычные дела, – Прохор снова подмигнул. – Батюшка то вдовец был, что ему ещё оставалось.
«Получается, что у Прокофьева был мотив для убийства, даже, может, жестокого убийства, – подумал Трегубов. – Если знал младший брат Прохора, который был не похож на человека, умеющего хранить тайны, то, возможно, узнал и Василий Михайлович».
– Скажите, Прохор Семёнович, а что Вы думаете про утопленниц, про внучек Куликова, например?
– Про утопленниц? – переспросил Прохор. – Ничего не думаю. А что думать то, ну, утопли, и всё тут.
– Вы не задумывались, что это странно: несколько девушек утонули, а тел не нашли?
– Не задумывался. Омут там глубокий, а девок и так много бабы рожают, чтобы думать обо всех них ещё.
– Понял, Вас. Спасибо за гостеприимство. Не подскажите, где я могу найти этого Куликова?
– Михал Васильевича, Деда Мишу? Да в сарае у себя, через семь домов от моего, если только по болотам не шастает. Не в своём уме старик.
– Как его сарай выглядит?
– На пепелище стоит, не пропустите.
Иван вышел от
