Лесной детектив - Роман Елиава
Небольшой сарайчик, действительно, стоял на бывшем пепелище. Странно, что никто в деревне так и не помог отстроить новый дом. Быть может, это из-за того, что дед повредился умом, а, быть может, ему это было не нужно. Вид у старика, который вышел на улицу, в том момент, как Трегубов подошёл к его дому, был вправду далек от нормального. – Седой, высокий, с лицом, покрытым морщинами, в драной одежде. Спина согнулась то ли под тяжестью лет, то ли от горя, то ли от тяжести старинного мушкета на плече. Иван остановился и поздоровался.
– Извиняйте, не признал Вас? – шепелявя спросил старик.
– Я недавно приехал, следователь из Москвы, расследую убийство отца Петра. Слыхали, наверное?
– Конечно, слыхал, а как же. Значит намерены поймать душегубов?
– Попробую, – сказал Иван. – А Вы ничего про это не знаете?
– Я? Я нет. Так он в «Малом Лесном» жил, а мы здесь.
– Я о другом хотел с Вами поговорить, Михаил Васильевич, если позволите, – сказал Трегубов, видя, что дед собрался уйти. – У Вас есть время?
– О чём же?
– Хотел спросить про Ваших внучек, – Иван увидел, как вздрогнул дед. – Можете мне рассказать, как это случилось?
Дед замолчал, вздохнул и снял с плеча мушкет, поставив его прикладом на землю. Он оперся на ствол двумя руками и почмокал губами беззубого рта.
– А с чего, позвольте узнать, интересуетесь? – спросил он.
– Узнал, что несколько девочек пропало, – ответил Трегубов, – и мне все говорят, что это водяной сделал.
– Может, и водяной, – сказал дед, – мне это неведомо, хочу только найти его, кем бы он ни был.
– Поэтому с мушкетом ходите?
– Да, купил ружьё, ищу этого гада. Давно уже ищу.
– И что? Может, видели его? Думаете на кого?
– Нет, не видал пока, – разочаровано сказал старик, – но буду искать!
– Как пропали Ваши внучки, знаете?
– Знамо, как, как все. Пошли на речку. Потом только одёжку и нашли.
– Что-то ещё было? Может, их видел кто?
– Нет, – покачал головой дед, – никто не видел с тех пор.
– Я Вас понял, Михаил Васильевич. Удачи Вам в поисках! Если что узнаете или вспомните про девочек или про отца Петра, я Вас прошу мне сообщить. Я живу в «Малом Лесном» у Прохоровой сейчас.
– У ведьмы что ль?
– У ведьмы, – не стал спорить Трегубов.
– Хорошо.
Старик взвалил на плечо мушкет и, сгорбившись, медленно двинулся по улице. Иван обошёл пару коровьих лепёшек посреди дороги и обогнал его. Он решил вернуться в «Малое Лесное». Первым пунктом его плана на сегодня стал деревенский лавочник.
9.
У дома Колесова стояла телега, с которой он сгружал какие-то мешки и перетаскивал их по одному в дом. Рубаха на спине совсем промокла.
– Добрый день, Константин Иванович! Помочь?
– Здравствуйте, господин следователь, – лавочник бросил на землю мешок и вытер рукавом потный лоб, – не нужно. Спасибо, но сам справлюсь. Вы что купить или опять вопросы задавать?
– Вопросы задавать – улыбнулся Иван.
– Тогда пойдём в дом, присядем, отдохну чуток.
Они прошли в дом. Трегубов присел на лавку, а Колесов зачерпнул воды из ведра и жадно выпил.
– Не хотите водицы? – спросил он, напившись и заметив взгляд гостя.
– Пожалуй, – согласился Иван. После водки Сидорова во рту Трегубова появилась неприятная сухость.
– Так зачем пожаловали?
– Давеча Вы мне сказали, что отец Пётр был со всеми в хороших отношениях.
– Да, так и было.
– Но, люди видели, как Вы с ним ругались совсем недавно?
Колесов вздохнул и сел на деревянный табурет, напротив Трегубова.
– Да, не ругались мы. Кто Вам такое сказал только? Я пытался объяснить ему, что нельзя так дальше жить.
– Как жить? Разве Вы не просили денег?
– Просил! А как ещё человеку объяснить? Всё время берёт в долг, долг растёт. Нужно же с этим что-то делать. Согласны?
– А почему он влез в долги? Раньше такое бывало? – спросил Трегубов.
– Раньше? – почесал затылок пятерней лавочник. – Раньше-то жена у него жива была, сыновья вместе жили. Огород большой был при Золотарёве, покойном муже Ксении Михайловны. Дружили они с Петром. А сейчас что? Машка, она такая: то поможет, то неизвестно где её носит. Тоже выросла девка. Скоро замуж. Огород запущен. Людей в «Большом Лесном» все меньше. В город потянулись, особенно, когда урожай плохой был. Стало быть, тех, кто помогает батюшке, тоже меньше. Долг, говорите?! Не нужны мне эти деньги. Но как иначе объяснить то ему было?
– И что, помогло?
– Задумался он. Но вон как оно дальше то, – вздохнул Константин Иванович.
– Значит, задумался. Скажите, а какие у него были отношения с Куракиными?
– Какие, какие, – Колесов бросил косой взгляд на следователя, – обычные отношения.
– Константин Иванович, говорите честно, я уже знаю, что они беспоповские. Но сейчас это уже не против закона, ничего за это им не будет.
– Ну раз знаете, то, о чём тут говорить. В церковь они не ходили, с батюшкой не общались. Он по первости пытался с ними разговаривать, но потом успокоился.
– То есть, отношения были нормальные, добрососедские?
– Нормальные. Но все сами по себе жили. Не мешали друг другу.
– Вы сами, что думает про Куракиных? – спросил Трегубов.
– А что? Нормальные мужики, с деньгами, с пониманием. Ну, чудаковаты малость. А кто сейчас не без чудачества? Вон ту же Ксению Михайловну видели: вырядится, будто птица заморская, и ходит по деревне, баб смущает.
– Ясно. А что сын батюшки? В хороших отношениях был с отцом?
– Яков? Да. Его ж не было несколько лет. На войне был, ногу за государя потерял. Как вернулся, ему отец Пётр дом справил, всем миром строить помогали. Он думал то, найдёт сын девку какую, семью заведут. Но, видно, тот по Тоньке всё сохнет. Сколько лет уже прошло, сильно любил её, видать.
– Это, которая утонула? – уточнил Иван.
– Она, упокой господь её душу.
– Жаль. Вот ещё что: соседи Ваши напротив, Прокофьевы, хорошо живут, дружно?
– Вы про Василия Михайловича и Анну Григорьевну? Нормально живут. Кажется, ссор промеж них нет, я не слыхивал о таких.
– Спасибо, Вам Константин Иванович, – сказал Трегубов, вставая, – многое мне разъяснили.
– Всегда, пожалуйста. Как говорится, чем могу.
– Вот что ещё. Прошлый раз Вы мне говорили, что всех знаете.
– Да?
– Видел я тут в лесу, недалеко от места преступления, мужчину лет тридцати пяти или сорока,
