Незнакомец. Суровый батя для двойняшек - Регина Янтарная
– Как ты смеешь! Какой такой? – рычу гневно.
– Однолюб. Правильный мужик.
– Что??? Чего несешь, гнида?
– Я все рассчитал до мелочей, – бубнит, улыбаясь кривой улыбкой. Ты дал мне двадцатку – теперь я могу спокойно сдохнуть, устал бороться и контролировать всё. Теперь я спокоен за любимую дочь, за внуков за продолжение своего рода. Могу и сдохнуть.
– Что?! – хватаю его за грудки.
Сожалею, что не имею права придушить его своими руками.
– Я эту схему всю мутную с Прибором придумал и Машку надоумил к тебе пойти. И за Диму ее выдал с расчетом, что ты узнаешь, захочешь спасти. Немного с сроками исполнения плана я ошибся! – усмехается, а я борюсь с желанием выбить ему еще пару зубов.
– Отпустите! – слышу голос охранника за спиной.
– Да больно надо мараться! – отпускаю.
Выхожу на улицу, сгибаюсь пополам прямо на крыльце. Дышать нечем. Желудок крутит. Рассудок мутный.
Пытаюсь вдохнуть свежего воздуха.
Понимаю, что Егор обвел меня вокруг пальца. Так и заставил признать семью, взять ответственность за наследников.
Признаю его коварный острый ум.
Падаю в машину, еду в аэропорт. Через сутки я встречусь со своей настоящей семье, и уже никогда не расстанусь с ними.
Так хотел Угрюмый.
Так хочу я!
Глава 47
Мирон
Остров, на который я отправил свою семью находится в Индонезии, лететь до него так долго, что я успеваю передумать все думы. Перед глазами проносится прошлое, будущее, и замирает оно ровно на той точке, на которой сейчас сконцентрировалась вся моя жизнь – моя женщина, мои дети.
Кем надо было быть, чтобы отказаться от своих наследников?
Даже думать не хочу на эту тему. Главное, чтобы Мария меня простила.
Прошел месяц с момента, когда я видел ее в последний раз вживую. Конечно, мы общались в интернете, но это совсем не то.
До своего маленького острова счастья плыву на быстроходном катере. Он приближает меня неумолимо к берегу, и я вижу на пристани три родные фигурки.
Одна высокая и стройная с копной светлых волос, она машет мне очень часто и что-то кричит. Две маленькие по бокам от нее с кудрявыми головками – русой и белокурой. Дети тоже машут мне и кричат. Катер приближается, и я могу расслышать слова:
– Мир!
– Па-па!
– Папа!
Схожу с трапа и бросаюсь к своей семье. Я растерян, не знаю, кого первым прижать к себе. Выбираю детей.
Бросаю чемоданы рядом на песок, хватаю сына и дочку и поднимаю одновременно. Очень высоко.
Они не визжат, не кричат, а продолжают радостно выговаривать:
– Папа!
– Наш папа «прриехал»!
Взъерошиваю Лешику русую шевелюру, по инерции хочу проделать тоже самой с светлой копной дочери, но она осуждающе смотрит на меня, как бы предупреждая, что не любит такое.
Ладно. Видимо, мне предстоит еще много узнать о детях, что им заходит, что нет.
– Классный у меня сын! Дочь отпадная!
Леша смотрит на меня недоверчиво, вытаращив глаза, на лице мальчика написано смятение, дочь глядит испытующе. Похоже, раньше они такого папу не встречали.
– Я приготовила твои любимые блинчики с красной рыбой, – выдает Маша и смотрит на меня с грустью.
Она злится, что я ехал к ней целый месяц, – догадываюсь моментально.
– Может, поцелуешь? – опускаю детей на песок и тянусь к жене.
Мои надежды на счастье обретают крылья, когда она забывает об обиде и долгом ожидании, тянется ко мне и целуем меня крепко в губы.
Счастье наполняет меня целиком. Чувствую, что я там, где должен быть. А еще ощущаю себя впервые абсолютно свободным.
– Мама «говолила», что она – Ассоль, мы ходили «вечелом» на «моле». Ждали тебя. «Вчела» и «вчела-вчела», – лепечет дочь без умолку, и я обращаю внимание на то, что только что она старательно выговаривала букву «р», а сейчас, когда зачастила, проглотила ее.
Интересно, это нормально для четырех лет?
О боги! Я ни черта на знаю о своих детях. Интересно, смогу ли стать хорошим отцом?
Буду учиться, у меня нет другого выхода. Смотрю с любовью на свою маленькую Ассоль, которая честно ходила к морю с мамой и братиком, ждала меня. Вчера. Позавчера…
Милое личико дочурки озаряет добрая улыбка. Она хохочет, моя хохотушка. Милушка. Махонькая такая, а уже настоящая, красивая умная любимая. Чего-то мяучит, рассказывает мне, старается, опускает глазки, когда я долго и внимательно смотрю в ее огромные серые глазюки. Скромница моя, умница. Папина дочка.
– Спасибо тебе, – глажу маленькие ладошки дочери. Она хлопает маленькими ладошками по моим большим рукам, реснички ее порхают, когда она видит оранжевую бабочку с огромными крыльями.
– Феечка! – кричит дочка и бросается за ней вслед. Маша бежит за дочкой. А я беру два чемодана и тащу их, сын виснет на одном из них, помогает.
Поверить не могу неужели так будет дальше-бесконечное счастье на берегу моря, не омраченное ничем. Это же сон!
Братишка Аленки – Алексей идет со мной рядом, и я пытаюсь его считать. Маленький мужчина – помогает мне. Но по факту он еще такой маленький. Тоже робкий как сестра, стеснительный, скашивает на меня синие глазки, делает хло-хлоп, наблюдая за папаней.
– Во что будем сегодня играть? – спрашивает в лоб, озадачивая меня. Сразу валит на повал.
Беру быка за рога. Купаться на море пойдем?
Жена слышит наш с сыном разговор, притормаживает, хватая Феечку в желтом платьице за подол.
– Мирон, дети плавают в бассейне. Они еще маленькие и в море им опасно.
– С папкой не опасно, – отвечаю гордо.
Замечаю, что Аленка расстроена, смотрит с тоской по сторонам.
– Что случилось?
– Феечка улетела. Не поймала, – показывает мне пустые крохотные ладошки.
– Не страшно.
– «Стррашно»!
– Почему?
– Желание не успела загадать! – отвечает за нее мать.
– Веришь в феечек? – спрашиваю у дочки, ее глаза горят, без слов понятно, что – да.
– Скажу по секрету, я из рода. Большой Фей, – хитро прищуриваюсь. – Так что загадывай свое желание!
– Правда? – округляет глазюки.
– Папа никогда не обманет! Вот те зуб! – щелкаю языком по зубу так, чтобы дочь видела.
– Смотри без зубов не останься! – смеется Маша.
– Хочу, чтобы мы всегда жили здесь! Чтобы мама никогда не плакала! Чтобы не ждала тебя у моря! – тараторит дочь и смотрит на меня наивными чистыми глазами.
– Твое делание сбылось! – выдыхаю я.
Дочь хлопает в ладоши.
А простодушный и наивный сын спрашивает.
– Папа, ты не уедешь от нас?
– Что ты, я только приехал! – отвечаю
