Незнакомец. Суровый батя для двойняшек - Регина Янтарная
Глава 50.2
Мирон
Что она говорит?
Смотрю на обручальное кольцо на ее красивом загорелом пальчике. Гляжу в эти бессовестные озорные синие глаза и пытаюсь перевести русские слова на русские, но понятные моему рассудку.
– Я тебя выбрала, – шепчет Маша. – Я очень сильно тебя люблю.
Отступаю с тяжелым сердцем.
– Ты меня обманула. Так нечестно, Мария.
Гляжу на слезы, стекающие ручейками по ее щекам.
Хочу всё бросить и бежать, знаю, что буду скучать. И это убьет меня в конце концов.
А еще осознаю, что мне некуда идти. Маша выбрала меня пять лет назад, и моя судьба стала принадлежать ей. С того самого момента эта маленькая женщина строила планы по завоеванию меня, ждала, терпела, страдала, любила и снова ждала, пока я пойму, что без ее мне не жить.
Мне некуда отступать. Я ушел в отставку. Весь мир в курсе, что я живу с дочкой того самого бандюка Угрюмого.
Нет возврата назад – там пропасть.
А Маша – моя болезнь, моя любовь, и без нее мне не жить. Она поняла это гораздо раньше меня и отрезала мне все пути отступления, чтобы я не сорвался в пропасть, шагая назад.
Белокурая синеглазая девочка запала мне в сердце настолько, что оно болит, и так будет всегда. Она как осколок в сердце, нельзя прооперировать, иначе хана мне.
Удары в груди учащаются.
Делаю шаг в сторону и в этот момент ощущаю, как две теплые детские ладошки ложатся в мои огромные ручищи. Удивленно смотрю на дочь – девочка с пухлыми щечками, серыми умными глазами, перевожу взгляд на любимую мордашку сына, смотрит на меня внимательно синими как море глазами. Лыбится.
Выдыхаю едва слышно:
– Маша, тебе удалось. Ты сделала меня своим ручным котиком.
Мария делает ко мне два шага и хитро прищуривает глаза. Затем приближает лицо к моему, проводит теплым языком по моим губам, говорит прямо в губы:
– Ты снова станешь тигром, даже не сомневайся!
В этот момент мощный выброс эмоций топит меня. Я весь горю в предвкушении секса и новой другой жизни.
Сердце разгоняется, тело предает, хочу Машу здесь и сейчас. Она делает с моим телом такое, что я не владею собой. На автомате оглядываюсь на продавщицу. Ей будто мы уже безразличны – рассчитались и ладно.
– Домой! – говорит дерзко Маша. И мы идет на выход.
Внутри меня пожар набирает обороты. Вижу перед собой только алые губы любимой, теплые синие глаза, длинные пушистые ресницы, пышную грудь, густые светлые волосы и аппетитную задницу.
Садимся в машину, и я не в силах бороться со своим желанием, зарываюсь в ее мягких волосах пальцами.
Маша замечает внимательный взгляд дочери и подается торопливо назад, откидывается на сидение.
Командует пересохшими губами:
– Вперед, в новую жизнь. Встречать маму, наверное, ее уже катер привез к пристани.
– Погладь меня еще, – подставляю ее целительным ручкам лицо и шею.
Маша гладит меня ладошками и губами, а потом тих шепчет:
– Для мамы я маленькая невинная девочка.
– Понимаю, – с удивлением смотрю на шкатулочку с секретом. – Кто бы думал, что в этой хрупкой блондинке притаился и ждет своего часа дух ее отца. Я всегда боялся, что Угрюмый хочет передать гены наследникам, и ни разу не подумал в этом контексте о его любимой единственной дочери. Умной. Хитрой. Расчетливой, как ее отец.
Делаю выдох.
Понимаю, что между отцом и дочерью есть огромная разница – Маша умеет любить. Она любит меня и дорожит мною, а значит, никогда не подведет.
