Дарья Донцова - Женихи воскресают по пятницам
У меня гиперподвижные суставы и очень тонкие пальцы. Туда, куда у нормального человека не пролезет даже верхняя фаланга мизинца, легко пройдет моя ладонь. А еще я подчас действую по наитию – сначала совершу какой-то поступок, а потом удивляюсь и спрашиваю себя: «Степа, зачем ты придумала на свою пятую точку приключение?»
Вот и сейчас, вместо того чтобы выйти из туалета, не обращая внимания на неработающее оборудование, я засунула руку под барабан, попыталась сдвинуть край материи, не справилась с задачей, сунула в короб вторую руку, вернула тряпку в правильное положение, хотела вынуть свои лапки и поняла, что не могу этого сделать. После десятка неудачных попыток освободиться в голову пришло воспоминание.
Когда я училась во втором классе, школьный хулиган Витька Коваленко принес на занятия зеленую твердую грушу и объявил:
– Тот, кто сможет запихнуть ее в рот целиком, а потом вытащить неповрежденной наружу, получит тыщу.
– Подумаешь, задача! – заржал Коля Яшкин. – Давай сюда свой фрукт.
Витя протянул грушу Кольке со словами:
– Спорю на двушку, что у тебя не фигашечки не получится!
Две тысячи рублей – огромная сумма для ребенка, но мы сложили наши карманные деньги и приняли участие в пари. Всем очень хотелось проучить противного Коваленко и поесть на выигранные у него капиталы мороженого.
– Разевай рот пошире! – закричали одноклассники, когда Яшкин взял грушу.
– Витька, ты дурак, – заявил Коля и легко уместил фрукт в свою пасть.
– Мы победили! – запрыгали девочки. – Гони деньги Яшкину.
– Без базара отдам, только пусть он сначала вытащит грушу, – ответил Витька. – Уговаривались-то туда-сюда ее сгонять.
На протяжении всей перемены бедный Колька пытался выплюнуть целую грушу, но та не желала вылезать из его рта. Мы в полном изумлении давали Яшкину советы и никак не могли понять, что происходит.
– Если она вошла, то и назад должна вылезти, – растерянно бубнила отличница Таня Смирнова.
– Все не просто в этой жизни, – философски отвечал Витька, – случаются необъяснимые явления.
Пытаясь освободить Кольку от груши, мы опоздали на урок математики, были найдены учительницей, отведены к директору и отчитаны со всей строгостью. От фрукта Яшкина избавил наш физрук, которого директор всегда призывал на помощь, когда требовалась грубая физическая сила или ловкость рук. Спортсмен осторожно расковырял плод и вытащил его по кусочкам. В результате мы все, включая Коваленко, получили длинные гневные записи в дневниках и тройки по поведению за текущую неделю.
Домой мы отправились хмурые, лишь Витька выглядел веселым попугайчиком. Он сидел во втором классе не первый год, давно привык к воплям родителей из-за плохих оценок, совершенно не обращал внимания на гнев предков, а полученная от одураченных учеников сумма пришлась ему очень даже кстати.
Так вот, со мной сейчас получилось, как с Колькой Яшкиным, только вместо груши была коробка с полотенцем и застрявшие в ней руки.
Я прогнала некстати прилетевшее воспоминание, еще минут пять пыталась вытащить ладони из западни, сдалась и заорала:
– Эй, кто-нибудь! Помогите!
– Тяпка, – спросил из-за двери Антон, – у тебя проблемы?
– Да, – нехотя призналась я. – Можешь зайти?
– Куда? – уточнил парень.
– Сюда! – завопила я.
– В женский туалет? – удивился Тоша.
– Именно так. И побыстрее! – приказала я.
Но компьютерщик не спешил на зов.
– Ты уверена? Мне неудобно посещать дамскую комнату.
– Здесь нет никого, кроме меня! – заорала я. – Давай, шевели ластами!
Дверь приотворилась, в щель всунулась голова пасынка Романа.
– Ты в порядке?
– Нет. Вытащи ладони! – велела я.
Тоша кашлянул, медленно вошел, вытянул вперед свои руки и с удивлением спросил:
– Откуда?
Я почувствовала себя туристом в стране дураков.
– С тобой все хорошо, речь идет о моих руках, они застряли в коробке. Видишь?
Тоша прищурился.
– Ага. А зачем ты их туда засунула?
– Какая разница… – зашипела я. – Освободи меня!
Парень почесал в затылке.
– Евгений!
– Слушаю, – незамедлительно отозвался администратор и без приглашения вперся в туалетный предбанник.
В отличие от Антона, математика-теоретика по образованию и зануды по менталитету, он сразу понял проблему, но отреагировал, как пасынок Звягина:
– Зачем вы туда руки сунули?
– Вот выйду из сортира, устрою пресс-конференцию и отвечу на интересующие вас вопросы, – устало произнесла я, – а сейчас хочу получить возможность покинуть сие помещение.
– Юра! – заголосил Евгений.
– Чего? – пробасил техник, материализуясь у раковины.
– Раскрути полотенцеподавально-приемную машину и освободи уважаемого клиента боулинга, – распорядился администратор.
– Зачем вы туда руки втиснули? – проявил традиционный интерес мастер.
Я сделала вид, что его не услышала.
– Шевелись, Юра! – приказал Евгений.
– Не, – затряс головой тот, – это не моя работа.
– Чья же? – побагровел Женя. – Кто у нас, в лучшем боулинге России и всего мира в целом, академик по механизмам? Наполеон Третий?
– Сладкое я не люблю, – поморщился Юра. – Я ж не баба, чтобы торты ваши наполеонские жрать, предпочитаю мясо с жареной картошкой.
– Прекрати бла-бла, раскручивай короб! – возмутился Антон.
Юра демонстративно сделал пару шагов к двери.
– Нет. Я – техсостав по залу боулинга. Санузлами занимается Сергей, ему зарплату за обслуживание сортиров платят. А то нечестно получится. Я буду тут отверткой вертеть, упарюсь, а Серега сидит, телик глядит, и ему за это оклад капает? Юрик паши, а Сережа отдыхай и деньги получай? Вам понравится за другого камни в горы таскать?
– Нет, – честно ответил Антон.
– Тогда ты понимаешь, почему я не трону полотенцебарабанный аппарат, – обрадовался Юрий.
– Позовите Сергея, – велел мой приятель.
Евгений достал сотовый.
– Можете не стараться, – заботливо предупредил мастер. – Сергей не на службе, он дома валяется, сказал, грипп у него, бюллетень на десять дней получил. Умеют некоторые люди устраиваться! Ни фига не делают, а рубли им, можно сказать, в рот падают.
Глава 21
– Мне что, придется стоять тут десять дней? – обомлела я. – Вы с ума сошли?
– Чес-слово, ничего не знал про болезнь слесаря, – начал оправдываться Евгений. – Ничего, сейчас найдем выход из положения.
– Да уж постарайтесь, – вкрадчиво произнесла я. – Иначе вам придется кормить-поить меня за счет заведения в течение всех суток, которые я проведу в сортире. Кроме того, я потребую установить здесь телевизор и двуспальную кровать. Причем белье только из сатина! Про еду уже говорила, чай-кофе-выпивка тоже включаются. Да! Еще переносной душ! И плюс выплата фирме «Бак» большого штрафа. Из-за полотенцебарабаносушильновращательногладильностирального аппарата я не смогу улететь в командировку, вам предстоит компенсировать расходы на билеты Москва – Париж – Москва в бизнес-классе, проживание в отеле «Георг Пятый» и…
– Тяпка, вы ж с Аськой живете в квартирке на улице Дантона, – удивился Антон. – И первым классом путешествует один Франсуа.
Евгений, было испугавшийся, распрямил спину.
– Сама туда лапы запихнула! Загорай теперь до Первомая!
Я набрала полную грудь воздуха. С приятелем разберусь позже, но Евгений сейчас огребет по полной программе.
– А почему вращательно-барабанное полотенце не работало? Кто не закрыл на агрегате крышку, чтобы исключить попадание клиента во внутренности механизма? Да этой крышки совсем нет! Ой-ой! Пальцы ломит! Вот начнется гангрена, боулингу придется несладко. Я умираю, а мне не оказывают помощи! Ваш Юрий гоблин!
– Я нормальный человек, – надулся Юра. – Платите – работаю, не платите – идите лесом. Если платите Сереге, нехай он пашет. Вот если Евгений Семенович меня приказом на время болезни Сереги оформит еще и мастером по туалетам, прибавит окладу, я с дорогой душой всех из любого места вытащу, хоть из сушилки, хоть из раковины, хоть из толчка.
– Хорошо. Ты временно замещаешь Сергея, – согласился администратор. – А теперь начинай!
– Пока приказ с печатью не узрею, бровью не поведу, – не дрогнул Юра. – Знаю я вас! Обманете без зазрения совести, работать бесплатно заставите. Несите приказ!
– Ты прямо Буратино! – заорал Женя. – Деревянная башка, на часы посмотри! Никого в администрации нет. Завтра точно будет подписанное распоряжение. Мамой клянусь!
Юра исподлобья посмотрел на администратора.
– Вы из детдома. Сто раз всем говорили, что о своих родителях ничего не слышали. Значитца, я не верю вашей клятве. Завтра приказ издадут? Завтра короб и вскрою.
– Антон, дай ему денег, – взмолилась я.
– У меня нет, – покраснел Тоша, – последние на коктейли потратил.
– На меня не косись! – завопил Евгений. – Никогда шантажистам из своего кармана не плачу.
