Убежище - Нора Робертс
Хорошенько промесив тесто, она оставила его подниматься снова и в качестве напоминания, прежде чем отправиться в главный дом к Консуэле, поставила на телефон будильник.
Если готовить ужин для мужчины, с которым только что переспала, это должен быть чертовски хороший ужин, так что, если ты готовишь тирамису в первый раз в жизни, не стоит пытаться сделать это самостоятельно.
В итоге Кейт замечательно провела час в компании Консуэлы на кухне гостевого дома: Консуэла давала указания, одобряла (или цокала языком) и помогала ей с процессом, который оказался не таким сложным, как она ожидала.
Консуэла одобрительно кивнула на буханки хлеба, которые остывали на решетке.
– У тебя хорошо получается. Это… – Она сделала паузу, чтобы подумать. – Терапия. Да, вот хорошее слово.
– Да.
– В следующий раз приготовь тирамису накануне вечером. Так будет даже лучше. А теперь убедись, что накрыла красивый стол. Он принесет тебе цветы.
– Я не уверена. Это было случайное приглашение.
Сделанное еще до того, как я по-настоящему проснулась, подумала она.
Консуэла скрестила руки на груди.
– Он принесет тебе цветы, если он действительно тебя достоин. Если стебли короткие, клади их на красиво накрытый стол, если длинные, ставь в вазу.
– Я собиралась выйти и купить цветов.
Под свирепым взглядом Консуэлы Кейт почувствовала, как сгорбилась.
– Но не пойду.
– Хорошо. Когда он готовит тебе ужин, ты берешь вино. Когда ты готовишь для него, он приносит цветы. Это правильно. У вас уже был секс?
– Консуэла!
Экономка отмахнулась от смеющегося восклицания Кейт.
– Он хороший человек. И muy guapo, sí?
Кейт не могла отрицать, что Диллон был очень красив.
– Да.
– Итак, я застелю твою постель чистыми простынями, а ты осыплешь их цветами. Pequeña, – добавила она, показывая руками размер стебельков. – Bonita y fragante. Иди срежь их в саду, пока я буду менять простыни.
Опыт подсказывал Кейт, что споры с Консуэлой – напрасная трата времени и сил, которая обречена на неудачу. Она вышла в сад с указанием выбрать «красивые и ароматные» цветы для спальни.
Маленькие розы, фрезии, несколько веточек розмарина, казалось, попали в цель – и получили одобрение Консуэлы. И Кейт порадовала ее, завернув буханку свежего хлеба в салфетку и преподнеся ей в знак признательности.
К тому времени, как соус закипел, Кейт поняла, что провела большую часть дня, не думая о сенсационной новости, которую Микаэла поведала им утром.
И все-таки это хороший день, решила она, накрывая красивый стол. Хороший день дома, хороший день просто быть Кейт. Она включила музыку и открыла бутылку красного вина, чтобы дать ему подышать.
Оглядевшись, она поймала себя на том, что кивает, как Консуэла. Это ее повеселило, и она отправилась наверх, чтобы выполнить последнее указание экономки. Ей нужно было переодеться во что-нибудь красивое, но не вычурное, чтобы выглядеть очень привлекательно, но не слишком сексуально.
Она выбрала голубую рубашку, мягкую как по цвету, так и по текстуре, каменно-серые, чуть укороченные брюки. Добавила серьги в уши для красоты и браслет Дарли на удачу.
Заплетая волосы в низкую небрежную косу, она повторяла про себя то, что должна сказать Диллону. Честно, подумала она, практично и реалистично.
Потому что он был хорошим человеком, размышляла она, спускаясь и надевая фартук. А ей не везло с мужчинами – хорошими и не очень.
Стук в дверь раздался ровно в семь. Когда она открыла дверь, то увидела, что он принес цветы. Солнечно-желтые тюльпаны.
– Я вижу, ты достоин.
– Чего?
– Приглашения на ужин согласно стандартам Консуэлы. Цветы, – указала она. – Они просто восхитительны. Спасибо.
Она забрала у него цветы, и он внезапно обхватил ее лицо руками и поцеловал в лоб, как друга. Этот простой жест взволновал ее сердце даже больше, чем последовавший за ним теплый и продолжительный поцелуй.
– Я не был уверен, что ты будешь в состоянии приготовить ужин, – добавил он, когда она отошла за вазой для тюльпанов. – Но, судя по тому, как здесь пахнет, я ошибался.
– Я в порядке. Как Рэд?
– Злится. Больше злится. Я не могу передать тебе, какое это облегчение.
– Не трудись. Лучше уж пусть злится, чем страдает.
– Да, и все же.
Он с тревогой побрел к стеклянной стене, а потом вернулся обратно.
– Я был рядом, когда бабушка меняла повязку, так что напомни мне, чтобы я не поймал пулю. Это ужасно противно.
– Он обращался к врачу?
– Бабушка не оставила ему выбора, так что да. На самом деле это просто царапина. Его пикапу повезло меньше. Его не восстановить. Что разозлило его еще сильнее.
– И он не знал человека, которого опознала полиция.
– Нет. Никто из нас его не знал.
Он пристально посмотрел ей в глаза.
– Как у тебя дела?
Чтобы чуть потянуть время, она расставила цветы на кухонном острове, как велела Консуэла.
– Вино?
– Конечно.
– Как у меня дела? – Она задумалась, разливая вино по бокалам. – Злюсь, не как Рэд, но все же. Из-за того, что произошло, и даже больше из-за того, что могло произойти с Рэдом. И я знаю, что это могло, очень даже могло произойти с ним из-за того, что он сделал для меня много лет назад. Для меня, для моей семьи. Добавь сюда разочарование, неловкость и просто недоумение оттого, что кто-то может и продолжает вынашивать такую… ненависть? Обиды? Или неутолимое желание свести счеты?
Она протянула ему вино.
– Это не моя мать.
Он просто посмотрел на нее, в своей обычной манере, и ничего не сказал. Она покачала головой.
– Дело не в том, что я не думаю, что она способна на ненависть и прочее. Просто это не ее способ мстить. Унижать меня и мою семью, находить для этого тонкие ходы, одновременно выставляя себя в центр внимания, – вот ее путь.
– А это не оно?
– Я… Ой. Подожди. Не думала об этом.
Взяв вино с собой, она встала, чтобы, без особой необходимости, перемешать соус.
– Нет, я так не думаю. Конечно, возможно, что версия Микаэлы просочится в прессу и тогда об этом напишут повсюду. Ради такого она могла бы решиться на многое. Но Денби был убит несколько месяцев назад. Для нее это слишком большой срок. Чего она ждала? Ей нужно быстрое удовлетворение.
– Но ведь на самом деле ты ее не знаешь. Ты не видела ее и не разговаривала с ней уже много лет.
– Но я знаю. – Она обернулась к нему. – Знай врага своего, и поверь, я отдаю себе отчет, что она мне враг. Я много лет за ней
