Плохая кровь - Сара Хорнсли
– Ты отослала меня из дома. – Даже произнести эти слова вслух почти невыносимо больно. Признать, что моя мать бросила меня.
– Чтобы защитить тебя, – с яростной уверенностью отвечает она. – То, что ты совершила, убило бы и тебя, если бы ты осталась.
Я начинаю верить ей. Что-то рушится во мне. Но, надеюсь, это к лучшему. Я думаю, что эта последняя часть прежней меня должна была рухнуть, чтобы я могла восстановиться, став лучше, сильнее, прочнее. Я верю матери: ведь она продолжала любить меня, даже когда знала, что я сотворила.
Неосознанно подношу руку к животу. Я тоже мать. Ответственность за это уже изменила меня. То, что я ем, что пью, как двигаюсь… Так вот что значит стать матерью? Своего рода метаморфоза. Я не думала, что когда-нибудь окажусь достаточно хорошей, чтобы стать матерью, и боялась подвести маленького человека. Но удивила саму себя.
Я уже отличная мать.
Вопрос Отиса эхом звучит в моей памяти.
«Что ты собираешься делать?»
Я думаю о письме Джейка и о решении, которое мне предстоит принять, о необходимости найти того, кто виновен в смерти Макса, и о сержанте Роуз с ее вопросами по поводу несчастного случая с отцом.
Какие тайны я должна хранить? Какие должна рассказать?
Моя ладонь плотнее прижимается к животу.
Истина состоит в том, что мои тайны теперь защищают не только меня – они защищают моего ребенка.
Сейчас
Джейк-обвиняемый
Джейк сидит на жестком матрасе в своей камере и стучит теннисным мячом о стену. Он не может не думать о том, придет ли она.
Джастина.
Процесс идет чуть больше шести недель, и вот-вот его снова поведут в зал суда в последний раз. Это внушает оптимизм.
Глупо. Но он не может побороть мысли, проникающие в его сознание.
«Время еще есть. Она еще может прийти к тебе».
Эта сеть сплетена слишком прочно. На самом деле Джейк понимает, что Джастина никак не сможет спасти его, не погубив себя, но он надеется, что она, возможно, навестит его, прежде чем поймет, что ей делать дальше. В конце концов, это ее семья отправила его сюда.
И сейчас, пока он сидит и ждет, когда будут окончательно подведены итоги дела против него – и, несомненно, снова оглашены все ужасы преступления, в котором он якобы виновен, – ему снова хочется прикоснуться к ней. Вспомнить, почему и как он вообще оказался здесь.
Восемнадцать лет назад он пожертвовал всем ради Джастины. Но восемнадцать лет – очень большой срок. На этот раз он молчал не столько из любви к ней, сколько по необходимости. Он не мог сказать правду, которая позволила бы ему откреститься от этого преступления, – не мог этого сделать, не признавшись в другом.
Проблема в том, что у него нет возможности проверить, насколько надежно Эвелин сплела эту сеть. Если Джейк скажет правду, не сможет ли она заявить, будто это он виновен в убийстве Джерарда? Сейчас это не кажется ему слишком большой натяжкой. Очевидно, эта женщина способна на большее, нежели всем казалось. Восемнадцать лет назад он был всего лишь мальчишкой. Он наверняка мог допустить какую-нибудь ошибку и оставить свидетельства того, что был там, что это он переносил тело Джерарда. Конечно, Макса уже нет рядом, чтобы подтвердить его версию событий. А как насчет Джастины?
Без сомнения, она знает, что он невиновен. В ее письме ясно говорилось об этом. Невиновен, но попал в ловушку. Единственная, у кого осталась хоть какая-то возможность повлиять на исход дела, – это она. Решится ли Джастина рассказать свою историю, чтобы спасти его? Давным-давно он пожертвовал всем ради нее…
Он надеялся, что она счастлива. Что все это было не напрасно. Поначалу, после отъезда, Джейк проверял ее соцсети каждые несколько месяцев, но когда она переехала жить к Ною, это стало слишком болезненным. Джейк заставил себя двигаться дальше.
Он ушел, чтобы у нее была своя жизнь. Жизнь, в которой ее не будет сковывать болезненное прошлое. Но теперь, когда на кону стоит его свобода, его жизнь, что будет дальше?
Решится ли она спасти его?
Времени у них в обрез.
В коридоре раздаются звяканье ключей и знакомый стук ботинок.
За ним пришли.
Глава 47
Отделка из полированного дерева наполняет весь зал суда изысканным золотистым сиянием, словно правосудие, вершащееся в его стенах, подчинено неким высшим силам. Благородным. Праведным. Если б только это было так!
Сегодня я здесь не для того, чтобы бороться за правое дело. Нет ощущения причастности к чему-то бо`льшему, нежели я сама. Сегодня я просто зрительница, сидящая на общественной галерее и наблюдающая за тем, как Кристина Лэнг, стоя на прокурорском месте, сияет харизмой. Это мой первый и единственный день присутствия в суде во время процесса над Джейком. Я несколько раз подходила к двери зала в начале слушаний, но никогда не набиралась смелости, чтобы войти. Только сегодня.
Кристина – просто воплощение стихийной силы. Смогла бы я быть настолько обаятельной? Адреналин буквально сочится из ее тела; его хватает, чтобы затопить все помещение. Эта бодрящая энергия словно просачивается сквозь мою кожу.
– Дамы и господа присяжные, вы слышали от представителей защиты, что в начале слушаний Брэд Финчли заявил о своей невиновности. Они утверждают, что он никак не связан с мистером и миссис Рашнелл и что у него не было никаких мотивов вторгаться в их дом, не говоря уже о том, чтобы стрелять в них. Вы слышали, как мистер Мюррей выдвигал различные версии относительно того, у кого могло быть больше причин для убийства этой супружеской пары. Но позвольте мне сказать предельно ясно: мы здесь не для того, чтобы судить Марка и Беверли за их правонарушения. Ваша задача как присяжных заключается не в этом. Система правосудия в этой стране работает иначе. А мы здесь именно для того, чтобы вершить правосудие. Мы здесь не для того, чтобы выяснять, наличествовало ли у них темное прошлое, в котором они мошенничали со страховыми выплатами, и были ли у них внебрачные связи. Мы здесь только для того, чтобы узнать правду о том, что произошло в день их смерти. Не о том, что было до нее. И даже не о том, что было после. Лишь о том,
