Приглашение на смерть - Юлия Фёдоровна Ивлиева
Что он в этих папках искал? Внимательно читать и разбирать времени у нее не было. Она щелкала на мобильник каждый документ. Какие-то акты, объяснительные, все подряд.
Проще было забрать папку с собой, и в гостинице, уже не спеша, изучить. Она впервые пожалела, что живет в южном регионе. В легкое летнее платье такую здоровенную папку за пояс незаметно не засунуть. Что он искал здесь? И осталась ли его находка здесь? У Вадима было предостаточно времени, в отличие от нее. Он наверняка мог утащить нужные ему документы.
Когда в машине Кира стащила с себя платок и вынула из-за пазухи тонкую, сшитую нитками брошюру и сложенную в несколько раз картонку, Юна засмеялась.
– Ты сперла документы. Кажется, улики надо изымать. И есть специальные правила, – напомнила девушка.
– Вот-вот, твой брат тоже все время так говорит, – хмыкнула Кира.
Она принялась листать брошюру. Документ был очень старым, листы едва ли не распадались в руках, местами изображение не просматривалось, цвет истерся и растаял.
– Зачем тебе это старье. Что ты там ищешь? – Юнка вела машину к их отелю, но любопытство заставляло ее поглядывать на находку Киры.
– Я ищу то, что искал он, – медленно, по слогам проговорила Кира, продолжая рассматривать листы.
– Ты думаешь, что он что-то в этой э… книжке искал?
– Он искал во всей папке, я остальное сфотографировала, а эту брошюру нельзя сфотографировать. Листы слишком тонкие, полупрозрачные, ничего не видно, и она сшита прям по изображению, ее не развернуть, корешок широкий, большую часть картинки съедает. Еще здесь листы прошиты вручную, – сдавленно и глухо проговорила Кира. Она наклонилась к бардачку машины и стала что-то искать, шаря внутри. – Но есть дополнительные дырки от иглы, то есть эту брошюру уже расшивали, и нитки чистые, белые. На всех остальных сшитых книжках из монастырской папки нити были другие и толще… У меня точно были ножницы… В отеле придется рассматривать.
– А это что? – Юнка кивнула на еще один древний, почти развалившийся фолиант.
– Не знаю. Карта какая-то. – Кира развернула большой, полутораметровый, в несколько раз сложенный лист. – Ее тоже бесполезно фотографировать, вот я и забрала. Я верну, – рассеянно пообещала она Юнке. – Поймаем этого… я все верну в монастырь.
Кира поняла, что в машине ничего толком не разглядит, тяжело вздохнула, сложила документы в стопочку и принялась размышлять:
– То, что он нашел в монастыре, связано с убийствами. Все приходится примерно на одно время и в одно место. Он встречался с Олесей довольно долго, и ничего в ее поведении его не привело к убийству. Также как и с Натальей, и Маргаритой. Потому что триггера нет. И не может быть. Есть ритуал. Он готовит их к убийству и убивает в подходящее время. Тогда, когда для него наступает это подходящее время. Но до начала серии убийств он что-то искал в монастыре, это «что-то» имеет отношение к разрушенному монастырю или… – Кира замерла, медленно, как-то сожалением покивала. – Или к существующей ныне общине. Он нашел, то, что искал, и только тогда убил Олесю. Принес первую жертву. Из монастыря он ушел в день убийства. Как раз после убийства пришел в бахилах, рассеянный, напуганный, не осознающий, что сделал. Как будто сам от себя не ожидал… Что же он нашел?
Кира с нетерпением посмотрела на листы у себя на коленях.
– Он нашел. И мы найдем, – уверенно сказала Юна. – Лишь бы он скопировал, что хотел, а не унес.
Глава 29
Самбуров позвонил вечером. Кира, укрытая распечатками фотографий из монастыря, как одеялом, долго шарила по шезлонгу рукой, ища телефон.
Она отошла подальше от бара и бассейна, где раздавался смех, плеск воды и звуки музыки. Голос подполковника сурово произнес:
– Вы не скучаете.
– Отгородиться от отдыхающих не так просто, как тебе кажется, – голос Киры не выражал ничего, все ее мысли сосредоточились на документах, которые она изучала. – К тому же Юнка не на работе.
– Сколько вы еще будете там торчать? – подполковник не верил в успех затеянных мероприятий.
– Мы нашли монастырь и его нашли, – призналась Кира. – Он работал в монастыре художником, разнорабочим, там его картины повсюду. Его зовут Ва- дим. Скорее всего, батюшкам он назвал свое настоящее имя.
– Вадим? Хорошо. Алейников и Васильев оба Вадимы и еще… трое, – Самбуров на что-то отвлекся, скорее всего, на список с фамилиями.
– Он что-то искал в старом разрушенном мужском монастыре. И нашел. Незадолго до того, как совершил первое убийство. В день убийства Геннадьевой он вернулся в монастырь рассеянным, в бахилах, забрал вещи и ушел. То, что он нашел в монастыре, подтолкнуло его убивать.
– И что это? – уточнил Самбуров. – Что можно такого найти в разрушенном монастыре, чтобы начать убивать?
Кира рассказала об их утренних приключениях, о фотографиях, которые сделала в библиотеке монастыря.
– Там сейчас община. Думаю, он искал проход в нее. Я тут нашла… – Кира помолчала, собирая распечатанные листы. – Во времена существования там монастыря, монахи вели раскопки розового песчаника. Его используют в отделке богатых домов. Натуральный дороже и выше ценится. Позже добычу песчаника прекратили, слишком сложно, дорого и на смену пришли новые технологии. Научились обрабатывать бежевый и желтый камень, придавая ему такой же благородный оттенок. Но в горе остались ходы. Я нашла карту. Ничего не понятно, она сильно затертая, но это точно карта. Я думаю, что в горе есть тайный проход с другой стороны горы в бывший монастырь. Что-то наподобие лабиринта. Его делали не как проход, а на базе уже существовавших раскопок от розового песчаника, поэтому это не прямой лаз. Но все равно есть ход насквозь, – поделилась своими изысканиями Кира.
– Ерунда какая-то, зачем ему ходить с одной стороны горы на другую таким диким и мудреным способом, если есть нормальная дорога? – открывшиеся детали Самбурову совсем не нравились.
– Он не на другую сторону ходит, – Кира говорила медленно, она только сейчас до конца осознавала, что происходит. – Ему нужно в общину. И он, по всей видимости, туда попал, раз получил доступ к украшениям. Он не покупает их в магазине на набережной, – подытожила Кира. – Он берет их у мастерицы Дарьи. Возможно, ворует. Допустим, он увидел эти украшения, которые изготавливает Дарья, они похожи на творчество вершительниц, подошли ему как семена его корней. Но проникать в общину столь сложным способом только для того, чтобы украсть побрякушки, как-то дико даже
