Приглашение на смерть - Юлия Фёдоровна Ивлиева
– Не знаю. Конец апреля, начало мая.
– Он был взволнован, рассержен? Что-то необычное было? Почему ушел?
– Не доложил мне. Ушел, и все, – фыркнул Михаил. Потом подумал и добавил: – В бахилах он был. Я к заутрене ходил. Вадим редко ходил на службы. После службы я к часовне пошел, там народу мало, сижу курю. Он вернулся откуда-то. Вон там прошел, – Михаил махнул рукой в сторону. – В заборе есть дырка, если знать, где доску отодвинуть. Вот он там пролез и прошел. Дурной какой-то был. Как сомнамбула, не видел ничего вокруг. Меня не заметил. А на ногах у него бахилы надеты синие. Откуда это он пришел в бахилах? По улице же шел, никто не остановил? Ну да ладно, я решил: потом спрошу. А он уже ушел.
– Ушел, бахилы с собой забрал? Или в комнате оставил? – уточнила Кира.
– В смысле забрал? – Михаил наградил ее удивленным взглядом.
– Он ушел, бахилы в комнате в мусорке оставил или с собой взял, он же вещи забрал? – терпеливо поясняла Кира, не обращая внимания на насмешливый взгляд Михаила.
– А я почем знаю? Я комнату не убираю. Настасья у нас уборку делает. Если и были в корзинке, то она их выкинула.
– Да уж. Искать бахилы спустя почти полгода в мусорке бессмысленно.
– Вы супруга Вадима? – к ним подошел почти подросток, худой высокий пацан, но тоже в сером подряснике, как и отец Леонид.
– Я… Время от времени, – не сразу сообразила Кира.
– Вас отец Леонид зовет.
Предположительно послушник проводил девушек в небольшое помещение, канцелярию или приемную. Из нее вела еще одна дверь, которая была закрыта. По всей видимости, там кабинет настоятеля. Обычные столы, шкаф для документов, стеллажи и цветы в горшках. В церквях и монастырях весьма уважали цветы в горшках, в вазах, на клумбах. Кира уже бывала внутри монастыря, и обычное офисное устройство ее не удивило.
Батюшка ответственно подошел к их вопросу, пересмотрел документы, которые могли остаться после проживания мастера в монастыре, и нашел его подпись на акте приема стройматериалов.
– К сожалению, это все, что я смог найти. Мне очень жаль, но я даже не знаю, чем еще помочь, – говорил Леонид, совершенно искренне сожалея.
Кира благодарно улыбнулась и застыла перед стеной, на которой висели несколько картин и старых фотографий в рамках.
– Я знаю, где это, – прошептала Кира. – Это старый мужской монастырь в горе.
Четыре ряда галерей, гораздо длиннее, чем сейчас, возвышались друг над другом, вырубленные в горе. У подножия раскинулся лес. В одном из окон стояла фигура в длинном балахоне. Мужская фигура, если приглядеться.
– Да, это бывший монастырь Кавказских страстотерпцев. Его сейчас не существует. Большую часть здания засыпало камнями, кажется, остались руины от храма. Остальное стало частной территорией. Не знаю, что там сейчас.
– Я знаю, что там сейчас, – пробубнила Кира. Мысли разбегались, вились в голове, не находя ни места, ни применения, раздражали. Обрывки, догадки, предположения – все кружилось и пыталось срастись между собой.
– У нас документация хранится из этого монастыря и книги, – голос батюшки звучал эхом. – Еще из монастыря страстотерпца Луки Кавказского. Его скоро восстанавливать начнут, потом мы передадим им архив, – продолжал говорить Леонид. – В документах оказались несколько больших фотографий. Видимо, кто-то из монахов занимался фотографией. Мы решили их повесить.
– Действительно, очень живописно. Атмосферно. Вот эта совершенно восхитительна. – Девушка указала на фото. Черно-белое изображение монаха, идущего по склону. Босой, в развивающейся рясе, с ботинками, подвешенными к палке на плече, и одухотворенным лицом. Вдалеке, на горе, монументальным свидетелем былых дней возвышался храм.
Отец Леонид кивнул.
– А документы монастыря – это какие-то секретные материалы? – улыбнулась Кира. Она еще не поняла, что она будет делать дальше, не пришла к какому-то выводу, но интуиция подсказывала, что уходить из монастыря рано.
– Нет. Какие секретные материалы? Положения о монастыре, монашествовании и прочие уставы, аккредитации, духовные руководства, правила да рекомендации. Книги расходов, учет всего, продуктов, одежды, стройматериалов. – Отец Леонид пожал плечами. – Переписки. Если при монастыре есть семинария, еще добавляются документы. Книги, опять же. В монастырях большое количество административной работы, как и везде.
– У вас хорошая библиотека. А можно посмотреть? Очень любопытно, – поинтересовалась Вергасова.
– Можно. Отчего не посмотреть-то? Пойдемте.
Они вышли на улицу. В густой тени деревьев прошли по дорожке за храм, вдоль длинного двухэтажного здания с одинаковыми окнами. Здесь, вблизи настоятельского и братского корпуса, деревья росли гуще и выше. Под добротным синим пологом расположились три ряда столов со скамейками. За одним сидел монах с ноутбуком. Они зашли в здание и, пройдя по короткому коридору, оказались в комнате, заставленной шкафами с книгами.
На старинную библиотеку, которые обычно описывают в книгах, комната совсем не походила. Обычные ряды стеллажей, закрытые шкафы у стен. Пара столов.
– Сами изготавливаете? – Кира осторожно потрогала красивые резные дверцы.
– Да, мы, по возможности, мастерим все своими руками. Вадим, кстати, тут тоже работал. Он хорошо резал по дереву, умело обращался с лаком. У него золотые руки и покладистый характер. Уверен, когда он найдет свою дорогу, он вернется к вам уже с богом, вы воспитаете детей.
Кира, которая все время забывала, что ее час как выдали замуж и организовали ей троих чад, рассеянно кивнула.
Она украдкой отправила Юнке сообщение на мобильник, чтобы она отвлекла отца Леонида. И теперь девушка приобрела весьма растерянный вид.
Кира с радостным видом ходила между стеллажей, щедро раздавая комплименты отцу Леониду, собравшему такую обширную библиотеку, мастерам, изготовившим красивые, добротные шкафы и всем, кого только можно было похвалить. В голове крутилась только одна мысль: «Как с ходу разглядеть то, что мне нужно? Как найти архив засыпанного в горе монастыря?»
– Если вы хотите что-то почитать, то вот здесь можно выбрать, – посоветовал Леонид. – Житие и деяния святых… У нас есть раритетные издания.
– А книги из того старого красивого монастыря в горе здесь есть? – она ткнула в первую попавшуюся полку.
– Нет, они, кажется, вот там. Если любопытно, посмотрите, – не сопротивлялся монах.
– Отец Леонид, а прихожане задают неудобные вопросы? – подключилась к разговору Юнка.
– Конечно, только это не совсем неудобные вопросы, это вопросы от незнания. От несобранности. Сейчас, так много разной информации, она сыплется на нас даже против нашего желания. Успокоить свой ум и сердце непросто…
Первое, что Кире бросилось в глаза, – это отсутствие пыли на стопке папок, которые лежали на нижней полке. На соседнем стеллаже и на книжках, расположенных выше, пыль была. Значит, эти папки недавно кто-то смотрел и, скорее всего, не один раз.
