Каждый час ранит, последний убивает - Карин Жибель
Мне бы порадоваться, но меня как холодной водой окатили. Чтобы как-то успокоиться, я повторяю себе, что она не будет изливать душу человеку, которого едва знает.
Я уже давно попросил Грега позаботиться о Таме, если мы с Маню окажемся за решеткой. Попросил найти ей квартиру и деньги на жизнь.
В общем, как бы вернуть должок. Потому что я вытащил Грега из настоящего дерьма. Я заплатил его карточные долги, ввел в наш «круг», хотя Маню и был против. Грег труслив, как заяц, поэтому я пристроил его при легальном бизнесе. И речи не могло идти о том, чтобы брать его с собой на дело, он на такое неспособен. Трус трусом, но умный и понимает, как заправлять компанией. Каждому свое…
Вчера я напомнил ему наш разговор о квартире для Тамы. Сказал, что лучше ей у него не задерживаться, потому что у него своя жизнь и Таме в ней делать нечего. Он заявил, что Тама ему не мешает, но пообещал в ближайшее время организовать все, что нужно.
Он уже собирался уходить, когда я попросил его передать Таме, что думаю о ней каждый день, каждую минуту. Что думаю только о ней – и ни о чем и ни о ком другом. В ответ он сказал, что Тама передает мне привет.
И все.
* * *
– Спасибо, что пришел, – говорит, закуривая, Изри.
– А как же, брат, – отвечает Грег.
– Как Тама?
– Очень хорошо. Ну, по крайней мере, на первый взгляд. Но я ее не часто вижу…
– Как это? – волнуется Изри.
– Ну, я же работаю, а ее часто дома не бывает.
– И куда же она ходит? – спрашивает сквозь зубы Изри.
Грег пожимает плечами:
– Да не знаю я, старик! Она делает что хочет… А я не задаю ей вопросов, потому что ее это выводит из себя. У твоей крошки еще тот характер!
Изри вздыхает и тушит бычок об пол.
– Ну, ты же примерно представляешь, чем она занимается?
– Беспокоишься?.. Ты ей не доверяешь, что ли?
Изри неприятно, что он показал свою слабую сторону.
– Да, но…
– Хочешь, чтобы я проследил за ней, так?
– Я хочу понимать, чем она занимается и куда ходит, – подтверждает Изри. – Сделаешь?
– Конечно. Мне это не по душе, но сделаю.
– Спасибо, Грег.
– Полагаю, ты себе напридумывал, брат, – добавляет Грег. – Может, она просто к подружкам ездит или по магазинам ходит?
– У нее нет подружек.
– Ладно, постараюсь разузнать. Если что-то будет, скажу. Но я не сомневаюсь, все в норме и ты зря нервничаешь… Она тебе уже изменяла?
Изри медлит с ответом.
– Нет. Но за ней увивалась пара уродов, и если бы я не вмешался… Она молода, на нее легко повлиять. Ну и без внимания тоже не остается.
– Это точно! – соглашается Грег. – Я заметил, что, когда она идет, все парни шею сворачивают.
– Может, пока рано квартиру ей снимать. Может, пусть она еще у тебя поживет…
Грег вздыхает:
– Ладно, старик. Не уверен, что ей это понравится. Потому что ей хочется независимости, думаю.
– Что скажешь, то она и сделает, – отрезает Изри. – Я не хочу рисковать, понял?
– Есть! Передать ей что-нибудь?
– Как обычно, – отвечает Изри. – Что я ее люблю и все время о ней думаю… – А она просила что-нибудь мне передать?
Грег чуть медлит, и у Изри еще больше сжимается сердце.
– Конечно, – смущенно говорит Грег. – Просила передать привет.
* * *
Бесконечный коридор, мат, крики… За железными дверями – отчаявшиеся люди.
За моей спиной одна за другой закрываются двери. Я захожу в свою камеру и секунду смотрю на психа, с которым делю девять квадратных метров. Он пялится в стену, как будто собирается разрушить ее одним взглядом и выйти на свободу. Я вздыхаю и валюсь на нары.
После того как Грег ушел, у меня ком стоит в горле. Чем занимается Тама? Почему ее часто нет дома? Может быть, она нашла Тристана?
Я сжимаю кулаки и проклинаю себя за то, что не прикончил тогда этого чертового книжника. Но сразу пытаюсь успокоиться. Я говорю себе, что Тама дважды спасла мне жизнь. Что я столько раз убеждался в ее любви. Она не может забыть меня так быстро. Изменить мне так скоро.
Но тогда где же она пропадает?
Мне хочется использовать моего сокамерника в качестве боксерской груши, чтобы выпустить пар. Но чем больше я смотрю на этого доходягу, тем больше его жалею.
Чтобы прийти в себя, я закуриваю и долго смотрю на маленькую фотографию Тамы, которую передал мне Тармони. И вдруг понимаю, как много места она занимает в моей жизни. Я никогда не думал, что смогу так полюбить. Не знаю, сила это или слабость. Могу лишь сказать, что это произошло неосознанно.
И если Тама меня предаст, думаю, я способен на все.
Даже умереть от горя.
89
Девушка все смотрела на обложку книги. Та ей что-то напоминала, но название не говорило ничего. Она открыла книгу и перелистнула страницы.
Строки ничего не означали.
Слова не имели никакого смысла.
Если она когда-то и читала эту книгу, то забыла. Она в ярости захлопнула книгу и спрятала лицо в ладони.
Как можно помнить какую-то обложку, но забыть свое собственное имя? Мозг – все-таки о́рган очень загадочный.
Она подошла к окну и увидела, как Габриэль чистит щеткой одну из лошадей, великолепное животное. Он гладил ее по холке и что-то шептал.
Он умел быть деликатным, ласковым. Но мог и забить клюшкой для гольфа мужчину или перерезать горло женщине.
Этот человек оставался для нее загадкой. Сошел ли он с ума после смерти Ланы или всегда был таким? Поскольку он не хотел об этом говорить, ей приходилось самой выдвигать необоснованные гипотезы.
Всегда ли он был убийцей? Наемником? Или стал им после смерти дочери? Снилась ли она ему в кошмарных снах?
Да оставь же нас уже в покое!
Может быть, они все еще говорят друг с другом.
Папа, не убивай, пожалуйста, эту женщину!
Он сохранил ей жизнь, но ей казалось, что он сделал это исключительно по приказу свыше.
Да, мозг – и правда загадочный о́рган.
Габриэль вывел вторую лошадь и привязал рядом с первой. Почистил, приласкал и проверил подковы.
Неожиданно он
